— Да. Понимаю тебя. Работа с людьми это всегда тяжело. Именно поэтому я выбираю занятия где завишу только от себя самого.
— Если бы много лет назад я знала, что это такое, то, наверное, выбрала бы другую профессию.
— Ты знаешь, никогда не поздно все изменить. Какие твои годы? — сказал я и заглушил двигатель. — Мы приехали. Пойдем?
— Пойдем.
Погода вечером была прекрасная. Дневной зной уступил место наступающей прохладе ночи. Мы просто шли по парку и разговаривали. Я рассказывал смешные истории из детства, чтобы поднять настроение спутнице. И как мне кажется это работало, ведь пару кругов давно закончились, а она все еще шла рядом прижавшись к моей руке и, как мне кажется, уже никуда не торопилась. А для меня ощущение ее близости было словно уколом эндорфина. И такое состояние дарила мне только она.
Мы присели на лавочку и молча уставились в звёздное небо. Сегодня оно было особенно красивое. Оно было ярче, ближе и выразительней. Мне показалось, что таким я его не видел никогда. Ну или если видел, то очень давно. Видимо мой маленький наркотик по имени Амелия заставляет видеть этот мир по-другому.
— А ты когда-нибудь задумывался о том, что там? — сказала Амелия с каким-то мечтательным выражением лица.
— Звезды, много звезд…
— А дальше?
— Не знаю…
— А хотел бы узнать?
— Наверное, но только вряд ли получится.
— А если бы тебе дали возможность получить ответы на все вопросы, но заплатить за это собственной жизнью… Ты бы согласился?
— Не раздумывая… Но только три дня назад.
— А сейчас? — она повернулась ко мне и посмотрела своими блестящими глазками в мои.
— А сейчас мне есть что терять, — сказал я и поцеловал ее.
— Такие мягкие и теплые, — произнесла Амелия оторвавшись от моих губ. — Как твои руки. И что ты во мне нашел?
— Жизнь…
— Эх… Глупенький ты. Нельзя так доверять людям.
— Ошибкой больше или меньше… Какая разница? Так хоть иногда можно быть счастливым.
— Наверное… Я в магазин хочу сбегать. Подождешь меня здесь? Только не убегай никуда, ладно?
— Никуда я не денусь. Беги.
Оставшись в одиночестве, я погрузился в свои мысли. Столько всего произошло… Столько счастья… И так мало времени осталось. Завтра наступит уже через 5 минут и что тогда? Неужели опять? Все как раньше? Смерть, боль, одиночество, бессмысленный временной поток… Вечная жизнь. Нет. Вечная смерть. Пустота, которую ничем не заполнить. Сколько раз я уже пробовал все исправить? Тысячу, две, три? И вот опять — одно и тоже. Сижу, жду ее… а вернется ли она? А если нет? Я буду просто сидеть и ждать? Ждать… Чего ждать? Что она вернется? Или что кто-нибудь выбежит с криком о помощи? Почему я?! За что!? Боже, я никогда в тебя не верил, но если ты есть… Хотя бы один шанс или подсказку, пожалуйста… Я так устал от всего этого. Забери у меня все — все что есть. Забери мою жизнь, мою душу… Но оставь ее в покое. Дай ей пожить. Она же так молода еще… Пусть у нее все будет хо…
— Чудесная ночь, — послышался незнакомый голос. — Не правда ли? Луна, звезды, тепло, тихо… Ты не против, если я присяду?
Я оглянулся. За моим левым плечом стоял мужчина преклонных лет. Его лицо было изрыто морщинами, а в глазах была будто бы вся грусть этого мира. Густая, белая борода доходила до его груди на которой покачивался странный серебряный медальон. На нем был изображен глаз, но вместо зрачка там была растянутая по горизонтали цифра восемь. Видимо это знак бесконечности. Я нервно ухмыльнулся… Глаза старца хоть и были печальны, но на лице сквозь бороду просвечивалась добродушная и одновременно строгая улыбка. Но больше всего меня поразила его одежда. Потрепанный балахон с капюшоном и подвязанный такого же цвета поясом. Всем своим видом он напоминал скорее какого-то тибетского монаха. Очень странный вид для окружающего меня города. На его просьбу присесть я молча показал рукой на свободное рядом со мной место.
— Спасибо. Сейчас редко встречаются люди готовые вот так просто посадить рядом грязного, дряхлого старика, а ты даже не морщишься, глядя на меня… Почему?
— А что тут морщиться? Вы просто старик. Когда-то и я таким буду и еще не известно кто из нас будет лучше выглядеть.
— Вот оно что… Для такого молодого человека это достаточно интересное, я бы даже сказал разумное рассуждение.
— Возраст это всего лишь число прожитых в этой жизни лет. Все индивидуально. некоторые вот и пятнадцать понимают больше тех кому уже за пятьдесят…
— И то верно… Но все же молодость и мудрость редко сочетаются. Когда-то и я был молод. Совершал ошибки и о мудрости речи быть не могло. Разум пришел со временем. Вместе с ним пришло и осознание. Вот только времени прошло слишком много. И теперь мое подходит к концу, а я так ничего и не успел исправить…
— Не все можно исправить…
— Ты так говоришь будто знаешь это наверняка.
— Знаю… и вряд ли меньше вас…
— Даа… — старик улыбнулся. — С твоей мудростью я, конечно, погорячился… Что ты вообще можешь о жизни знать? Она только началась у тебя, а ты себя мудрецом уже считаешь.
— Смейтесь сколько хотите. Я знаю, о чем говорю… Мне и без ваших наставлений проблем хватает…
— Ладно, ладно — успокойся… Я итак вижу, что ты о чем то сожалеешь. Молодой, красивый, а сидишь один и мрачнее тучи. Наверное, ошибся и теперь все исправить хочешь и не знаешь как?
— Можно и так сказать…
— Эх… Молодежь… Вначале делаете потом думаете, потом жалеете… И так всегда. Причина грусти ведь в девушке?
— С чего вы взяли?
— Ну в молодости других проблем не бывает обычно. Это потом вы начинаете задуматься о жизни, о будущем, а пока… Любишь ее, наверное. Да?
— Не «наверное», а точно…
— Сильно?
— Больше жизни! Она для меня все… Я бы все за нее отдал.
— Даже жизнь?
— Да хоть тысячу жизней.
— Хм… Тысячу? А у тебя есть столько?
— У меня и больше есть… Вот только без нее в них нет никакого смысла.
— То есть смысл твоей жизни в «ней»?
— Именно так.
— И ничего другого тебе не надо?
— Нет. У меня итак все есть…
— Вот как?! Ну так и она у тебя есть.
— Есть, — сказал я задумчиво. — Пока есть…
— А что, может не быть?
Я посмотрел на телефон: «00:07, 27 июля», и тяжело вздохнув ответил:
— Может даже уже нет…
— А мне кажется есть. Разве это не она? — старец показал на идущую в нашем направлении девушку. — Глянь как улыбается. А еще мне кажется, что в этот раз у вас все получится. Просто верь в это, Марк…
— Я устал верить… Очень устал. Еще одного раза я не вынесу… Подождите, я не называл своего имени. Откуда вы…
Не дав договорить, старик встал со скамейки, похлопал меня по плечу и на последок сказал:
— Пойду… Засиделся я. У меня много дел еще.
Я попытался схватить его за руку, но тело будто налилось свинцом, и я не мог пошевелить даже пальцами. Изо всех сил я пытался что-то сказать, но вышло лишь:
— К.…к…то вы?
Но в ответ старик лишь моча пошел вдоль улицы, скрывшись во мраке ночного города…
Из ступора меня вывел задорный голос Амелии:
— Эй, Марк! Мааарк… Ты что там в темноте разглядываешь? Приведение увидел? А что это у тебя в руке?
Я разжал ладонь и увидел медальон. Точно такой же как у старика, а под ним лежал клочок бумаги с надписью «15:47». Я не понимал, что это и зачем и потому просто сунул это в карман…
— Амелия, нам нужно поговорить…
— Поговорить? О чем? Этот медальон что подарок? Он такой красивый. А можно его подержать? А где ты его нашел?
— Амелия! — я немного повысил голос и протянул ей руку. — Мне нужно чтоб ты пошла со мной. Это важно.
Амелия взяла меня за руку и послушно шла за мной. Подойдя к машине, я открыл дверь.
— Садись в машину. Пожалуйста…
— Мы куда-то едем? О чем ты хочешь поговорить? Ай! Отпусти мою руку. Больно же!
— Прости, пожалуйста, я не хотел… Я не сделаю тебе ничего плохого. Мне просто нужно тебе кое-что показать, точнее рассказать… В общем это сложно объяснить. Просто доверься мне. Умоляю…
