Тьфу, некроманты, и их тупые обычаи. Надо такую книгу потом написать. 'Некроманты, и их тупые обычаи'.
Когда я разложила по часовой стрелке знак мертвых, я посмотрела что делает Вальмонт.
Он вольготно сидел на калитке, и читал книгу! Я подошла к нему, и села напротив. Он не сводил глаз с книги.
— Интересно?
— Угу. Ты уже закончила? — Не поднимая глаз, спросил некромант.
— Да.
— Хорошо. — Он захлопнул книгу и отложил ее. — А теперь, отойди.
Я послушно отошла, и села на его место. Некромант вошел в центр круга, и сложил ладони домиком. В 'домике' появился синий огонек.
Вальмонт начал что-то говорить, полушепотом. Я почти ни чего не слышала. Затем он громко выкрикнул 'Ля русс!'
Яркая вспышка, и мне резко стало плохо. Казалось, будто меня ударили кирпичом по голове, а затем я его же и съела. Кирпич.
Потом стало темно. Я села на землю, и схватилась руками за голову. Я думала, что меня стошнит. Рядом, казалось без сознания, лежал Вальмонт. Ему, наверное, еще хуже. Я, как только могла, доползла до него, и бухнулась головой на его грудь. Сердце билось.
Значит все хорошо. Крови тоже нигде не наблюдается, можно отдохнуть.
Я так и осталась лежать в таком положении. Надеюсь, он не будет против. И ему не больно.
Не знаю, сколько времени прошло, но проснулась я от того, что было очень холодно.
Хотелось по привычки завернуться в одеяло, но его не было. Так же как и кровати.
Я села на землю. Кошмар. Я спала на кладбище. Дожила.
Вальмонт так и остался лежать в том же положении. Я прощупала его пульс. Пока живой.
И надеюсь, надолго. Мне было ужасно холодно, я дошла до надгробья, и сняла свой и Вела плащ. Закутавшись поплотнее, я с диким стоном перевела тело Вальмонта в сидячее положение.
Посадив его так, что бы он опирался на ограду, я потрепала его за плечо.
— Вееел, а Вел. Хватит спать. Достал уже без сознания валяться. — Я зевнула. Знаю, жестокая. — Вееел….
Некромант ни как не реагировал на мои слова и тряску.
Он был до того бледен, что я до сих пор думала, что он труп. Развеивало все сомнение бьющиеся сердце. Значит, точно обряд не делал.
Я села рядом с Вальмонтом, случайно коснувшись его руки, я чуть не отскочила в сторону.
Какая она горячая! Офигеть, батарея….
Я положила ладонь ему на лоб, и со сладким стоном закрыла глаза.
Кайф…
Как же это так, сам ужасно бледный, а даже не теплый, а горячий. А он точно человек? Ни кто не утверждал обратного. Но и другого тоже. Я задумалась. М-да…
Некромант застонал. Я развернула его лицо к себе.
— Эй, живой еще? — Он распахнул глаза. Такие черные, особенно это красиво, когда первые лучи заката, падают ему прямо в глаза. Он зажмурился.
Ну да, это мне красиво, а ему свет в глаза.
Он что бесзвучно прошептал.
— Чего?
Опять так же.
— А?
— Да живой! — Заорал Вальмонт.
— Ну, так бы и сказал. Чего орать-то? — Я пожала плечами, и отсела подальше. Со временем, я наблюдала за переменами цвета его лица. От мертвой бледности, до здорового румяна.
— А че это было? — Спросила я, когда некромант уже был в состоянии что-то говорить. Мы так же сидели в одном положении. Я, закутавшись в плащ рядом с ним, а он опирался спиной об решетку.
— Ни 'че', а 'что'. — Поправил некромант.
— Да пофиг. Так че это было?
— Тебя не исправишь. — Он помотал головой, а затем все-таки ответил на мой вопрос.
— Не знаю.
— То есть как так? Тебе сколько лет?
— 56.
— Обалдеть….
На меня возмущенно взглянули.
— А ты сколько думала?
— Лет 300…
— Что?!
Я смущенно уткнулась взглядом в землю. М-да, не удобно так вышло.
Вальмонт что-то там возмутил себе, и отвернулся. Обиделся что ли? В третий раз повторяю, как меня бесят эти тупые обиды. Я в какой раз ответила.
— Ну и хрен с тобой.
Он повернулся в мою сторону с вопросительным взглядом.
— В смысле?
— Эээ…. Так ты не обиделся?
— А должен был? — Некромант хмыкнул, а я продолжила изучать его одежду. Так-с, как у нас некроманты одеваются?
Черные высоки сапоги со шнуровкой, в них заправлены коричневые штаны, их плотной ткани. Ремень с пряжкой, в виде головы дракона, и тоже из плотной ткани, черная рубашка без рукавов с распахнутым воротом.
По стилю он разделял свое мнение с Натаном. Тот любил черные классические туфли, прямые брюки, белую блузку, и сверху какой-нибудь жакет. Притом, что рубашка всегда была аккуратно застегнута. Короче — пижон.
У этого почти все наоборот. Если не все. Тем временем я дошла до лица. Его глаза меня, похоже, тоже внимательно изучали, потому что блуждали где-то в области моей одежды и лица. Кстати, о лице. Черты лица слишком резкие. Резкие скулы, прямой правильный нос, тонкие, бардового цвета губы, черные зрачки глаз.
Правильно подогнутые брови.
Не красавец, но и далеко не урод. А волосы это вообще отдельная история.
Спутанные, грязные, (после вчерашнего) отсвечивают жирным блеском. Короче, очень соответствуют его внешнему виду.
Меня волнует до сих пор один вопрос, что он с Дантесом придумал, солгать про меня Натану? Да-да, Дантес и его подключил.
Я со стуком легка на землю, не в силах больше просто сидеть. Если мне так плохо, как Вальмонт еще не умер? А некроманты могут умереть?
Чего я задаю тупые вопросы. Конечно, такие как Вел могут. У кого есть сердца, и нет вечного бессмертия. Интересно, а какой самый придельный срок жизни у Вела? У меня сто лет. С учетом того, что я маг, лет пятьсот.
И как я об этом не подумала? Я бы смогла тогда прожить с Натаном больше. Да чего уже жалеть, выбор сделан.
— Пошли уже, что ли? — Наконец высказал общее мнение Вел. Я была с ним всем согласна. Вот бы ели он меня понес…
— Еще чего.
— Я сказала это вслух?
— Нет, у тебя все на лбу написано.
Некромант кинул мне сумку. На ходу поймав ее, я пошла за ним вглубь леса.
Он немного пошатывался, Вальмонт. Было видно, что каждое движение дается ему с трудом, в отличие от меня. Мне почему-то стало стыдно перед ним. Вроде ни чего не сделала.
А может в этом-то и проблема, что ни чего не сделала. Я перевесила сумку через плечо, и поравнялась с Вальмонтом.
Его лицо выражало безграничную скуку. Мне стало как-то неловко. Я быстрым движением, что бы ни передумать, взяла его за руку, и перевесила через свое плечо, позволяя тем самым слегка облокотиться на меня. Со стороны это смотрелось, как будто два пьяных некроманта, идут домой под ручку, или бухать дальше.
