Наконец, дэв почувствовал, что сопротивление прекратилось, и алю повернулась к сфере. Коснувшись рукой поверхности, она исчезла, появившись внутри шара. Торан отправился следом.
Алиисза полузадушено всхлипнула, очутившись в Большом Зале. Они оба стояли между двумя колоннами, что по периметру окружали зал. Помещение имело форму амфитеатра, со ступенчато расположенными скамьями, спускавшимися к платформе внизу зала, как к своеобразной сцене. Платформа и была местом, где проводился суд. Она, вытесанная из белого мрамора, парила в воздухе над рядами скамей. Здесь восседал трибунал, готовый разбирать дела, выдвинутые на обсуждение.
Купол зала подпирали массивные колонны из белого мрамора, инкрустированного золотом и серебром. Край купола был украшен сложным узором из золотой фольги, что обрамляла фреску с изображением доброжелательного лица Тира, наблюдающего за Судом. Свод источал мягкое сияние, заливавшее помещение неярким светом. Яркие гобелены украшали стены зала, повествуя о славных деяниях членов Триады и их подчинённых. Другие дэвы, ждущие рассмотрения их дел, сновали по помещению.
Торан повёл Алиисзу вниз по проходу между скамьями к сцене. Покрытые коврами ступени были низкими и длинными. Оказавшись внизу, дэв сел и жестом пригласил алю последовать его примеру. Алю кивнула и примостилась на краю скамьи. Она вытянула шею, пытаясь лучше рассмотреть парящую над ними сцену. Торан ободряюще улыбнулся ей, желая успокоить.
Через пару мгновений Торан услышал тихий голос в своём сознании — признак того, что трибунал готов к разбирательству их дела. Прежде чем дэв успел предупредить Алиисзу о том, что произойдёт, магия окутала их тела, и пара обнаружила себя сидящими на скамье, расположенной на парящем постаменте непосредственно напротив трибунала.
Дыхание алю сбилось из-за внезапной смены обстановки, она начала закипать. Немного успокоившись, женщина зашипела от досады и осторожно огляделась.
Все трое членов трибунала были соларами, высокие человекообразные существа, ростом превышающие Торана или Алиисзу почти вдвое. Их коже переливалась серебром, а глаза сияли как топазы. Белые крылья, напоминали крылья астральных дэвов, но гораздо больших размеров, были сложены за их спинами. На лицах членов Суда отражались уверенность в своём могуществе, мудрость и милосердие.
Солары с надеждой взглянули на Торана.
Дэв поднялся и шагнул к ним.
— Благородный трибунал, я жду вашего решения относительно судьбы существа, известного многим под именем алю Алиисза, которая добровольно пришла сюда, готовая принять судьбу, что вы ей определите.
Солар, стоявший слева, посмотрел на Алиисзу. Торан видел, как сжалась женщина под этим взглядом.
— Выйди вперёд, Алиисза, — потребовал солар голосом, прокатившимся по залу как раскат грома.
Полудемоница насторожённо взглянула на судью, но всё же встала и приблизилась.
Она стала возле Торана, прижавшись к нему плечом. Ангел мог почувствовать аромат благовоний, нанесённых на кожу женщины. Так же он различал слабый запах демона, исходящий от алю. Торан задавился вопросам, сколько в поведении женщины настоящего испуга, и сколько игры на публику.
— Действительно ли ты предстала перед судом по доброй воле? — спросил солар.
Торан чувствовал, что от голоса судьи камни под ногами вибрируют.
— Ты согласна принять приговор и следовать ему, тебя не принуждало к этому ни одно существо — смертное или бессмертное?
Алиисза молчала какое-то время, и в тот момент, когда Торан хотел повернуться к ней, чтобы удостовериться, что алю поняла вопрос, женщина выпалила:
— А у меня есть выбор?
Её слова эхом пронеслись по залу, ясно слышимы в воцарившейся после них долгой тишине. Затем председатель трибунала заговорил вновь.
— Выбор есть всегда, — пророкотал солар. — Ты можешь приставить клинок к чьему-нибудь горлу и угрожать убить, если тот не выполнит твои требования. Жертва может либо подчиниться, либо воспротивится и погибнуть. Все мы постоянно делаем выбор. И что же ты выберешь сегодня.
Алиисза бросила на солара полный гнева взгляд, и Торан почувствовал её сопротивление наложенному заклятию подчинения. Ангел подозревал, что алю в данный момент раздумывает, стоит ли нападать на председателя.
Наконец, переборов себя, женщина постаралась расслабиться и заговорила.
— Ты говоришь о выборе, но всё же я не могу поднять клинок и напасть на тебя. Я даже не могу сбежать из этого места, пропахшего высокомерием и жестокостью, как и любой последователь вашего слепого бога во внешнем мире. Ты говоришь, что у меня есть выбор, так что мне надо сделать, чтобы получить свободу и умереть на собственных условиях, следуя своей судьбе, избавленной от вас и вашей снисходительности?
Торан повернулся к Алиисзе, изумляясь переменой её взглядов. Он ощущал в полудемонице жажду милосердия и подлинную потребность в покаянии, даже если она сама того не осознавала. Но в ней также было много и от демонической натуры — несгибаемость и неповиновение даже перед лицом смерти.
Председатель трибунала, казалось, засиял ярче прежнего, словно его подпитывал праведный гнев. Однако Торан знал, что это вовсе не так. Солар изучал Алиисзу, разбирался в её эмоциях, чтобы найти то, что было истиной причиной вспышки алю.
— Это не то, что находится в твоём сердце, — наконец объявил председатель.
— Тебя сдерживает твой материнский инстинкт, заставляя искать способ выжить любой ценой, но в то же время ты не желаешь никому подчиняться. Ты обвиняешь трибунал, только потому, что не можешь разобраться в своих чувствах. И… — солар сделал паузу, склонив голову к плечу, — ты ревнуешь из-за внимания, что мы уделили твоему ребёнку. О, теперь я вижу причину твоего разлада с самой собой.
Алиисза вперила в судью злобный взгляд, но промолчала. Торан ждал, задаваясь вопросом, какое решение вынесет трибунал. Фактически, алю не требовала освободить её от данной ранее клятвы. Поступи она так, Суд почти наверняка удовлетворил бы её просьбу — и немедленно приказал бы убить её, прямо здесь, в Большом Зале. Женщина погибла бы, а дух её ребёнка стал бы просителем, которому уготовано вечное служение Дому Триады. Но алю ничего не требовала, а только высказывала свои соображения и задавала гипотетические вопросы.
Когда тишина стала почти невыносимой, солар заговорил вновь:
— Желаешь ли ты освободиться от своего обещания? Это твой выбор и ты знаешь, какие у него могут быть последствия.
Алиисза покачала головой.
— Нет, будьте вы прокляты. Я не могу этого сделать.
