Вокруг стояла тишина. Тобин слышал недовольное цоканье рыжей белки, суету каких-то мелких животных в кустах. Маленькие черные муравьи пробирались вокруг его ноги, неся свои яйца и кусочки листьев. Усталый Тобин наклонился и стал следить за ними. Один из муравьев нес блестящую шмелиную ногу. Из норы под корнями растущего рядом дерева появилась длинная черная змея толщиной в запястье мальчика, она скользнула мимо, не обратив на Тобина никакого внимания. Дождь капал сквозь хвою, и Тобин различал, как по-разному стучат капли по сухим листьям, траве, камням, опавшим иглам. Он с тревогой думал о том, хрустнут ли они под лапой барса или хищник приблизится совсем бесшумно…
— Я так и думать, что ты, может быть, сегодня придешь.
Тобин обернулся так резко, что чуть не упал с камня. Всего в нескольких ярдах от него на покрытом мхом упавшем дереве сидела, сложив руки на коленях, маленькая черноволосая женщина. Она была ужасно грязной, платьем ей служил рваный коричневый мешок, украшенный клыками какого-то зверя. Ее руки и босые ноги были покрыты грязью, а в спутанных кудрявых волосах застряли сучки и листья. Женщина улыбнулась Тобину, но в ее черных глазах веселья не было.
Мальчик поспешно спрятал куклу за спину: ему было стыдно перед женщиной, хоть он ее и не знал. К тому же он немного испугался: на поясе незнакомки висел в ножнах длинный нож. Она не была похожа на кого-то из окрестных крестьянок, да и говорила странно.
Женщина широко улыбнулась, оказалось, что многих зубов у нее не хватает.
— Смотри, что у меня есть, кееса. — Женщина подняла руки, и Тобин увидел, что у нее на коленях сидит крольчонок. Она погладила ушки зверька. — Пойдешь смотреть?
Тобин заколебался, но любопытство превозмогло осторожность. Он поднялся и медленно приблизился к женщине.
— Гладить это, — сказала женщина, показывая, как следует обращаться с крольчонком. — Ей нравится.
Тобин погладил зверька по спине. Мех был мягким и теплым, как и у ланей, которые являлись ему во сне, и крольчонок ничуть мальчика не испугался.
— Ты ей нравиться.
Да, подумал Тобин, эта женщина говорит совсем не так, как жительницы Алестуна. Сейчас он был совсем близко к ней и чувствовал, что и пахнет от нее не очень хорошо, но почему-то совсем перестал бояться.
По-прежнему пряча куклу под плащом, мальчик опустился на колени и снова погладил крольчонка.
— Какой мягкий мех! Собаки не дают мне гладить кроликов.
Женщина пощелкала языком.
— Собаки мало понимать. — Прежде чем Тобин успел спросить, что она имеет в виду, женщина продолжала: — Я долго ждать тебя, кееса.
— Меня зовут не «кееса». Я принц Тобин. Я ведь тебя не знаю, верно?
— Но я знать тебя, кееса Тобин. Знать твой бедный мама тоже. У тебя есть вещь было ее.
Значит, она все-таки видела куклу… Покраснев, Тобин медленно вытащил ее из-под плаща. Женщина взяла куклу, а Тобину передала крольчонка.
— Я Лхел. Ты меня не бояться. — Она держала куклу на коленях, поглаживая ее своими грязными пальцами. — Я знать тебя с рождения. Высматривать тебя теперь.
Лхел?
Тобин когда-то слышал это имя.
— Почему ты никогда не приходишь в замок?
— Я приходить. — Лхел подмигнула Тобину. — Меня не видеть.
— А почему ты говоришь неправильно? — Лхел шутливо коснулась пальцем его носа.
— Может, ты научить? Я научить тоже. Я ждать, чтобы научить, давно тут среди деревья. Одиноко, но я ждать. Ты готов кое-что учить?
— Нет. Я искал… искал…
— Мама? — Тобин кивнул.
— Я видел ее во сне, в комнате под землей. — Лхел печально покачала головой.
— Не она. Теперь я. Для это мама не нужна. — Тобина охватила печаль.
— Я хочу домой.
Лхел потрепала его по щеке.
— Недалеко. Но ты тут не только заблудиться? — Она коснулась куклы. — Это тебя тревожить.
— Э-э…
— Я знать. Ты пойдем, кееса.
Лхел поднялась и двинулась между деревьев, держа в руках куклу. Тобину ничего не оставалось, как идти следом.
Когда в замке не было Риуса и его солдат, стирка занимала не так много времени. Видя, что начинается дождь, Нари и повариха быстро все закончили и развесили белье на веревках, которые Минир натянул в зале.
К ужину все было закончено.
— Я испеку хлеб, — сказала Нари, с удовлетворением оглядывая развешанное белье. — Только посмотрю, не нужно ли помочь Тобину.
На самом деле она беспокоилась о том, что ребенок так надолго остается один, особенно после того происшествия в игровой комнате. Должно быть, весь беспорядок сотворил демон — от одной мысли, что Тобин мог опрокинуть тяжелый гардероб, у нее сердце переворачивалось от страха, — но ведь она сама видела, как мальчик швырял игрушки, да и напал на нее, разбив ей нос, все-таки Тобин. Становилось все труднее разобраться, когда нужно винить демона, а когда что-то находит на Тобина. Он стал таким странным после смерти матери, все время вел себя так, словно охраняет какой-то секрет…
Взбираясь по лестнице, Нари вздохнула. Ариани никогда не была хорошей матерью, кроме, может быть, последних спокойных месяцев. А Риус? Нари покачала головой. Ей никогда не удавалось понять его, а уж со времени смерти жены и подавно. Если Тобин и ведет себя странно, то кого в том винить?
Она нашла Тобина рядом с игрушечным городом. Стоя на коленях, мальчик чинил кораблик, спутанные черные волосы свесились ему на лицо.
— Хочешь помочь мне с хлебом, малыш? — спросила Нари.
Тобин помотал головой, старательно прилаживая на место крошечную мачту.
— А с этим тебе не подсобить?
Тобин снова помотал головой и отвернулся, протянув руку за какой-то деталью кораблика.
— Как пожелаешь, молчаливый господин. — Бросив на мальчика любящий взгляд, Нари направилась на кухню, уже поглощенная мыслями о том, какой сегодня получится хлеб.
Она не услышала тихого стука: в пустой комнате игрушечный кораблик упал на пол.
Прижимая к себе крольчонка, Тобин шел за Лхел все глубже в лес. Тропинки между деревьями не было, но Лхел двигалась так быстро и уверенно, как будто перед ней расстилалась дорога, В лесу становилось все темнее, таких больших деревьев Тобин никогда раньше не видел. Скоро они оказались между огромных дубов и вязов. Землю покрывал яркий ковер желтых венериных башмачков, гаултерий, неприятно пахнущих лиловых триллиумов.
Следуя за Лхел, Тобин рассматривал ее. Она была ненамного выше его самого, волосы женщины были черными, как у его матери, но только жесткими и курчавыми, с густыми седыми прядями.
Они шли очень долго. Тобину не хотелось так далеко углубляться в лес, особенно с этой странной женщиной, но ведь она забрала куклу и теперь шла, даже не оглядываясь, чтобы убедиться: мальчик следует за ней… Смахивая слезы, Тобин клялся в душе, что никогда больше не уйдет из замка один.
