В последний раз всхрапнув, жеребец рухнул наземь. Кровь хлынула из рассеченной шеи, заливая всех, кто оказался рядом, и алые ручейки потекли по камням мостовой. Смельчак-стражник чудом успел отскочить в сторону, чтобы туша лошади не придавила его. От резкого запаха крови взбесилось еще несколько лошадей, которые принялись хрипеть и биться, пока всадники не усмирили их, но к тому времени, когда хоть кто-то смог добраться до лежащего неподвижно Удаута, помочь тому уже ничем было нельзя.
Первыми к коннетаблю подбежали Ран с Катаном, но уже по хмурому выражению королевского оруженосца ясно было, что все их усилия тщетны. Райс-Майкл с трудом успокоил своего перепуганного коня. Стражники, действуя умело и слаженно, принялись оттеснять толпу, чтобы дать дорогу Альберту, который тут же спешился и устремился к Удауту. По пятам за ним бежал Полин и седоволосый лекарь по имени Стеванус.
— Пропустите лекаря! — воскликнул Полин, и Стеванус принялся проталкиваться сквозь толпу всадников, обступивших несчастного коннетабля, а затем рухнул на колени рядом с ним.
Впрочем, Стеванус после быстрого осмотра жертвы мог лишь подтвердить, что смерть пришла к коннетаблю Ремута быстро и почти безболезненно. При падении Удаут сломал себе позвоночник. Одна рука его была изуродована почти до неузнаваемости, нога подогнулась под совершенно ужасающим углом. Голова осталась практически невредима, если не считать тоненького ручейка крови, стекавшего из раскрытого рта. В глазах застыла не столько боль, сколько удивление. Стеванус закрыл глаза мертвецу и перекрестился, всем видом своим изображая скорбь, а затем осторожно распрямил искалеченную ногу и отошел в сторону. Полин обернулся к остальным.
— Никогда не видел, чтобы лошадь вот так взбесилась, — пробормотал он почти испуганно.
— А мне доводилось, — возразил Альберт и, подойдя ближе, небрежно пнул носком сапога исходящий паром труп жеребца. — Впрочем, все же не совсем так.
Нагнувшись, он принялся снимать седло со спины жеребца, знаком велев одному из стражников придти ему на помощь. Полин, словно спохватившись, присел на корточки рядом с мертвецом и начертал у него на лбу знак распятия. Катан вернулся к Райсу-Майклу и держал под уздцы его коня, поглаживая животное по шее, чтобы его успокоить. И хотя оба делали вид, будто молятся вместе с Полином, но исподтишка наблюдали за тем, как Альберт снимает седло.
— In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti, — бормотал Полин. — Requiem aeternam dona ei, Domine, et lux perpetua luceat ei.
— Offerentes earn in conspectu Altissimi, — донеслись разрозненные возгласы отовсюду вокруг, хотя и остальные также с любопытством наблюдали за действиями Альберта.
Гофмаршал тем временем принялся шарить руками по внутренней стороне попоны, затем зачем-то понюхал свои пальцы, а помощник его, снявший узду с лошади, недоуменно покачал головой.
— Kyrie, eleison, — затянул Полин.
— Kyrie, eleison. Christe, eleison, — донесся ответ.
Наконец Альберт принялся что-то искать на промокшей от пота спине лошади. Однако и он в конце концов, поджав губы, лишь покачал головой. Полин вновь перекрестил лоб Удаута.
— Tibi, Domine, commendamus animam famuli tuae, Udauti, ut defunctus saeculo tibi vivat.
Тебе, Господи, вручаем мы душу слуги твоего Удаута, и пусть он, покинув сей бренный мир, вернется к Тебе. Милостью Твоей безграничной любви очисть его от тех грехов, что он совершил, по смертной слабости своей…
— …Per Christum, Dominum nostrum.
— Аминь, — прошептали остальные.
Полин перекрестился и велел одному из стражников прикрыть тело плащом, а затем поднялся на ноги. В этот момент в самом конце кавалькады, прервавшей свое движение, возникло какое-то столпотворение, и сквозь толпу протолкался взволнованный Ричард Мердок, который приходился мужем дочери Удаута. Тот сразу признал огромного жеребца, что лежал теперь, раскинув ноги, перед Альбертом, однако не сразу заметив Удаута, торопливо спешился и бросился вперед, с лицом, искаженным тревогой. Альберт внимательно осматривал окровавленные копыта лошади, острием кинжала расчищая забившуюся в них грязь.
— Слишком поздно, Ричард, — сказал ему Ран, ухватив молодого человека за плечо. — Жеребец его сбросил, а затем затоптал копытами. Вот он лежит, — подбородком он указал в сторону укрытого плащом тела. — Ты ничем не сможешь помочь.
На какое-то мгновение Ричард, обмякнув, повис на руке Рана и громко застонал, а затем отпрянул и медленно потряс головой. Склонившись над телом, он отогнул уголок плаща, и Стеванус, заметив это, присел рядом с ним.
— Мне очень жаль, милорд, — произнес Стеванус негромко. — Я думаю, он почти ничего не чувствовал после падения. А если бы он уцелел, то остался бы калекой на всю жизнь.
С трудом сглотнув, Ричард опустил край плаща, затем тупо уставился на Альберта, который стоял рядом, вытирая руки.
— Но как это могло случиться? — спросил он. — И что вы сейчас пытались найти?
Альберт покачал головой и пожал плечами.
— Колючку, или следы какого-то раздражающего снадобья… Не знаю. Но там ничего нет. Все это просто так… получилось.
Он встал рядом с Ричардом, в то время как стражники, потеснее запахнув плащ вокруг тела, подняли его на руки.
Один из клириков Custodes подвел запасную лошадь, и мертвеца уложили поперек седла, чтобы отвезти обратно в замок.
— Хм… но все случившееся создает нам одну неприятную проблему, — негромко заметил Альберт Полину, с неохотой, словно ему неприятно было даже говорить об этом. — В Ремуте теперь нет коннетабля.
— Ну, отложить отъезд мы не можем, но и нельзя оставлять гарнизон без начальника, — отозвался Ран.
Он бросил оценивающий взгляд на ошеломленного Ричарда, затем вновь посмотрел на Альберта с Полином, которые оба едва заметно кивнули в знак согласия. Райс-Майкл, догадавшись, к чему они клонят, ощутил внезапный приступ дурноты.
— Что ж, полагаю, мы должны назначить нового коннетабля и двинуться дальше, — невозмутимо продолжил Ран и тронул Ричарда за локоть. Тот рывком обернулся к нему. — Как ты думаешь, ты готов для этой должности, Ричард? Это отнюдь не поспешное предложение, мы уже довольно давно наблюдали за тобой. Собственно говоря, с того самого дня, как погиб твой отец. Нам нужен верный и надежный человек, который удерживал бы ремутский замок в наше отсутствие и охранял королеву и наследника. Кроме того, — добавил он чуть мягче, — твоей жене понадобится помощь, чтобы похоронить отца. Едва ли в этих обстоятельствах мы могли потребовать, чтобы ты продолжил путь с нами, как было изначально задумано. Если желаешь, я лично возглавлю твоих лучников.
