— Ну что ж, — проронил Седрик, откладывая в сторону списки личного состава, — завтра так завтра. Что еще стало известно?
— Подтвердились наши данные о приблизительной численности армии противника. Тридцать пять тысяч эльфийских лучников и двадцать пять тысяч гномьих пехотинцев. Кроме того, чуть больше трех тысяч эльфийской рыцарской конницы и две тысячи железнолобых, гвардейцев короля Торбина.
— Он что-нибудь знает об их планах на завтра? — спросил Седрик.
— Если верить нашему пленнику, то наши ожидания вполне оправданны, — ответил Злотарь. — В армии перворожденных приподнятое настроение, они не ждут серьезного сопротивления от лондейлского гарнизона и рассчитывают взять город с ходу.
— Это основано на его личном мнении? — нахмурился Седрик.
— Не только, — мотнул головой Злотарь, — есть и конкретная информация. Перед тем как уйти в дозор, он обратил внимание, что полки запасаются штурмовыми лестницами и переносными настилами для форсирования рва. Это подтверждает сведения о настрое на быстрый штурм.
— Настилы для форсирования рва, — задумчиво повторил Седрик и резко спросил: — Кто он такой?
— Сержант Клеандр, лесные лучники, передовой дозор.
— Где его взяли? — прищурился Седрик.
— На подходе к развилке, — ответил Злотарь, — вляпались в поставленную егерями засаду. Восемь лесных лучников, включая нашего сержанта. Семерых убили, этого взяли в плен.
— Передовой дозор, и сняли его еще на подходе к развилке — значит, до города их разведка пока не дошла. А у них уже заранее заготовлены настилы. — Седрик усмехнулся: — Знаешь, о чем это говорит?
— Знаю, — твердо ответил Злотарь. — Тем более что длина настила — девять метров, а ширина нашего рва — восемь. И еще я знаю, что количество наших полков, а также их состав и вооружение для них тоже не секрет.
— Ты много чего знаешь, Злотарь, — голос Седрика заметно похолодел, — но все еще не производишь арестов. Я не хочу вмешиваться в твои планы, при условии что они не поставят под удар оборону города. Ты понимаешь, о чем я?
— Да, ваша милость, — спокойно ответил Злотарь. — Но если мы произведем аресты сейчас, то захватим в свои сети лишь мелкую рыбешку и потеряем шансы поймать щуку. А щука в нашем пруду есть, и не одна.
Тяжелый взгляд барона Годфри ломал многих, но глава лондейлской тайной службы и глазом не моргнул.
— Рискуешь, Злотарь, — произнес Седрик, растягивая слова.
— Да, ваша милость, — качнул головой Злотарь и веско добавил: — Но оборона города от этого не пострадает. Восемь дней назад мы закрыли Лондейл. Закрыли наглухо. Какой бы информацией в штабе герцога ни располагали, я гарантирую, что об изменениях, произошедших у нас за последние восемь дней, они ничего не знают и не узнают до самого штурма.
— Ладно, — после некоторого размышления согласился с ним Седрик. — Но смотри не оплошай. Если твоя информация верна, то завтра мы вступим в схватку. И я хочу, чтобы ты помнил, Злотарь: твоя обязанность защитить нас от ударов в спину. А теперь иди, делай свое дело.
Злотарь поклонился и вышел. Седрик несколько минут провел в тишине, прокручивая в голове план предстоящих действий, затем решительно дернул за золоченый шнур, вызывая своего помощника.
Дверь почти незамедлительно распахнулась, и в кабинет вошел рыцарь с серьезными глазами на открытом молодом лице.
— Куно, — обратился к нему Седрик, — собери через час в штабе всех командиров полков и первых унтеров. Горнистам трубить тревогу, всем отрядам полная боевая готовность. И еще найди мне графа Лондейла, немедленно.
Ночь перед первой схваткой. В гарнизонном штабе светло как днем от множества свечей. Барон Годфри еще больше осунулся за прошедшие бешеные дни, но глаза сверкают азартным блеском, а крепкие ноздри раздуваются, как у хищного зверя в предчувствии кровавой добычи. Его настроение заражает и передается всем собравшимся.
— Господа офицеры, — обратился он к ним, расправив свои широкие плечи, — время пришло. Завтра нас ожидает штурм. Штурм наглый, плохо подготовленный и потому особенно яростный. Они презирают нас и не верят в наши силы. Наша цель — дать им завтра по морде, сбить с них спесь и вынудить перейти к долгой правильной осаде. Заставить их тратить бесценное время в бесплодных попытках взять наши стены и сломить наше мужество. Я хочу, чтобы вы все уяснили — завтрашний день самый важный и решающий. Не будет никаких хитрых маневров, умных построений и тактических изысков. Нас ждет грубый навал со всех сторон и по всем направлениям. И все будет зависеть исключительно от твердости наших воинов и от их готовности умереть за эти стены и за жизни тех, кто стоит у них за спиной. Завтрашним штурмом дело, конечно, не ограничится, если мы выстоим завтра, то враг полезет на наши стены снова и снова, до тех пор пока не обломает зубы. И все же завтрашний день — самый важный. Потому что, если наши неоперившиеся бойцы выстоят завтра, они уже не дрогнут до самого конца, каким бы он ни был. Я это знаю, и вы это знаете. Мы много работали, и каждый из вас знает назубок, что ему завтра предстоит сделать. Поэтому сейчас приказ у меня на завтра для вас только один — стоять насмерть. Даже если земля разверзнется у нас под ногами, а небо упадет на голову — стоять насмерть и ни шагу назад. А теперь возвращайтесь к своим полкам и донесите эту мысль до каждого солдата. Бог все видит, господа, и если мы не оступимся, то завтра он будет с нами.
Чеканя шаг, в четких боевых порядках разворачивались вокруг города полки перворожденных. Во взбитой тысячами ног пыли хищно реяли полковые знамена. Под грохот множества барабанов разливалось живое море, подступая к старыми лондейлским стенам.
Первыми к городу подошли надменные эльфийские рыцари. На могучих лошадях, в щедро украшенных золотом и серебром доспехах, выстроились они в боевой порядок перед северными городскими воротами. Звонко запели трубы сопровождавших эльфийских баронов трубачей, вызывая знатных глинглокских рыцарей на поединок. Но зря надрывались эльфийские трубачи, крепко заперты городские ворота, и подняты все мосты. А глинглокские рыцари замерли на городской площади в полной готовности прийти на помощь линейным полкам по первому же приказу.
Погудели трубачи в свои трубы, погудели и успокоились, поняв наконец тщетность своих усилий. А молодые эльфийские оруженосцы тем временем спешно разбили яркие походные шатры — пока сиволапая пехота не захватит ворота да не опустит мосты, рыцарям у этих стен делать нечего, можно немного и отдохнуть.
Вслед за рыцарями подошла и пехота, и вновь легкие эльфийские лучники оказались впереди своих тяжеловесных гномьих собратьев. Вместо медных инструментов трубачей загремели тяжелые полковые барабаны, выравнивая шаг и отдавая команды. Задорно, легко шли под их грохот эльфийские лучники, окидывая замерший перед ними город хозяйским взглядом.
