– Мой фургон, моя упряжка… – причитал купец.
Банкан сурово посмотрел на него.
– Кажется, это вы предложили подчиниться блюстителям порядка.
Ленивец ответил с нетипичной для него строгостью:
– Вы же видели, сколько их. В ближнем бою у нас не было бы ни единого шанса. Хороший стратег выбирает ситуацию, удобную для него, а не для противника.
– Эт точно. – Сквилл сложил лапы на груди. – И теперь, значица, самое подходящее время нам, обалденным стратегам, выбираться из этой клепаной кучи стерильного дерьма.
– Но мы, по крайней мере, живы. – Ленивец демонстрировал нехарактерное для него упрямство. – У нас не было права на ошибку.
– Ваще-то можно выбраться отсюда с помощью волшебства… – пробормотала Ниина, – да вот только…
– Дуару отобрали, – закончил за нее Банкан. – Делать нечего, остается только вымыться, чтобы соответствовать высоким стандартам.
– Чувак, ты не дослушал. – Сквилл провел лапой по косым прутьям. – После помывки нас обещали не отпустить, а отвести к тутошним законникам. Сдается мне, кореша, хоть из шкуры выпрыгни, все равно не дотянешь до ихних клепаных стандартов. – Он показал острые зубы. – И ваще не люблю я, когда всякие отбеленные поганцы мне в нос тычут.
– Может быть, им хватит только денег? – предположил Граджелут.
– Можа быть, можа быть, – пробормотал Сквилл. – А можа, эти морды хотят отобрать все, а нас самих сгноить в сучьей камере?
– Не сгноят, – возразила его сестра. – Это ж не очень чисто.
– Допустим, да тока неохота мне тут торчать и выяснять, че они затеяли.
Граджелут поднялся с нар и посмотрел в коридор.
– Сюда идут.
Явилась комендантша с парочкой странно одетых лесных сурков на флангах. Их наряды были щедро разукрашены загадочными символами.
Они остановились у камеры. Ближайший сурок поправил на носу бифокальные очки.
– Ну-с, и кто у нас тут?
– Выдают себя за волшебников.
Крысиные губы сложились в язвительную ухмылку.
– А на мой взгляд, больше похожи на бродяг, – поделился мнением второй сурок. Он был чуть повыше своего сородича.
Его коллега кивнул.
– Я Мультумот, главный магистр тайных искусств пречистой Гигрии. Я не верю вам, однако готов изменить свое мнение. Если вы – чародеи, продемонстрируйте свое мастерство.
– Шеф, ты хочешь сказать, что отпустишь нас? – возбудился Сквилл. – Ага?
– Для эффективной демонстрации недостаточно одного энтузиазма, – сухо произнес сурок.
– Просим прощения, если невольно оскорбили вас. – Граджелут приблизился к решетке. – Если соблаговолите вернуть наше имущество, мы незамедлительно уедем.
– Слишком поздно. – Комендантша улыбалась. – Вы совершили серьезное преступление и должны понести наказание.
Граджелут качнул косматой головой и пробормотал:
– Этого-то я и опасался.
– Ага, купеза, и ты был прав. – Ниина уставилась на крысу. – Вот че им надо было все это время. А ну-ка, лысохвостая, ответь, совесть у тебя такая же чистая, как задница?
– Не понимаю, о чем вы говорите.
Судя по тону, комендантша поняла очень хорошо.
– Отпадно. – Сквилл проявлял нетерпение. – Они хотят доказательств, таки дадим им доказательство.
– Может, проще заплатить штраф? – спросил расстроенный Граджелут.
– Ленивец, заткни пасть, – велел выдр. – Это уже личное.
– Мне понадобится мой инструмент.
Банкан изо всех сил изображал равнодушие.
– Магистру угодно видеть волшебство, а не слушать музыку, – с омерзением процедила крыса.
Мультумот махнул лапой.
– Принесите, что он просит, но сначала загляните внутрь, нет ли там оружия или хитрых устройств. – Он оценивающе посмотрел на юношу. – Человек, надеюсь, ты не пошутил? Фокусничать не советую.
Банкан тщательно сохранял на лице безразличную мину. Появилась белка с дуарой. Юноша нежно прижал инструмент к груди, затем проверил, все ли цело. Успокоившись, повернулся к выдрам. Те подпрыгивали от нетерпения.
– Что-нибудь легонькое, – предложил он. – Напоказ, не более того.
– Че? Легонькое? Да я щас весь клепаный городишко в пыль раздолбаю!
– вскипел выдр.
– А как насчет того, чтоб решетку расплавить? – Ниина ласково улыбнулась крысе. – Достаточно будет такого доказательства?
Комендантша слегка распрямила спину. Впервые она выглядела не слишком уверенной в себе. Сурки, напротив, никак не отреагировали.
– Пожалуй, это было бы интересно, – решил коллега Мультумота.
Банкан отвесил легкий поклон и заиграл. Через секунду-другую вступили певцы.
Нету просвета в вонючей темнице.
Впору срываться. Не в жилу томиться!
Делаем ноги, канаем на волю.
Ветер следы заметет в чистом поле.
Ливни прикроют отход до границы.
На сей раз туман был темным, грозным. Вскоре он превратился в настоящую тучу. Раздался приглушенный гром, по решетке заплясали миниатюрные молнии, обвивали металл, впивались в пол и стены.
Стробоскопический луч выхватывал лица выдр и дуариста, превращая их в варварскую скульптуру. Комендантша заробела и отступила на шаг-другой, сурки остались на месте. В вестибюле виднелись растерянные слушатели: охрана и администрация.
Мультумот невозмутимо поднял короткие лапы и что-то лаконично пробормотал. Его коллега достал из-за пазухи фляжку и побрызгал на решетку. Жидкость сильно пахла лимоном и нашатырным спиртом.
У Банкана защипало в носу, он знал, что выдры, обладающие куда более чуткими ноздрями, не могли не заметить этот запах.
В коридоре появилось второе облако. Густое, ярко-белое, сверкающее серебром, непорочно-чистое и пышное. По приказу Мультумота оно целеустремленно поплыло к решетке. Банкан, стараясь не замечать его, аккомпанировал обеспокоенным выдрам. Белое облако соприкоснулось с распластавшейся на решетке тучкой. В местах контакта заполыхали изломанные молнии, помещение заполнил сильный запах озона. Темный сгусток, вызванный ниоткуда Банканом и его приятелями, распадался на крошечные безвредные клочки.
Засим последовала вспышка, вынудившая всех заморгать. В камере и коридоре господствовали ароматы лимона и потустороннего освежителя воздуха. Трио пело и играло с прежней решительностью, однако ему не удавалось восстановить темное облако.
– Вот и все ваше жалкое чародейство, – констатировал с довольным видом коллега Мультумота. – Мы, волшебники Гигрии, можем легко стереть его с лица земли, смыть, выбросить из этого измерения. Благодаря нашим дезинфекционным заклинаниям камера останется белой, как лебяжий пух, кристально чистой, несмотря на все ваши попытки замарать ее иноземным чаропением.
