– Теперь тебе предстоит отправиться в Иерусалим. Там ты сможешь найти его, – посоветовал Аль Муалим, выпуская в окно голубей. – Ступай Альтаир. Пришло время закончить то, что мы начали.
Альтаир вышел из комнат Мастера, спустился по лестнице и прошел во двор. На заборе сидел Аббас, и, идя по двору, Альтаир почувствовал на себе его пристальный взгляд. Асассин остановился и повернулся к нему. Глаза их встретились, и Альтаир собирался уже что-то сказать, но не знал, что именно, и промолчал. У него было задание. А это… просто старые раны давали о себе знать. Однако бессознательно он потянулся одной рукой к бывшему другу.
На следующее утро, после того как Альтаир рассказал Аббасу правду о его отце, Аббас казался ещё более отстраненным, и, что бы Альтаир ни говорил, ничто не могло вывести его из этого состояния. Они молча и угрюмо позавтракали под присмотром наставников, а потом отправились к Аль Муалиму и заняли свои места на полу.
Если Аль Муалим и заметил изменения, произошедшие с двумя его подопечными, то ничего не сказал. Возможно, лично он даже порадовался, что сегодня мальчики почти не отвлекаются от учебы. Возможно, предположил, что они просто поссорились, как бывает с друзьями в первые дни их дружбы.
Однако Альтаир весь урок сидел напряженный и мучительно размышлял. Почему Аббас ничего не сказал? Почему не среагировал на его, Альтаира, слова?
Ответ он получил чуть позднее, когда они, как обычно, пошли на тренировочную площадку. Обычно они практиковались во владении мечом на пару, в спарринге. Но сегодня Аббас решил, что не хочет драться на небольших деревянных мечах, как обычно, а желает использовать настоящие сверкающие клинки, которые им должны были выдать после окончания обучения.
Лабиб, их инструктор, был просто в восторге.
– Великолепно, просто отлично, – сказал он, хлопая в ладоши, – но помните, что вы не должны проливать кровь. Не стоит беспокоить лекарей. Это будет испытание не только вашего мастерства, но и вашей выдержки и хитрости.
– Хитрости, – повторил Аббас. – Это очень подходит тебе, Альтаир. Ты хитрый и коварный.
Это были первые слова, которые он произнес за весь день. И произнося их, он посмотрел на Альтаира с таким презрением, с такой ненавистью, что Альтаир понял, что их отношения уже никогда не будут прежними. Он посмотрел на Лабиба, желая попросить, даже умолять не допустить этого испытания, но наставник со счастливым выражением на лице перескочил через невысокий забор, окружавший тренировочную площадку, и приготовился насладиться превосходным боем.
Они заняли позиции, Альтаир сглотнул, Аббас смерил его тяжелым взглядом.
– Брат, – начал было Альтаир, – то, что я сказал вчера вечером…
– Не называй меня братом! – крик Аббаса разнесся по всему двору.
Он бросился на Альтаира с такой злостью, какой он никогда не видел прежде в бывшем друге. Но, хотя Аббас обнажил зубы в злобной гримасе, Альтаир заметил в его глазах слезы. И он понял, что это была не обычная злость.
– Нет, Аббас, – позвал он, отчаянно защищаясь.
Альтаир бросил взгляд влево и увидел недоумение на лице наставника – тот явно не понимал, что делать со вспышкой гнева у Аббаса и внезапной враждебностью между мальчиками. Альтаир увидел, что к площадке приближаются ещё два ассасина, которые, видимо, услышали крик Аббаса. В окне оборонительной башни у входа в цитадель появились лица. Но Альтаир сомневался, что Аль Муалим смотрит…
Аббас ткнул в его сторону острием меча, заставляя Альтаира уйти в сторону.
– Ну же, Аббас, – проворчал Лабиб.
– Он хочет убить меня, Мастер, – крикнул Альтаир.
– Не преувеличивай, дитя, – ответил инструктор, но в голосе у него не было убежденности. – Тебе стоит поучиться у своего брата настойчивости.
– Я. – Аббас снова атаковал. – Не. Его. – Слова мальчика чередовались с яростными ударами меча. – Брат.
– Я сказал это, чтобы помочь тебе, – выкрикнул Альтаир.
– Нет! – заорал Аббас. – Ты солгал!
Он опять ударил, звон стали разнесся по двору. Сила удара заставила Альтаира отступить, и он запнулся о забор, едва не упав. У площадки начали собираться ассасины. Некоторые из них выглядели встревоженными, некоторые веселились, глядя на зрелище.
– Защищайся, Альтаир, защищайся! – прорычал Лабиб, радостно хлопнув в ладоши.
Альтаир вскинул меч, отбивая удары Аббаса и даже заставив того отступить обратно в центр площадки.
– Я сказал правду, – прошипел он, когда их мечи столкнулись, и мальчики оказались совсем рядом. – Я сказал тебе правду, чтобы ты больше не мучил себя, как я.
– Ты солгал, чтобы опозорить меня, – ответил Аббас, отступая, присел, занимая позицию и отводя руку с клинком в сторону, как их и учили. Меч в его руке дрожал.
– Нет! – крикнул Альтаир.
Он едва успел отскочить, когда Аббас ринулся вперед. Но Аббас ловким движением дотянулся до Альтаира мечом, оставив на боку последнего глубокий порез, тут же начавший сочиться кровью. Альтаир умоляюще посмотрел на Лабиба, но тот не обратил внимания. Тогда Альтаир зажал рану на боку рукой и отступил, а потом протянул к Аббасу окровавленную ладонь.
– Хватит Аббас, – попросил он. – Я сказал тебе правду, чтобы поддержать тебя и утешить.
– Утешить, – процедил Аббас, обращаясь к собравшейся толпе. – Чтобы утешить меня, он сказал, что мой отец покончил с собой!
Наступило пораженное молчание. Альтаир перевел взгляд с Аббаса на зрителей. Такого поворота событий он не ожидал. Секрет, который он поклялся хранить, стал известен всем.
Он посмотрел на башню Аль Муалима. И увидел Мастера, стоявшего там и наблюдавшего за ними. Руки у него были сложены за спиной, а на лице застыло непонятное выражение.
– Аббас! – крикнул Лабиб, наконец-то заподозривший, что что-то неладно. – Альтаир!
Но мальчики не обратили на него внимания, подняв оружие. Раненый Альтаир снова был вынужден защищаться.
– Я думал… – снова начал он.
– Думал, что сможешь опозорить меня, – закричал Аббас. По его лицу потекли слезы; он покружил вокруг Альтаира, а потом снова кинулся вперед, яростно размахивая мечом.
Альтаир присел, уворачиваясь, увидел, как открылся после удара Аббас, и воспользовался возможностью. Он ударил по левой руке Аббаса, надеясь, что эта рана остановит его хоть на какое-то время и даст Альтаиру возможность всё объяснить…
Но Аббас пронзительно вскрикнул. С яростным боевым кличем, он бросился на Альтаира, который нырнул под клинок, а потом кинулся на противника, повалив того. Мальчики катались по земле, в пыли, одежда у обоих пропиталась кровью. Они сцепились, и Альтаир почувствовал жгучую боль в боку – Аббас засунул пальцы в рану противника и повернул. Он сидел на Альтаире, прижав того к земле. Аббас сорвал с пояса кинжал и приставил к горлу Альтаира. Он всё ещё плакал, тяжело дыша сквозь стиснутые зубы и не сводя с Альтаира яростного взгляда.
