Мать откуда-то знала про колдуна и фактически направила меня сюда. Не терпелось переговорить с Петером наедине, при остальных этого делать пока не рисковал.
Мы неспешно двигались в сторону границы, я возглавлял процессию. Думаю, если и будут с кем-то говорить — только со мной. Есть ещё Лиска, но она всё-таки младшая дочь своей семьи. Она, кстати, всё время оглядывалась, будто чего-то ожидала или боялась. Попытался прочитать её ментально — почти ничего не получилось. Страха вроде бы нет, а вроде бы он и есть — непонятно, нужно будет с ней ещё раз поговорить перед спуском со стены. Пару моих попыток прояснить ситуацию с её родственниками не увенчались успехом.
Широкая и центральная улица города, что фактически была продолжением главного северного тракта, тянулась прямо к нашей цели. Криста о чём-то переговаривалась с Даной, я время от времени прислушивался. Не хотелось, чтобы девушка сказала что-то лишнего, потом ещё рассорятся все, узнав, что я дал ей своё второе имя и фактически принял.
Никаких входов в высоченном оборонительном сооружении не было. Видно лишь подъёмник сколоченный из дерева. Причём крутили специальные механизмы люди — как в старину. Это было вполне нормально для Севера. В случае чего уничтожить устройство не составит труда, так же, как и построить потом точно такое же новое. Со сложным механизмом такое не пройдёт. Может быть и сломаешь быстро, а вот восстановление займёт больше времени. Так что тут, как и с мечами — чем проще — тем лучше.
Широкая платформа опустилась в очередной раз, рабочие начали разгружать повозку. Сзади подходили ещё несколько, все гружёные мешками. Скорее всего продовольствие, ещё может быть одежда и шерсть. Рядом выстроились несколько человек, в одном я с удивлением узнал старшего жреца из Анстуга.
Мужчина в чёрном просторном балахоне, подпоясанный одной лишь верёвкой. Лицо наглухо закрыто тенью капюшона, натянутого так, что кажется будто и нет там головы — одна тьма. Точно такого же я видел, когда мы прибыли на поезде, он охранял совет, который проводила мать. Только вот тот парень был просто бойцом, а это старший жрец.
Такие ребята шутить не будут — их основная направленность — это боевые искусства. Говорят, они могут поспорить с мастерами из Зайчалза. Воин храма буквально может разобрать своего противника по частям во время боя — настолько быстро он применяет свой дар. У Торга кажется примерно похожий уровень, но он выбрал стезю исцеления. Храмовый же боец жертвует этими особенностями и почти теряет возможность восстанавливать и лечить.
— Приветствую молодого эйда. — прошептал незнакомец, кланяясь в первую очередь мне, потом обратил внимание на девушек сзади: — Дана, Лис арга Сугир, Криста ин Ашер, барон Тривил.
Мысленно поблагодарил его за то, что не сказал новое имя Даны, похоже мужчина всё понимал. Правда у Лис будет много вопросов — почему имя девушки прозвучало первым. Ответ то очень прост — потому что по статусу она формально почти равна моей подруге детства. Во всяком случае стала равна день назад. Если переводить на язык Империи — один из моих ближайших вассалов, можно сказать близкий родственник — только названный.
— А вы? — вскинул я брови.
— По поручению храма. — улыбнулся одними губами мужчина, сейчас можно было видеть лишь нижнюю часть его лица. — Анстуг должен доставить важную весть до всех кланов.
Всё это было очень странно — даже если он сошёл с поезда с нами, должен был сразу направиться сюда. Не могли его держать так долго — это можно сказать оскорбление. Конечно, этому клану плевать, они могут сделать вид что просто забыли. Но всё-таки посланник главного храма Севера, да такой важный, должен быть принят сразу. Причина, конечно, могла быть, и я стал догадываться какая.
— Всё верно, юный лорд, всё верно. — будто читая и подтверждая мои мысли сказал жрец, добавил переходя иногда на высокий слог: — Будьте осторожны, слово может ранить не хуже меча или дара.
Ну да, если я явлюсь в статусе того, кто вписан в летопись, это может всё изменить. Во всяком случае и встречать нужно по-другому. Лиска тоже там, на старом пергаменте, но она не глава великого клана. А вот меня старухе и остальным придётся встречать словно главу Севера. А так — она может наплевать на все мои просьбы, формально жрец ещё не явился — она не знает о моём новом статусе.
Подъёмник снова устремился наверх, телега опустела. Следующих должны принять всех нас. Конечно, по дороге подходят ещё повозки, но они не успеют. Хотя с тех, кто управляет подъёмом станется задержать платформу. Я повернулся к жрецу, спросил без предисловий:
— Сколько вам было?
Внутри всё замерло — не знал поймёт он и ответит, или может быть сделает вид что дурак. Но мужчина снова еле заметно улыбнулся, сказал тихо:
— Тринадцать.
— Хорошо. — я кивнул ему.
Внутри стихла буря, что только что хотела подняться. После слов Торга о том, что разрешение на убийство пришло из Анстуга, я не мог этого забыть. Мне придётся, когда нибудь, если не убьют во время обучения или на войне, вернуться. Вернуться и спросить Первого, да и остальных — не верил я что он один принимал решение. Ближний круг обязан был быть в курсе, и я должен узнать у них почему они приняли это решение.
— В тот день не все были готовы на всё. — сказал посланник на высоком слоге.
— Нельзя быть союзником, позволяя врагу убивать друга. — покачал я головой.
— Надежда — когда придёт час, один из избранников откроет глаза шире.
После этих его слов захотелось взять жреца за грудки и вытрясти всё. Понятно, что они знают про то, что случилось и зажившие раны. Понятно, что для себя сделали какие-то выводы и решили не вмешиваться.
Но какой ещё «один из избранников», ают их всех раздери?!
Получается, я не один такой полукровка, есть и другие, а может быть даже много?!
С чего я вообще взял, что один такой?
Что, если раньше жрецы забирали всех к себе в Анстуг, потом куда-то распределяли. Или может вообще держат в своих подземельях, на самых глубоких уровнях — с них станется. А я такой весь герой — единственный полукровка. Никогда себя не считал особенным, но после его слов внутри что-то кольнуло, стало как-то неприятно.
— Заходи! — крикнули сзади.
— Ты… — посмотрел на жреца, тот улыбался еле-еле, похоже понял, что задел меня. — Ты идёшь вместо меня, потом я.
Решил схитрить, остаться тут, а его отправить наверх. Тогда он выполнит свою задачу, я же не попаду под оскорбления бабки, а потом смогу его расспросить. Конечно, не факт, что ответит, но исполнив свой приказ будет свободен и я имею право с ним поговорить. Не зря же я каждый год проводил какое-то время в Анстуге и пытался открыть в себе дар. Так что могу задавать вопросы и получать на них ответы. Правда не те, которые хотелось бы обсудить сейчас, но попробовать то можно.
— Не положено. — ответила грубая низкорослая северянка, что открыла воротца подъёмника. — Заходи.
— Я… — хотел воспротивиться.
— Я следующий. — тихо произнёс боец храма, добавил на высоком слоге: — Грядущее — необходимо.
Он сделал шаг назад, видимо показывая, что разговора у меня с ним не будет. Во всяком случае не в ближайшее время. Так что я шагнул в импровизированную кабинку, импровизированного лифта. Дверка закрылась, а я всё смотрел под капюшон мужчины, пытаясь разглядеть там глаза. Нет, ничего не выходило — то ли какой то хитрый приём с силой, то ли просто такая накидка.
— Держаться. — глухо сказала незнакомая лифтёрша.
Ухватились за поручни без перчаток и получил пару заноз — видимо подъёмник обновляли совсем недавно. Земля резко рванула вниз, устремились к вершине. В животе непривычно защекотало. Используя крылья ветра, мы ускорялись, но всё же не до такой степени. В какой-то момент скорость стала падать, и когда достигли вершины — шли совсем плавно. Осторожно ступили на широкую площадку и прошли к другой стороне защитного сооружения.
