Но у Павла есть этот процессор! Он как-то сумел воздействовать на светлячка, созданного Бригиттой. Надо просто повторить это воздействие, применив его к другому предмету. Почувствовать этот предмет, сделать так, чтобы он признал себя во власти того, кто на него воздействует.
Павел закрыл глаза и постарался максимально сосредоточиться. Что именно сделала Бригитта, когда создала этого светлячка? Вроде ничего, огонек появился над ее ладонью сам собой, без всяких дополнительных спецэффектов. Только что ничего не было, и вот уже все есть. Какое-то неуловимое дуновение, что-то не соотносящееся ни с одним из пяти человеческих чувств, какой-то глюк восприятия. Да, что-то такое было, мир как бы пошатнулся, нечто похожее происходит, когда перепьешь. То есть не совсем похожее, вернее даже совсем непохожее…
Павел открыл глаза и увидел, что триксия неподвижно висит в воздухе в сантиметре над табуреткой. Павел помотал головой, не веря своим глазам. Триксия упала.
— Садись, Флетчер, — сказал Хортон. — Садись и слушай внимательно. Если что-то непонятно, переспрашивай сразу, не стесняйся. Полагаю, многое в моих словах будет для тебя новостью.
— Конечно, повелитель, — кивнул Флетчер. — Я внимательно слушаю.
Хортон немного помолчал, собираясь с мыслями, а затем начал говорить:
— Знай, Флетчер, что около шестидесяти дней назад ты получил важное сообщение от осведомителя из Фанарейской волости. Осведомитель принес тебе лист бумаги, случайно выпавший из колдовской книги, которую барон Хайрон нес по коридору своего замка. Так получилось, что твой осведомитель шел сзади, подобрал этот лист и отдал его не Хайрону, а тебе. Вот он, кстати.
Флетчер изучил бумагу и сказал:
— Не смею подвергать сомнению слова повелителя, однако осмелюсь заметить, что этот лист выглядит изготовленным совсем недавно. Очень сомнительно, что он выпал из колдовской книги.
— Действительно, — согласился Хортон. — На самом деле Хайрон делал копию книги, этот лист — фрагмент копии. Сама книга, вероятно… Но об этом позже. Итак, ты получил этот лист и изучил его. Что скажешь о содержимом?
— Это заклинание, — сказал Флетчер. — Рискну предположить, что оно предназначено для призвания существ из иных измерений вселенной. Например, демонов.
— Совершенно верно, — кивнул Хортон. — Ты немедленно показал эту запись мне, я предварительно согласился с твоим выводом, но некоторые нюансы заклинания вызвали у меня сомнение, поэтому я решил не спешить и проверить на практике, что оно реально позволяет делать. Я провел семь экспериментов, три из которых оказались удачными, хотя и не полностью. Я не говорил тебе этого, но из некоторых косвенных данных ты сделал вывод, что заклинание было искажено при записи, возможно, сознательно.
— Мой повелитель имеет в виду поведение призванных демонов? — спросил Флетчер.
— В том числе и это, — сказал Хортон. — Были и другие признаки, я не готов с ходу сказать, какие именно, подумай и сообразишь что-нибудь. Итак, проведя семь пробных заклинаний, я пришел к выводу, что барон Хайрон совершил измену, не сообщив мне о найденной книге. Кроме того, были сведения, сам подумай, какие именно, о том, что в измене замешаны вассалы барона. Поэтому я решил провести тотальную зачистку. В ходе зачистки было установлено, что Хайрон владеет, по меньшей мере, двумя тайными заклинаниями, не считая этого. Факт измены неопровержим, Хайрон накопил очень большую силу, достаточную, чтобы бросить вызов непосредственному повелителю, но, к счастью, недостаточную, чтобы победить меня в бою. Я уничтожил изменника, однако захватить книгу не удалось. Юный воитель Стефан нашел запретную книгу раньше меня, и эта книга сподвигла его на путь измены. Он бежал и, очевидно, направляется к одному из своих дядьев-баронов… Кстати, ты помнишь, кто они такие?
— Помню, — кивнул Флетчер. — Барон Ктанг является вассалом графа Опекса, который, в свою очередь, является вассалом нашего герцога Хина. Барон Обол является вассалом графа Уя, который служит герцогу Груву. Полагаю, Стефан бежал именно к Оболу. Чтобы детально разобраться в запретных заклинаниях, требуется время, так что Стефан не мог быть уверен, что прибудет к лорду Хину раньше, чем ваше сиятельство.
— Да будет так, — сказал Хортон и хихикнул.
Он вдруг понял, что ведет себя как мифический творец вселенной и властитель судеб всего сущего. Но творец придумывал историю будущего, а Хортон с помощью Флетчера сочиняет сейчас историю прошлого, переписывая уже случившееся. Если все пройдет удачно, именно эта версия будет отражена в легендах, повествующих о недавних событиях, и именно эта версия станет единственно реальной для всех будущих поколений. Сейчас Хортон творит истину, и кого будет волновать, какой эта истина была раньше?
— Итак, — продолжил Хортон, — Стефан изменил своему сюзерену, барону Людвигу, и исчез в неизвестном направлении, предположительно направился к барону Оболу. Выяснив это, я решил немедленно явиться к герцогу Хину с докладом о чрезвычайном происшествии. Когда мы закончим эту беседу, ты отправишь гонца к барону Трею. Трей будет замещать меня на время отсутствия.
Флетчер слегка нахмурился, едва заметно и никоим образом не вызывающе.
— Если бы мне было дозволено комментировать приказы моего повелителя, — начал он, — я бы заметил, что сэр Трей не отличается ни большим умом, ни выдающейся сообразительностью. Кроме того, он очень резок и невежлив в общении. С другой стороны, он отлично владеет боевой магией, и, учитывая это, напрашивается вывод, что повелитель ожидает…
Выговорить слово «вторжение» и тем более слово «зачистка» Флетчер не осмелился. Но Хортон все понял и так.
— Я не ожидаю вторжения, — сказал он. — Но я опасаюсь этого. Я полагаю, после моего доклада у герцога не будет оснований гневаться на меня.
— Он может обвинить ваше сиятельство в преступном промедлении, — заметил Флетчер.
— Может, — согласился Хортон. — Но это неизбежное зло, устранить его можно, лишь ликвидировав герцогского осведомителя, но это действие возбудит еще больше подозрений. Ты, кстати, знаешь, кто осведомляет герцога о делах в Муралийском Остроге?
— Конечно, знаю. Повелитель желает узнать имена?
— У герцога более одного осведомителя? — удивился Хортон.
— Их двое, — сказал Флетчер. — Вернее, было двое, вторым осведомителем был сэр Стефан.
Хортон присвистнул.
— Ты уверен? — спросил он.
— Абсолютно.
— Что ж, это хуже… — Хортон задумался. — Но ничего не поделаешь, придется придерживаться прежней линии, я не вижу никакого пространства для маневра. А ты?
