Послышались гневные вопли. Выстрелы прекратились.
— Kso! Velae rin, Arlen! Karho yuo ville?
— Telou, gerr Vesper. Som unnou lude nair skear.
Дайяна выглянула из укрытия. Сурового вида мужчина бранил тощую девицу в зелёном камуфляже. В руках девица держала автомат. Вокруг стояло ещё человек пять мужчин.
— Wot kso lude!?
— I ne now.
— Nerhe tray pathrow in inhe. Wen prien, gow fer dockes.
— Tanir, gerr.
Военные развернулись и направились в лес. Девица обернулась, вглядываясь в пространство перед храмом. Ничего не увидела и бросилась догонять товарищей.
— Боги! — голос Энви дрожал. — Я не поняла, что это было.
— Она, — Дайяна сама не верила своим словам. — Она нас видела!
— Чего, — глаза Эдварда ошеломлённо округлились. — Но это невозможно. Жители призрачных миров не способны видеть нас.
— Знаю. Но она нас видела!
— Чушь!
— У тебя есть другие объяснения?
— Так, — это уже Энви, — хватит спорить. Я записала разговор тех двоих. Сейчас открою гиперпортал, вы переместитесь домой, отдохнёте. Потом мы включим лингвоанализ и разберём, что там говорили. Авось поймём, что произошло.
— Хорошо.
Вспыхнула чёрная воронка перехода и вот взору группы предстал машинный зал и поднос с кофе и булочками.
— Ну, как, — обеспокоенно осведомился Роланд.
Альфонс молча вытащил книгу в чёрном переплёте, инкрустированным сапфирами.
— Хроники Падших! — Энви выхватила книгу.
Маньячка раскрыла том и тут же поникла.
— Кажется, ланар. Эд?
— Ланар, — подтвердил второй маньяк. — Какое счастье, что это мой родной язык!
— Так, — Дайяна успела избавить от экзоскелета и встать в позу "руки в боки". — Сейчас мы все отдыхаем и будем изучать этот кошмарный толмут завтра! Вам ясно?
— Ясно, — обречённо вздохнули маньяки. — А разве в Утопию мы отправляемся не завтра.
— Нетушки! Дня через два — возможно. Но только не завтра. Завтра я буду спать.
— А мы — изучать хроники.
— Ладно, уж, — Дайяна махнула на маньяков рукой. — Если вам себя не жалко.
И, подхватив кружку и булочку, девушка покинула машинный зал.
***
Боль. Что случилось? Что я?
Понимание. Свобода. Почему? Кто освободил меня?
Осознание. Я — душа. Нет, я — только часть души. А где остальное?
Желание. Мне нужно тело. Нет, я хочу тело. Тело из плоти и крови. Хочу чувствовать. Тело.
Жизнь. Боюсь вновь оказаться в каменной клетке. Значит, надо бежать, или лететь. Как я двигаюсь? Неважно. Главное — свобода.
Мне нужно тело. Может занять чьё-нибудь? Например, вон того существа с разноцветными глазами.
Боль. Тело занято сильной душой. Хотя, нет, там её только половина. Остальная сейчас зло смотрит на меня. Хорошо, я найду себе другое тело.
Полёт. Вижу людей. Среди них похожее на прошлое существо. Может оно? Тело красивое, сильное, а душа слабая. Она хочет покинуть тело.
Подлетаю. Душа откликается. Ей не жаль терять тело. Она уступает его мне. Спасибо.
Чувства. Могу ходить и чувствовать землю. Могу дышать и чувствовать воздух. Могу всё. Это тоже чувство. И оно мне нравится.
Новая жизнь начата.
Я как раз била нодов в С&С, когда возмущение в Астрале заставили бросить вирт даже не сохранив игру!
Я вскочила с кресла и бросилась к терминалу. На экран с чудовищной скоростью выводились информационные сводки. Я притормозила процесс и вчиталась.
Звёзды Небесные! Судьбу мне в матери! Чтоб материнская плата полетела и антивирус не обновился! Чтоб Ледара перевернулась и Элуна протрезвела! Кирдык мне пришёл…
Я, круша на своём пути пирамиды из книг и кристаллов, кинулась к "зеркалу". Аля, Аленька, отзовись. Ну, пожалуйста!!! Мне слишком дорога Ледара, чтобы вот так, глупо… Мама-а-а!!!
А ты правда думала, что всё будет настолько просто? Иногда я просто поражаюсь тебе, Л'энин. Затеять подобное и рассчитывать, что всё удастся. Как самонодеятельно. Удивляюсь, как тебя ещё терпят наверху. Впрочем, нам обеим знакомое существо отличается редкостным пофигизмом. Только не уверенна, что так будет продолжаться долго. Ведь у каждого есть предел терпения. Даже у Творца.
***
Третье Измерение, Заур-тле'Дорн, Шаесс'сса'эсса
Мараг потянулась. Разбирать отчёты шпионов было самым утомительным занятием, но без этого никак. Правда, проникнуть в аланскую Службу Безопасности, или хотя бы взломать их Систему, не было возможности. Уж Правительница на счёт этого постаралась.
В комнату без стука ворвалась Гордыня.
— Посмотри, — голос юай-ти дрожал от гнева, — что эта сволочь сотворила!
На стол полетела свежая газета. Отчёты разлетелись по комнате.
Мараг подняла газету, вчиталась…
— Тварь! — прошипела она. — Мелкая крылатая дрянь!
Заголовок статьи гласил:
"Таинственные смерти. Кто устроил охоту на Сенат?
Череда таинственных убийств потрясла Алайну. Всего за день погибло 12 °Cенаторов. Неведомый убийца напал ночью и так и остался незамеченным. Правительница объявила, что берёт дело под собственный контроль… пр. стр. 9."
— Все эти 12 °Cенаторов — наши люди. Так ведь?
— Так, — подтвердила Гордыня. — И, что ещё хуже, Вирд тоже убит. Похоже на работу Айрэ. Только они могут перерубить связь души и тела. Да и скорость их же.
— Тхар! — выругалась Мараг. — Фандрых.
— Оставшиеся в живых Сенаторы рвут с нами контакты. Правительница постаралась, чтобы эти трусы стали на неё чуть ли не молиться.
Такого мата Ледара ещё не слышала!
— Стерва, — Мараг сжала кулаки. — Убрать бы её, да без Вирда или Канцлера это невозможно. Кстати о Канцлере…
— Мёртв. Его место занял Леонт Майрэль аэл Вир'Несс ан'Льмерре, кстати, отец Хранительницы Смерти.
— Ещё лучше, — зло усмехнулась Мараг. — Хорошие новости хоть есть?
— Есть, — улыбнулась Гордыня. — Зависть получила доступ к "Альматее".
— Превосходно. Зависть — умница. Гордыня — бери весь присылаемый материал себе и разбирай. Возьмёшь себе в помощь Гнева, когда он вернётся.
— Да. Кстати, он вернулся. Вернулся, и говорит, что убитая им малолетняя арамия оказалась вполне живой, да ещё и Правительницей.
— И это, — нахмурилась Мараг, — хорошая новость?
— Да. Если Дел'лиа рядом, значит, контролировать ситуацию в центре она не сможет. Это наш шанс. А уж если Гнев прибьёт эту гадину — так вообще хорошо.
— Рэйдж против Правительницы — ничто. Я видела её в деле. Не приведи Тьма дело дойдёт до войны. Баланс сил тогда сместится не в нашу пользу.
— Если она такая сильная, — удивилась Гордыня, — почему он её тогда чуть не прибил?
