Ночной лес был тих и пуст. Роман шёл между деревьями и уходил всё дальше от лагеря. Ему нравились тишина и покой, которые царили здесь. Всё, что можно было сейчас услышать — лишь шелест листьев на ветру.
Оглядевшись, Роман убедился, что остался совсем один. Он вытянул руку вперёд и произнёс:
— Выходи, Уилсон.
Как только Уилсон выбрался наружу, Роман в тот же миг ощутил окутавший его холод. Жар в груди никуда не делся, но теплее от этого не становилось.
— Ничего себе, — задрожав, сказал Роман. — Я и забыл, как холодно бывает в лесу. Да, Уилсон?
Довольный Уилсон закружился рядом, а затем взметнулся к небу, оставив после себя пламенный след, который на мгновение отпечатался в глазах тёмным пятном.
— Что-то мне совсем нехорошо.
Роман прислонился к дереву спиной и сел на землю. Он задышал быстро и часто и почувствовал, как что-то большое разрастается внутри. Это нечто начало обжигать лёгкие, и Роман упал набок. Лес перед глазами закружился и превратился в размытую кляксу. Прежде чем потерять сознание, Роман успокоил себя мыслью, что Уилсон не даст ему замёрзнуть.
— Я не ожидала, что это случится так скоро.
Мир наполнился звуками бушующего водопада и светом полуденного солнца. Роман стоял на краю обрыва и смотрел вниз — туда, куда обрушивались стремительные потоки воды, отчего пузырилась и вздымалась вверх мутная пена.
У Романа перехватило дыхание, и он осторожно шагнул назад. Он взглянул на Заувен и спросил:
— Что со мной произошло?
— Пробуждение, — сказала Заувен. — По крайней мере, всё на это указывает. Тебе не стоит тревожиться — к утру всё пройдёт.
— Пробуждение… магии? Моей силы?
— Да, — задумчиво ответила Заувен. — Похоже, твой элементаль ускорил процесс.
— Что вы имеете в виду?
— Что я имею в виду? — усмехнулась Заувен. — Никогда за всю историю ни один из учеников учения Заякнар не впускал в себя элементаля.
— А, — улыбнулся Роман. — Вот оно что.
— Видимо, из-за элементаля ты истощал свои магические резервы и тут же восстанавливал их, — продолжила Заувен. — В любом случае, это мало что меняет: приступишь к практике немного раньше.
— Вы начнёте обучать меня? — обрадовался Роман.
— Да.
Позади Заувен из воздуха образовалась потрёпанная массивная дверь. Заувен толкнула её вперёд и, войдя внутрь, утонула во тьме. Роман глубоко вздохнул напоследок, насладившись ароматом неповторимой свежести, и вошёл следом.
Тьма неожиданно расступилась, и Роман ощутил каменный пол под ногами. Здесь практически не было света, но даже во сне он прекрасно видел в темноте.
— Наш храм, — сказала Заувен. — Такой, каким я его запомнила.
Это место действительно напоминало древний храм: высокий потолок, росписи на стенах, статуи животных и эльзеаров. Посередине купола был вырезан огромный круг, сквозь который сочился лунный свет, освещавший самую большую статую — статую женщины. Роман подошёл к ней поближе и пригляделся. Женщина, запечатлённая в этой скульптуре, выглядела странно: Роман узнавал эльзеарские и человеческие черты лица, но в то же время его не покидало ощущение, что он смотрит на пришельца с другой планеты.
— Это Заякнар?
— Образ, который хотели передать её первые ученики.
— Первые ученики? Это они изображены на других статуях? — Роман обвёл рукой место, где стояли скульптуры женщин и мужчин.
— Да, — кивнула Заувен.
— Значит, никто больше не видел Заякнар кроме них?
— Старые писания гласят, что долгое время она продолжала приходить к своим последователям во снах.
Роман смотрел на застывшее лицо Заякнар и не мог оторвать взгляда.
— Может быть, во снах они видели то, что хотели увидеть, — неуверенно предположил он.
— Может быть, — согласилась Заувен.
— Она приходила к вам хоть раз?
— Нет, — ответила Заувен и улыбнулась. — Но разве это важно?
Какое-то время они молча смотрели на Заякнар, и Роман поймал себя на мысли, что здесь было очень тихо. Ненормально тихо.
— Ни звука вокруг, — прошептал он. — Это… необычно.
— Только истинный последователь тишины способен долгое время находиться в храме, — сказала Заувен. — С этого момента каждую нашу встречу мы будем проводить здесь. Пойдём.
Они прошагали через храмовый зал и прошли сквозь маленькую арку. Это было ещё одно просторное помещение. Роман заметил на полу начерченные круги, по краям которых были выдолблены символы.
— Большой ученический зал, — сказала Заувен. — Место, где новички совершенствуют свою магию.
Некоторые символы чем-то напоминали буквы из эльзеарской письменности, но Роман всё равно никак не мог понять, что они значат.
— Что это? — спросил он, ткнув на один из них.
— Магический алфавит, — ответила Заувен. — Помогает сконцентрироваться на нужных вещах. У каждого из символов своё назначение. Последователи тишины использовали их тысячелетиями, поэтому каждый день они наполнялись всё большей силой.
Заувен пошла по границе круга и, поочерёдно указав на два символа, сказала:
— Безмолвие и Покой.
— И как этим пользоваться?
— Войди в круг, — произнесла Заувен.
Роман послушался и переступил через границу. Он ожидал, что символы загорятся каким-нибудь светом или его наполнит необъяснимая сила, однако ничего не произошло.
— Для начала тебе стоит запомнить простое правило, — сказала Заувен. — Мы способны хорошо видеть и слышать далёкие звуки в ночи. Не в темноте, а именно тогда, когда свет солнца больше не касается земли.
— Значит, если я окажусь в подвале, где совсем не будет света, а в это время на улице будет день, то я ничего не увижу?
— Правильно.
— Вы не говорили об этом.
— Вспомни, что я сказала тебе в тот день, когда ты согласился стать одним из служителей Заякнар.
Роман нахмурился и буквально за несколько секунд восстановил в памяти их диалог.
— «Слова, произнесённые вдали, не будут услышаны при свете дня. Моя стихия — это ночь», — повторил Роман фразу, которую когда-то произнесла Заувен. — Не будут услышаны при свете дня… Я думал, это касается только некоторых ваших способностей. Вы же общались со мной на расстоянии.
— Это относится ко всему, что связано с нашим учением, — улыбнулась Заувен. — Поэтому жрецы и их ученики привыкали спать днём и бодрствовать ночью.
— Как это работает? Почему именно ночью? Что мешает нам просто видеть в темноте?
Заувен искренне засмеялась и сказала:
— Ты любишь задавать простые вопросы, на которые у меня нет ответов.
— Мне же не придётся спать днём?
— Не беспокойся, — ответила Заувен. — Тебе не нужно этого делать. Итак, давай приступим.
Она тоже вошла в круг и встала рядом с ним.
— Первое, с чего начинают ученики — это бесшумный шаг, — сказала Заувен. — Простая техника, которая поможет тебе лучше понять, как работает магия. Используй символ Безмолвия, чтобы сосредоточиться на нужном результате. Воссоздай его перед своим взором и вложи в него нужный смысл.
— Я не совсем понимаю.
— Ты можешь сделать это даже с закрытыми глазами, — терпеливо объясняла Заувен. — Представь перед собой символ Безмолвия — помни, что он означает полную тишину. Реши, какой смысл он несёт для тебя. Не пытайся всему найти объяснение — просто доверься моим словам.
Заувен демонстративно шагнула, и Роман понял, что она сделала это в полной тишине.
— Подождите, но мы же во сне, — сказал он. — Как я пойму, что это не моё воображение?
— Это моя забота, — сказала Заувен. — Сосредоточься на обучении.
Роман резко выдохнул и зажмурил глаза. Он без труда представил нужный символ.
«Безмолвие, — подумал Роман. — Что означает этот символ? Полную тишину. Какой смысл я должен заложить в этот символ? Бесшумный шаг? Хочу бесшумно ходить?»
Роман сделал два шага, и стук его каблуков разлетелся по всему помещению. Он вдруг понял, что впервые во сне с Заувен был обут в тяжёлые туфли.
