— Симна, что случилось? Чем я могу помочь тебе?
Хункапа Аюб пытался стряхнуть с себя остатки сна, а лежавший поодаль Алита не моргая глядел на людей.
— Чем можешь помочь?.. — Северянин исподлобья взглянул на Эхомбу. — Ради Гукваквы, когда в следующий раз услышишь, как я кричу во сне, тут же буди меня! — Он обхватил голову руками и горестно уставился на потухший костер. — Ну и кошмар! Мне привиделось, что меня одомашнили: семья, дети…
Эхомба разочарованно скривился.
— И все?
Симна бросил на пастуха долгий серьезный взгляд.
— Брат, у каждого человека свои страхи. Я же не смеюсь над твоими. И ты к моим, будь добр, относись с уважением.
Эхомба помрачнел и кивнул.
— Ты прав, друг. Прости меня. — Он задумался на мгновение и добавил: — Любопытно — мне ведь тоже приснилась какая-то чушь! Будто у меня четыре ноги и я охочусь.
— Мне тоже, — с недовольным рычанием признался Алита. — Будто я, как человек, расхаживаю на двух ногах — и вдруг попадаю туда, где за совокупление надо платить.
Эхомба потер переносицу.
— Похоже, какая-то сила перепутала наши сны. — Он кивком указал на северянина. — Тебе, Симна, достался мой сон. — Затем глянул в сторону исполинского кота. — Мне — сон Алиты. А левгеп пострадал из-за твоих грез, Симна.
Симна энергично кивнул.
— Это безумие, но даже безумная логика все равно остается логикой! Я, конечно… — Тут его поразила неожиданная догадка. — Постой! Что ты имеешь в виду — «пострадал»? — Северянин повернулся к Алите. — Разве мой сон причинил тебе страдание?
— Безусловно, — ответил кот. — Хотя смею предположить, что тебе он доставил бы огромную радость.
— Дьявольская несправедливость! — проворчал Симна. — Каждый человек — и каждый кот! — должен видеть свои сны. Кто просил тебя лакомиться моими?
— Поверь, — ответил Алита, — если бы у меня был выбор, я лучше обменялся бы сном с каким-нибудь кроликом. По крайней мере тогда у меня было бы нормальное количество ног.
— Эй! — воскликнул Симна. — Разве это так важно…
Эхомба перебил его:
— Хункапа Аюб, ты тоже подремывал, когда Симна разбудил нас своими воплями. Что тебе снилось?
Во взгляде человекозверя было детское простодушие.
— Хункапа не видит снов, Этиоль. Хункапа спит крепко.
Симна фыркнул.
— Спишь — не грешишь! В неведении — непорочность.
Эхомба задумчиво рассматривал последние затухающие в костре угольки.
— Нам все-таки следует подумать о будущем, — заявил он. — Очень опасно, когда сны от одного переходят к другому.
Путешественники уселись в кружок и принялись обсуждать этот вопрос. В конце концов усталость их одолела, и они вновь разбрелись по своим местам. На сей раз им ничего не снилось, и проснулись они отдохнувшими.
На будущее решили воздержаться от употребления в пищу местных грибов, какими бы аппетитными те ни казались.
Очень скоро необходимость беспокоиться о странных свойствах даров местного леса отпала, потому что они исчезли — как, впрочем, и сам лес.
Теперь они шли по равнине, поросшей высокой травой, и деревья видели только в маленьких рощицах да по берегам мелких речушек.
Желто-зеленая трава доходила до пояса, и если бы не Хункапа, их продвижение сильно бы замедлилось. Но зверочеловек, защищенный густой шерстью, не боялся колючек и острой осоки. За ним, как за плугом, прокладывающим борозду, путешественники быстро шагали на запад.
Родников и ручьев здесь было вполне достаточно, так что запасаться водой не требовалось. Уютные лощины служили отличным местом для привалов и ночевок. После захода солнца какие-то маленькие существа окружали их лагерь; они пронзительно попискивали, но когда кто-нибудь из путешественников пытался подойти поближе, тут же растворялись в высокой траве. Впрочем, кем бы ни были эти создания, они отличались миролюбивым нравом.
На равнине жили бизоны — исполинские существа; таких больших ни Симна, ни Эхомба раньше не видели. Путешественники обходили их стороной, и только Алита все время боролся с желанием испытать на них свое искусство охотника.
— Ну зачем? — говорил ему Эхомба, идя рядом с котом по примятой Хункапой траве. — Здесь множество мелкой дичи. Какой смысл рисковать?
— Чтобы доказать, что я способен завалить эту гору мяса! — Глаза Алиты блеснули. — Я знаю, тебе не понять. Таков уж инстинкт хищника, — добавил левгеп.
— Зато я понимаю, что если ты перепугаешь их стадо, нам всем крышка. Здесь негде спрятаться, и они нас просто затопчут. И еще я понимаю, что если ты угодишь одному из них под копыта, тащить тебя мы не сможем.
— Человек, ведь ты не жалеешь времени, чтобы проникнуть в суть вещей, которые тебе интересны!
Алита в сердцах прихлопнул полевку, решившую перебежать перед ним дорогу, и проглотил ее целиком.
— Когда мы сталкиваемся с чем-то мистическим, то полагаемся на тебя, — продолжал левгеп. — А когда речь идет об охоте, ты должен доверять мне.
— Хорошо, — не сдавался Эхомба. — Предположим, тебе удастся догнать и свалить одного из этих великанов. Ну а если он упадет на тебя?
Кот неторопливо кивнул, и грива на его огромной голове колыхнулась.
— Это веский довод. Даже самый искусный охотник может пасть жертвой несчастного случая.
— Кроме того, — добавил пастух, — что ты будешь делать с такой горой мяса?
— Как обычно! — воскликнул Алита. — Есть, пока оно не закончится! — Левгеп досадливо фыркнул. — С тех пор как мы путешествуем под предводительством человека, всякое разумное предложение ставится под сомнение. — Он какое-то время молчал, а потом неожиданно согласился: — Возможно, ты прав. Я поищу себе другую добычу.
— Спасибо, — поблагодарил Эхомба.
Вечером путешественники устроили ночевку в низине, где естественная запруда из камней и упавших деревьев образовала неширокий, но глубокий водоем. Симна и Эхомба с удовольствием искупались, а не умеющий плавать Хункапа плескался, как ребенок, на мелком месте у берега.
Ночью Эхомбу разбудил отчетливый запах гари.
Он отбросил одеяло и сел. Заря только-только занималась, все его товарищи спали, кроме Алиты. Поймав на себе взгляд Эхомбы, левгеп молча встал и принюхался.
— Ты тоже почувствовал? — прошептал пастух. Огромный кот кивнул:
— Что-то горит, но что, понять не могу.
— Можешь сказать, в каком направлении? — спросил Эхомба.
Алита помолчал, потом поднял лапу и указал на север.
— Там. И быстро приближается.
— Давай-ка будить остальных.
Эхомба принялся расталкивать Симну, левгеп ткнул лапой Хункапу. Пока Симна просыпался, запах гари усилился.
Северянин приподнялся на локтях, моргнул и поморщился.
