– Кто-то активно хочет войны, – сказал маркиз. – И развернул против вас целую пропагандистскую кампанию. Я пока не знаю, кто конкретно ее инспирировал, однако поиски в этом направлении ведутся. Скорее всего, источников опасности более одного.
– Надо выяснить, кто и зачем это делает, – сказал я. – Выяснить и положить этому конец. Я не хочу воевать в ближайшие десять лет. Я вообще не хочу воевать.
Маркиз пожал плечами.
– Если посмотреть на ситуацию с другой стороны, то дело не только в вас, – сказал он. – На данный момент у королевств слишком большие армии, а армии, как вы понимаете, не могут долго стоять без дела. Континент на пороге больших междоусобных войн, и, чтобы не допустить хаоса, королям позарез нужен внешний враг, против которого они смогут объединить свои усилия. Надо ли мне говорить, что вы для этой роли подходите просто идеально? Если они не атакуют Империю, то уже в ближнем прицеле им не останется ничего, кроме как вцепиться в глотки друг другу.
– Значит, что бы мы ни делали, войны не избежать?
– Именно так.
– И время?
– Пять – десять лет, как я уже говорил. Сроки начала войны зависят исключительно от нашего противодействия. Есть и экономический подтекст. Крестьяне…
– Крестьяне не в силах выплачивать все те налоги, которыми их облагают на территории королевств, и потому уходят ко мне, – сказал я. – В Империи мало плодородной земли, но я готов предоставить ее любому, кто готов на ней работать.
– Церковь объявила их проклятыми и предала анафеме.
– Это не вопрос веры, по крайней мере, для этих бедолаг, – сказал я. – Речь идет об элементарном выживании. Когда на кону стоит благополучие твоей семьи, людям все равно, перед каким властелином снимать шляпу. Лишь бы налоги были пониже.
– Их уже больше пятнадцати тысяч, – сказал маркиз. – И было бы еще больше, если бы на границе с Империей не были выставлены заслоны, которые заворачивают большую часть беженцев обратно. Любыми способами, вплоть до показательных казней. Но люди все равно просачиваются, и короли видят в этом опасную тенденцию.
– Пусть снизят налоги.
– Боюсь, что это не тот способ, которым они привыкли решать проблемы.
– Значит, война?
– Да, милорд, война будет. Это только вопрос времени.
Дворяне просыпаются не раньше одиннадцати. Примерно час у них уходит на утренние процедуры омовения, одевания, причесывания и так далее, так что, спустившись к завтраку около полудня, я не прогадал.
Людвиг и Даниель сидели за своим обычным столом и угощались холодной телятиной, сыром и конечно же вином. С ними был еще один молодой человек, которого я раньше не видел. Я не мог судить о его росте, ибо он сидел, но все остальное было в порядке. Крепкий такой, косая сажень в плечах, в движениях быстр и ловок. Даже когда обращается не с мечом, а с обычным столовым ножом. Но и с мечом тоже не пропадет.
Короткая стрижка и мужественное лицо выдавали в нем дворянина не самого крупного. Те же Людвиг и Даниель выглядят гораздо менее мужественно. Не хочу сказать, что они похожи на женщин, или что-то в этом роде, просто черты их лица гораздо мягче. Черты лица людей, не привыкших думать о хлебе насущном.
– А, Конан! – заорал Людвиг через весь зал. – Иди сюда, мы только что заказали!
Я присел на свободный стул, оказавшись лицом к лицу с новым парнем, и сразу же поймал на себе его внимательный взгляд.
– Конан, это Эрик, – представил его Людвиг. – Эрик, это Конан.
– Весьма приятно, – произнес я.
– Взаимно, – отозвался Эрик.
Мы улыбнулись друг другу.
– Кстати, Конан, – сказал Даниель. – Ты не в курсе, по какому поводу я вчера подрался с бароном Как-Его-Там… Черт, совсем из головы вылетело имя… Ну толстый такой, и язык у него длинный…
– Извини, – пожал я плечами. – Я даже не в курсе, что ты вчера дрался.
– Дрался, – ухмыльнулся Даниель. – Рука у меня побаливает, а это верный признак.
– А откуда ты знаешь, что дрался именно с бароном?
– У него тоже побаливает… – ответил Даниель. – Лицо.
– Эрик прибыл на курорт вчера вечером, – сообщил мне Людвиг. – И сразу же встретился с нашим послом. Насколько я понимаю, у нашего посла на него виды.
– Еще бы, – сказал Даниель. – Эрик теперь – большая шишка.
Оба заржали.
Эрик сдержанно и чуть смущенно улыбнулся. Видно было, что ему льстит внимание со стороны столь титулованных особ, но привыкнуть к этой лести он еще не успел.
– Твое лицо кажется мне знакомым, – сказал мне Эрик. – Мы не могли встречаться раньше?
– Вряд ли, – сказал я. – Я только и прошлом году вернулся с островов.
– Конан у нас деревенщина, – доверительным тоном сообщил Эрику Людвиг. Впрочем, доверительность принца крови мог слышать весь обеденный зал. – Практически варвар. Ни черта не слышал, никого не знает, прелесть что за человек. Представь, сколько старых хохм я ему скормил за время нашего знакомства. Он считает меня записным остряком, несмотря на то что у каждого анекдота уже выросла семимильная борода.
– Ты не бывал у нас в Кинне? – продолжал допытываться Эрик. – Хотя бы проездом?
– Нет, – ответил я. – Я даже не знаю, где находится местечко под таким названием.
– Ты ничего не потерял, – тактично сказал Людвиг. – Типичная захолустная дыра, и ничего больше. Городок на десять тысяч жителей, два трактира, три конюшни и никакой охоты.
– Не все из нас рождаются во дворцах, – сообщил Эрик.
– Верно, – согласился Людвиг. – Прости меня, кажется, я немного переборщил. В принципе неплохой город. Тихий.
– Настоящая родина героя, – сказал Даниель.
– Бросьте, пожалуйста, – смутился Эрик. – Какой я герой?
– Самый натуральный, – подтвердил Людвиг. – Именно твоя рука поразила сердце Темного Лорда и положила конец его правлению…
– Очередной конец, – поправил Даниель. – Очередному правлению.
Я налил себе вина. Хотелось курить, но курить было нельзя. Все увидят, как у меня дрожат руки.
– У парня, которого ты замочил, отыскался сынишка, – сказал Людвиг. – Ну ты в курсе.
Эрик кивнул. Вряд ли на целом континенте и прилегающих островах удалось бы отыскать человека, который бы не был в курсе.
– Я слышал, что он хитрый сукин сын, – сообщил Даниель. – И гораздо опаснее, чем его папа.
– Просто он Девятый, – сказал Людвиг. – Ты же знаешь все эти пророчества о Девятом.
– Чушь, – откликнулся Даниель. – Я не верю в пророчества. А ты, Конан?
– Можно было бы поверить, – ответил я. – Если бы оно было одно. А их слишком много, и все они пророчествуют разное. Которому верить?
– Лично мне нравится то, мрачное, – сказал Людвиг. – Ну там, где он будет гулять под ручку с адом. Хотелось бы мне на это посмотреть.
