Брюнет не нравился Ларсу. Ещё бы, чёрт побери! Ублюдок чуть не прикончил Ларса в день их знакомства. И всё же, они смогли достигнуть определённых договорённостей. Элай определённо был той ещё задницей, но он честно, от и до, выполнял свои обязанности. Не отлынивая, тренировал Ларса, как умел.
Конечно, они ничего друг другу не должны. Но снаружи так холодно… Что бы сказала на это мама?
Вздохнув, сетуя на своё доброе сердце, парень поднялся, спрятал Ядро и выскочил наружу. И, сразу же, едва не подскользнулся на влажном от воды камне.
Ругнувшись сквозь зубы, моментально промокнувший до нитки Ларс метнулся в сторону дерева, на котором разбил хижину Элай. Та уже частично развалилась от жуткого ветругана, и едва ли хоть сколько-то спасала брюнета от непогоды.
— Э-эй!! — закричал Ларс.
Никакой реакции.
— Э-э-э-э!! Э-л-а-й! — Берсар сложил руки рупором, надрывая горло, пытаясь перекричать дождь.
Лезть без спроса к брюнету он не стал, справедливо опасаясь, что тот не станет разбираться, кто это такой любопытный, и сходу попытается насадить на копье. А дальше, уже поздно будет разбираться. Возможно, что и некому.
Видимо, Арцей услышал молитвы Ларса, и темноволосая голова высунулась через дыру в хлипкой стенке. Удивлённо посмотрев вниз, Элай увидел злого и промокшего Ларса, яростно махающего рукой. Не сразу осознав, чего от него ждут, Элай молча наблюдал за пантомимой. Вскоре, до него дошло, и он в шоке вытаращил глаза.
Сколько эта сцена могла продолжаться, одни Святые ведают, но тут вновь грянул гром, а молния ударила где-то совсем рядом.
Заряд небесного огня вонзился в высокое дерево на отшибе, обрушившись гневом на кряжистого сына леса. Дерево, покрытое крепкой бурой корой треснуло поперёк, зардевшись пламенем. Огонь быстро потух, под непрекращающимися атаками воды, не дав разрастись пожару.
Ларсу даже показалось, он слышал какой-то визг, но это мог быть только звук ветра и разыгравшаяся фантазия.
Тем временем, Элай спустился, прихватив копьё, и они споро забежали в пещеру. Окинув взглядом стекающие с одежды ручьи воды, Ларс скомандовал:
— Раздевайся, — скомандовал Ларс, скидывая одежду. — Разводим малый костёр, хорошо, есть запас дровишек как раз на такой случай. Нужно согреться и просушить одежду. Ещё заварим отвар на листьях дикой малины, сейчас самое то.
Ларс присел на корточки, складывая поленья и разводя огнивом пламя. Увлёкшись, он не сразу обратил внимание на гостя. Элай стоял, в чём был, смотря в стену.
— Эй, что ты там такого интересного увидел? — проворчал Ларс, чиркая камнями. — Да, это шкура кабана. Ты бы лучше обратил внимание на медвежью, вот где моя гордость! Большой был ублюдок, и слишком быстрый, как для такого крупного парня. Так чего застыл?
Брюнет продолжал стоять, повернувшись в сторону. С него стекали капли холодной воды.
— Элай, ты там не оглох? — раздражённо воскликнул Берсар.
— Прикройся, — тихо сказал брюнет.
— Что-о?? — удивился Ларс.
Приглядевшись, он заметил, как Элай крепко сжал челюсть, отводя глаза. На щеках, не смотря на бледность, проступил румянец.
Ларс заржал как лошадь, растеряв те малые крохи приличия, что оставались при нём. Упав голой задницей на пол, он хохотал так, что всполошил Рэя. Брюнет наконец повернулся к нему, со злостью смотря на заливающегося смехом парня.
— Что смешного?! — зарычал Элай, сжимая кулаки.
Всё смотрелось бы куда внушительнее, не будь он промокший до нитки, как воробей.
— Ладно, прости, — Ларс смахнул с лица выступившие от смеха слёзы. — Кто же знал, что ты такой… чувствительный!
Снова начав смеяться, мечник принялся за костёр, наконец справившись с огнивом. Раздражённо ругаясь сквозь зубы, Элай скинул с себя одежду, и, прикрывшись копьём, вызвав у Ларса новый приступ истеричного хохота, уселся у костерка, протягивая к нему озябшие ладони.
Приоткрыв маленькое окошко, Ларс впустил сквозняк, но дум стал выходить наружу, перестав скапливаться в пещере. Немного согревшись и обсохнув, Ларс завернулся в одну из шкур, после чего любезно протянул вторую своему гостю. К этому моменту, котелок с водой и сбором из листьев малины и лесных трав закипел, и Ларс снял его с огня. За время жизни в лесу Берсар наловчился от скуки и нужды вырезать из дерева предметы первой необходимости. Выходило у него откровенно ахово. Вот и вместо удобных кружек, ему пришлось довольствоваться более простыми в изготовлении глубокими пиалами.
Зачерпнув в пиалу отвар, который с натяжкой можно было назвать чаем, Ларс подул на воду. В лицо ему пошёл ароматный пар. Улыбнувшись, Берсар довольно повёл плечами, не поленился сходить за запасами и взять немного мёда. С душистым кленовым мёдом отвар действительно стал напоминать чай. Отхлебнув горячей жидкости парень жа закряхтел от удовольствия. По пищеводу опустилась горячая волна.
— Держи, — Ларс протянул брюнету пиалу. — Второй кружки нет, звыняй. Чем богаты.
Немного помявшись, Элай принял пиалу из рук Берсара:
— Благодарю, — сказал он, отхлёбывая чай.
Чтобы через секунду поперхнуться и выплюнуть всё что успел набрать в рот, выпучив глаза. От неловкого рывка брюнет расплескал на себя часть чая, и взвыл так, что Рэй уважительно тявкнул.
— В чём дело? — удивился Ларс.
— Г-горячо, — прошептал Элай, отчётливо шепелявя. — Как ты это пьёшь?!
— А мне нравится, — улыбнулся Ларс, забрав себе пиалу, чтобы вновь глотнуть горячего отвара.
— Таким кипятком только людей пытать, — слабо улыбнулся брюнет.
Так они и просидели целый час, отогреваясь и попивая чай. Разве что, теперь Элай был осторожнее, предварительно тщательно дуя на чашку, чем каждый раз вызывал у Ларса невольную улыбку.
Обошлось без задушевных разговоров у костра. Впрочем, никто другого и не ждал. Закончив пить чай, окончательно согревшись снаружи и внутри, парни стали укладываться спать, предварительно затушив костерок и прикрыв окно. Сон после тяжёлого дня пришёл мгновенно. Стоило голове Ларса коснуться шкуры, расстеленной на досках, как он провалился в царство Морфея.
Ларс сладко посапывал, укрывшись с головой, во сне возвратившись на землю, гоняя по пустым дорогам на железном харлее. Закладывая виражи на мотоцикле, он улыбался. И тем внезапнее было пробуждение.
Услышав тихое рычание, он недовольно приоткрыл один глаз. Прямо перед ним стоял Рэй. Волчонок был чем-то взбалмошен. Шерсть на загривке поднялась, маленькие клыки в пасти ощерились. Волчонок тихонько рычал, неуклюже и зло.
— Рэй, ты чего? — прошептал заспанный парень, потирая глаза. — Ещё ведь ночь.
Волчонок продолжал стоять, скаля зубы в сторону входа в пещеру. Хвост опущен и не двигается. Зверь напоминал деревянную статуэтку, недвижимый и красивый своей дикой грацией. Если бы не тихий рык, можно было принять волчонка за предмет. Ларс вдруг понял, что никогда не слышал, чтобы Рэй рычал. До этого момента.
— Какая муха тебя укусила, дружок? — прошептал мечник, окончательно проснувшись и подтягивая к себе поближе меч, частично вытащив его из ножен.
— В чём дело? — сонно спросил Элай, спавший повернувшись лицом к стене. — Ещё рано…
— Рэй что-то учуял, мне кажется, — тихо сказал Берсар. — Такого раньше не было. Знаешь, возьми-ка своё копьё. На всякий случай.
Элай ничего не ответил, молча притянул копьё к себе и уселся, скрестив ноги. Ларс осторожно поглаживал волчонка по спине, успокаивая.
Ничего не произошло. Так они и просидели до рассвета, не выспавшиеся и недовольные. С первыми певчими пташками Ларс выбрался наружу, сладко потянувшись.
Было мокро и до одурения свежо. Теперь, при ярком свете молодого солнца, ночные страхи и волнения казались надуманными и смешными.
— Твой ручной зверь испортил мне весь сон, — проворчал Элай.
— Будь рад тому, что ночевал в тепле, — огрызнулся Ларс, у него самого настроение после бессонной ночки было ни к чёрту.
— Я рад, — Элай сбавил обороты. — Пойду проверю, насколько сильно ветер повредил мою ночлежку.
