Оба хафлинга слегка улыбнулись при этих словах, при мысли об упущенных возможностях, которые открывались перед ними несколькими днями ранее.
– Отправляйся к Джарлаксу и назови ему все имена, – еще раз попросил жену Реджис.
– Терновый Оплот и клан Каменная Шахта, – повторила Доннола.
– Точно. И еще не забудь, что дворфы купили эти руины у Неверембера.
– Вот мне интересно, знал ли король Бренор о том, что этот Терновый Оплот продается, – заметила Доннола. – И дошли ли до него слухи о том, что крупный клан дворфов собирается отстроить крепость в непосредственной близости от Гаунтлгрима.
Реджис кивнул, соглашаясь с ее мыслью.
– Скоро я присоединюсь к тебе, – пообещал он. Затем огляделся и, убедившись в том, что за ними не наблюдают ничьи внимательные глаза, наклонился к своей возлюбленной и поцеловал ее – впервые за очень, очень долгое время.
– Будь осторожен, – задыхаясь, прошептала она. – Я позволила тебе покинуть наш дом и отправиться сюда лишь потому, что ты заскучал. У меня не было никакого желания, никакого намерения подвергать тебя опасности.
Реджис, услышав это, пренебрежительно фыркнул.
– «Мы никогда не посылаем других выполнять то, что не рискнули бы сделать сами», – процитировал он, и Донноле оставалось лишь тяжело вздохнуть. – Таково кредо Дома Тополино, разве не так?
– Дом Тополино сейчас всего лишь часть деревни, за жителей которой мы с тобой в ответе.
– Виноградная Лоза обойдется и без нас. Я не собираюсь прятаться за троном. – Реджис рассмеялся и подергал за подол старого и грязного платья Доннолы, переодетой в крестьянку. – Да и ты тоже!
– Значит, я иду с тобой, – объявила она.
Но Реджис покачал головой, и лицо его посерьезнело.
– Ты пойдешь к Джарлаксу.
– Я могу послать к нему курьера.
– Ты пойдешь к Джарлаксу, – повторил он. – И постарайся, в свою очередь, выудить из него все, что ему известно.
– А я думала, мы можем ему доверять.
– Возможно, но его основная цель в жизни – это потуже набить кошелек, в том числе в обход самых верных союзников, которые доверяют ему больше всего.
– Что ты собираешься предпринять, любимый мой? – спросила Доннола.
Реджис покачал головой – он сам толком не знал, что предпринять. Все это дело казалось ему очень странным, и он подозревал, что в действительности оно намного более странное, чем ему представляется. Во время своих недавних визитов в Невервинтер он не замечал никаких объявлений о продаже древних крепостей; в городе ему довольно редко попадались дворфы, за исключением кучки коренных жителей. Все прекрасно знали, что лорд-протектор Неверембер и король Бренор ненавидят друг друга.
Какой бы необычной ни казалась Реджису утренняя сделка, инстинкт говорил ему, что здесь не все так просто. И тут у него появилась одна мысль насчет того, где раздобыть подробности.
Реджис в очередной раз огляделся, затем, совершив сальто назад, перепрыгнул через стену и грациозно приземлился с другой стороны. Там он прикоснулся к берету и мгновение спустя избавился от своей маскировки – снова превратился в нарядного хафлинга в прекрасном плаще, с острой рапирой на боку и кинжалом с тремя лезвиями за поясом. Окровавленную повязку сменил синий берет, щегольски сдвинутый набок.
Повторив маневр, Реджис вернулся на улицу.
– Какой красавчик! – произнесла Доннола, приложив руку ко лбу и притворяясь, что сейчас упадет в обморок.
– Передай нашим агентам, что им понадобится пополнить запасы, – сказал Реджис. У Дома Тополино в Невервинтере имелись тайники, в которых хранились привезенные из Агларонда бутылки вина. Агенты Тополино знали, где можно найти вино, чтобы в случае необходимости использовать его для обмена; также вино служило прикрытием: его наличие позволяло мгновенно превратиться из шпиона в торговца.
Убедительности этому прикрытию придавало то, что вино отличалось приличным качеством. Это было настоящее вино из южного винограда – саженцы доставили сюда с востока, и они прижились в виноградниках нового города хафлингов. Доннола намеревалась организовать торговлю этим прекрасным напитком на законных основаниях, но пока он служил тайным целям шпионской организации.
– Хочешь заключить торговую сделку с Дагультом Неверембером? – поинтересовалась Доннола скептически. – Ведь ему известно о наших партнерских – нет, дружеских – отношениях с Бренором и Гаунтлгримом, любовь моя.
– Нет, не с ним, – рассеянно ответил Реджис, качая головой. Он осторожно подбирал слова, соображая на ходу и пристально глядя вслед дворфам, шагавшим прочь по улице. По той самой улице, на которой стояла излюбленная гостиница аристократов из Глубоководья. – Но есть кое-кто еще…
* * *
Реджис не сразу пошел в таверну. Вместо этого он отправился в конюшни, которые располагались за городскими воротами. Наемные конюшни принадлежали одинокой молодой вдове, эльфийке по имени Эйбердель Аллали; хозяйка жила рядом в небольшом доме. Дела у Эйбердель шли вяло, стойла редко бывали заняты. Но «Ухмыляющиеся пони» и «Коленоломы», патрульные отряды хафлингов, штаб-квартира которых находилась в Виноградной Лозе, сочли нужным заключить договор с хозяйкой. Хафлинги обеспечивали ей относительно безбедное существование и надежную защиту в случае необходимости. Впрочем, Реджис с самого начала считал, что эльфийка прекрасно может сама за себя постоять.
– Ах, Паук Паррафин! – приветствовала эльфийка Реджиса, когда он снова появился у нее на пороге. – В какую передрягу ты угодил на этот раз?
– Никаких передряг, госпожа, – ответил Реджис и поклонился, подметая пол волшебным беретом.
– Значит, возвращаешься в Виноградную Лозу?
– Просто заглянул проверить, как тут поживает Пузан, – сказал хафлинг и невольно улыбнулся, произнося имя своего пегого скакуна. Это животное он недавно получил в подарок от Дорегардо, командира «Ухмыляющихся пони».
Эйбердель ответила лукавой ухмылкой. Он сообразил, что женщина видит его насквозь, и подумал, что это, по правде говоря, вовсе не так уж плохо. Эйбердель Аллали стала таким же полноправным членом шпионской сети Доннолы, как и любой хафлинг из Виноградной Лозы.
– В таком случае, обратно в Невервинтер? – продолжала она.
– Ага, есть у меня там одно незаконченное дельце. Моя обязанность – служить госпоже Донноле.
– Можешь почистить ее пони, а также пони ее свиты, – предложила Эйбердель. – Они резвятся в загоне с твоим Пузаном – точь-в-точь как Доннола, которая не может спокойно стоять на месте, увидев своего Паука.
Реджис почувствовал, что щеки его стали красными, как свекла, но все равно игриво хихикнул.
Однако лицо его тут же посерьезнело.
– Ты случайно не видела сегодня армию дворфов, которая вступила в Невервинтер?
– Я их слышала. Да и по запаху любой понял бы, что пришли дворфы.
– Но у них не было животных, они никого не оставляли в твоих конюшнях?
Эйбердель покачала головой; взметнулись длинные серебристые волосы, спадавшие ей на плечи.
– Никому больше не требовались твои услуги с того дня, как я ушел в Невервинтер?
– Сейчас середина зимы, – напомнила ему эльфийка. – К сожалению, путешественников мало. Кроме тебя и отряда Доннолы, за последние две декады ко мне заглядывал только один клиент.
– Долго ли мне еще томиться в ожидании, красавица?
– Мало что на этом свете доставляет мне большее удовольствие, нежели держать тебя в напряжении, – кокетливо ответила она.
– А если я буду умолять тебя на коленях?
– Ты пришел, чтобы готовить свои снадобья? – хитро полюбопытствовала она. Уже не раз Эйбердель заставала Реджиса за работой в портативной «алхимической лаборатории», целиком помещавшейся в магическом кошеле.
– Ты имеешь в виду «масло дневного света»? – усмехнулся он. Эту волшебную жидкость он готовил для эльфийки уже несколько раз. Стоило окунуть в такое масло небольшой предмет, и он начинал светиться в темноте, причем светился в течение довольно длительного времени – в зависимости от качества ингредиентов. Но, что еще лучше, свечение тускнело только тогда, когда вещь использовали. Поэтому можно было прикрыть предмет куском ткани, чтобы сберечь «заряд» на случай нужды.
