— Знаю и кабанов пропустим. В следующий раз возьмем.
Боярин кинул и замолчал, а Якса опустил голову в плечи и нахмурился.
Настроение у князя было не самое лучшее и на это имелись причины. В противостоянии венедов и католиков он встал на сторону братьев по крови. После чего варяги и лютичи помогли ему захватить Бранибор и прогнать германского герцога. Но все равно они ему не доверяли. Отправлять в земли, которые теперь принадлежали Яксе, подкрепления никто не торопился. Денег из общей казны, как Никлоту, ему не выделяли. Занять княжеский стол племенного союза лютичей не дали. А теперь венеды собираются в большой морской поход, готовят корабли, зовут на помощь союзников и собирают воинов. Однако Якса, хоть и князь, не знал, куда они отправятся, и это говорило о том, что его голос на сходах Венедского союза звучит слабо и основные вопросы обсуждаются без него. Только два племени, шпреване и часть стодорян, подчинялись ему, и это были не самые сильные племена.
«Наверняка, против меня кто‑то всех подговаривает, — подумал Якса. — Но кто? Скорее всего, Вадим из Рарога и жрецы. Больше некому. Хотя я им дорогу не переходил. Отдали бы мне власть над лютичами, и я смог бы встать вровень со всеми. Однако нет — им не понравилось, что я старые грешки Прибыслава вспомнил»…
— Княже! — окликнул Яксу боярин Березан. — Зверь пошел!
Якса отвлекся от тяжелых дум и опять обратил внимание на чащобу, откуда группами, спасаясь от загонщиков, выбегали лесные звери. Сначала появились кабаны. За ними олени и лоси. А далее дичь поменьше.
Молча, Якса протянул в сторону руку, и молодой оруженосец Гремислав вложил в нее копье. Можно начинать охоту и князь, приподняв оружие, закричал:
— Вперед!
Не успел звук рассеяться, как Якса послал своего мощного жеребца в поле, наперерез животным, и свита последовала за ним.
С посвистом и гиканьем, погоняя откормленных овсом лошадей, три десятка всадников разделились на два крыла и стали охватывать самую главную добычу, лосей и оленей. Кабаны ушли в сторону, а волками, лисами и зайцами охотники собирались заняться немного позже. Все равно они не скроются. В поле от лошади и стрелы уйти сложно, а в лесу, который мог бы укрыть зверей, еще один отряд загонщиков, который пуганет их обратно.
— Хей — й! — ударяя коня стременами, закричал князь и на ходу прокрутил в ладони копейное древко.
Он хотел развеяться и, судя по всему, охота будет удачной. Невдалеке от Яксы, не успевая удрать, оказался мощный сохатый, который прикрывал стадо, и князь решил, что вожак достойная для него цель.
Направив жеребца к сохатому, Якса слегка подправил его движение, замахнулся и ударил. А поскольку воином и охотником князь был опытным, то не промазал. Копье вошло под лопатку лося, и Якса отпустил древко.
— Хей — й! — радуясь удачному удару, князь взмахнул рукой и подозвал оруженосца.
Юноша, дальний родственник князя, немедленно передал ему второе копье и Якса опять погнался за сохатым. Лось уже хромал, и на белоснежный снег лилась его кровь. Животное было обречено, и князь не торопился. Второй удар должен был стать добивающим и лучше всего нанести его в шею. Однако лишь только Якса замахнулся, как услышал вопль Березана:
— Княже! Беда!
«Неужели кто‑то под рога сохатого попал или решил встать на пути кабанов?» — промелькнула у князя мысль и он, поморщившись, посмотрел на воеводу.
Березан указывал на дорогу, которая выходила в поле и петляла между лесами от стодорянского городка Берлина до шпреванской Копаницы (Кепенике). Вроде бы ничего необычного. В поле выезжал отряд вооруженных всадников, примерно, два десятка воинов. Но… На всадниках были белые плащи с черными крестами…
Князь резко потянул на себя поводья жеребца, заставил его остановиться и обратился к боярину:
— Созывай воинов! Это враги!
Князь рассудил просто. Врагов немного. Пусть они даже рыцари и в броне, против тридцати воинов его свиты и сотни загонщиков, которые стали выходить из леса, они не выстоят. Поэтому он решил не торопиться, и в этом была его ошибка.
Католиков оказалось гораздо больше. Вслед за первым отрядом крестоносцев показался второй, на этот раз полная сотня воинов, а в лесу начался бой. Загонщиков княжеской охоты кто‑то убивал. Кто именно неизвестно, но понятно, что это враги, которые находятся на стороне католиков. Чаша весов качнулась на сторону противника, и Якса повернул коня в сторону Берлина.
— Отступаем! — князь подал команду.
Охотники стянулись поближе к своему вождю и, не обращая внимания на загонщиков, которым предстояло спасаться самостоятельно, стали уходить от погони.
Разумеется, крестоносцы погнались за князем. Лошади у них были хорошие и они стали нагонять беглецов. Еще немного и вражеский авангард сцепится с арьергардом шпреванского князя. А потом завяжется бой и шансы на спасение уменьшатся. Князь это понимал и бросил Березану:
— Хвост оставь!
Боярин понял вождя правильно и приказал остаться замыкающей десятке дружинников, которые повиновались и развернулись на преследователей.
Позади крики, ржание лошадей и звон оружия. Дружинники погибали, но прикрывали князя и Якса, до скрежета сцепив зубы, подумал:
«Простите, братцы. Мне нужно спастись и я за вас отомщу. В Берлине две сотни воинов и мы поквитаемся с католиками. Только бы оторваться… Только бы оторваться»…
В этот момент сугробы на обочине взметнулись ввысь, и перед княжеской лошадью появилась натянутая веревка.
«Ловушка!» — Якса потянул на себя поводья, но было поздно.
Жеребец князя, запнувшись, упал на колени, а князь вылетел из седла. Его левая нога зацепилась за стремя, и он спиной упал на утоптанный снег. После чего конь протянул его немного по дороге, замер и попытался подняться. Вот только ничего не вышло. Передние кони племенного жеребца, который раньше ходил под седлом герцога Альбрехта Медведя, были сломаны и он жалобно заржал.
Впрочем, князь этого не слышал. В его голове все помутилось, а из груди вылетел воздух. Дышать было нечем и Якса, словно выброшенная на берег рыба, открывал рот и пытался вздохнуть. А вокруг него, тем временем, шел бой. Из сугробов вылезали германские наемники из славянского племени моричан и сразу бросались в атаку. С кинжалами в руках, презирая смерть, они нападали на воинов шпреванского князя, окружали, вытаскивали их из седел и убивали. Пленных не было и повезло троим, оруженосцу, князю и боярину Березану. Хотя это трудно назвать везением, поскольку германцам, которые устроили на Яксу ловушку, нужен был только он…
Когда Якса пришел в себя и смог соображать, бой уже закончился. Его и других пленников отволокли в рощу, которая находилась невдалеке от дороги, и князя ударили сапогом в бок.
