— Фу! Фел, фу! Я не буду это пить. — Ага, будет она меня слушать. С довольной рожицей сунула мне свой палец прямо за щеку.
— Ну как? Я сама побоялась пробовать, но мне о-очень интересно. Пить можно? — Она с любопытством смотрела на меня ожидая реакции.
На вкус это была обычная холодная вода, наверное можно даже сказать холодная родниковая вода. Короче, я присосался так, что не оторвать. По телу начала буквально разливаться жизненная энергия, боль в голове стала отступать и в целом мне кажется я немного помолодел.
— Хо-о, Джеки, ты зубки то раскрой, так будет удобнее — Пакость зеленая, еще и издевается. Однако, я все же отцепился от ее руки и попросил поделится с валькириями. Им похоже сейчас тоже чудо-палец не помешает.
Фелиция бегала от одного тела к другому, при чем каждый раз я слышал сначала недовольное мычание, которое обрывалось звуком "Ум-м" или "Ом-м", а потом продолжалось задорным причмокиванием. Стремно как-то звучит, да?
Подложив руку под голову я наблюдал за суетой богини и за тем как постепенно оживали валькирии. В какой-то момент, делая очередную перебежку, кто-то схватил ее за ногу от чего та плюхнулась лицом в песок.
— ТЫ! Ты…чертов мусор…
О, нет. Я знаю этот голос. Только не сейчас.
Фелиция лежа резко обернулась и посмотрела на обладателя голоса.
— Иди? А…Я имею ввиду, хозяйка Идель? Ч-Что, вы здесь делаете?
— В-воды-ы…. Дай, мне воды! Иначе я выпотрошу тебя. п-прямо тут. — Голос Идель звучал так же как и у меня, когда я только очнулся.
Фелиция хотела уже кинуться к своей сестре, когда я ее окликнул.
— А ну, стоять! — богиня замерла как вкопанная не понимая, что происходит. В это же время из-за чьей-то задницы поднялась голова Идель. Выглядела она так же как и звучала — хреново.
— Ты! Ха-ха. кххе… Тебе конец. — Война с трудом поднялась и была…э-э-э…Абсолютно голая.
Возможно мне кажется, но ее до этого атлетичное тело сейчас немного подздулось. Мышцы уже не были такие рельефны, рост уменьшился и в целом она стала немного более изящная и миниатюрная. А ее короткие алые волосы приобрели скорее розоватый оттенок.
С трудом добравшись до меня, богиня несколько секунд смотрела мне в грудь, пытаясь сообразить, когда я успел так вырасти, ведь раньше она была чуть выше меня.
— Доигрался, щенок? А теперь на колени. — Она говорила тихо, с явной угрозой в голосе и в подтверждение своих слов положила руку мне на плечо и стала давить. Настолько сильно, насколько может давить девушка ее комплекции.
И тут меня осенило. С этими приключениями под луной, я совсем забыл о нашем споре и по видимому ведьма, кем бы она ни была, решила убедиться, что война исполнит свое обещание.
— Почему не выходит!? Как ты стал таким огромным!? Отвечай мне, живо! — Идель сейчас выглядела как настоящая милашка — маленький носик, пронзительные глаза, белая с розоватым оттенком как и ее волосы кожа. На ее крики, мне оставалось только широко улыбнуться, опасности она сейчас не представляет никакой.
— Фелиция, я совсем забыл. У меня для тебя подарок, от которого ты не сможешь отказаться.
Фел, все еще лежала на песке и не понимала, что сейчас происходит. Я же схватив за плечи Идель развернул ее в сторону богини.
— Вот эта сахарная попка, так хотела тебя спасти, что пообещала целый год обхаживать дорогова ее сердцу капитана Джека, то есть меня и выполнять его прихоти и желания с особым усердием, чего бы я там не попросил.
Зеленая тень буквально со скоростью пули метнулась в сторону Идель выставив вперед свои когтистые руки.
— Не так быстро! — Идель стояла выпятив одно бедро и уперевшись рукой в свой бок, а другой рукой поправила свои волосы, после чего нахально улыбнулась. — Если ты меня хоть пальцем тронешь, то ровно через год, вы оба познаете такую боль и унижение, о которые вам даже в страшных снах не снились! Тобой, сестричка, я буду вытирать полы и заставлять смотреть, как я буду драть твоего ненаглядного Джека прямо у тебя на глазах. Он ведь теперь твой последователь? Ты же любишь, когда я делаю это с твоими верующими щенками.
У меня от ее наглости аж рот открылся. Фелиция же так и замерла перед ней с вытянутыми руками. Мы переглянулись и похоже оба поняли, что в этом случае ничего ей сделать не сможем.
Черт ее подери, я уже рассчитывал на ней отыграться по полной. Но стоило мне расстроится, как на лице Фел расцвела коварная улыбка.
— О-о, сестренка-а. Год, это конечно, же очень мало по меркам богов. Да, вот досада! Сейчас ты смертная. Я тебе может быть раскрою тайную, но в сутках аж целых двадцать четыре часа и будь уверена, я посвящу тебе каждую минутку. Но если ты не будешь послушной, я сама лично повыдергиваю все твои конечности и сброшу твое розовощекое тельце прямо в клоаку к одной нашей знакомой с условием, что она пристрелит тебя через триста шестьдесят три дня. И боюсь ни мне, ни тебе не известно, что случится в этом случае.
— Ты… Ты не посмеешь! — Глазки Идель забегали из стороны в сторону, она прекрасно знала, что натворила. И отлично понимала, что Фел пришлось терпеть по ее милости. Сколько боли и унижения она перенесла по ее прихоти.
— Еще как посмею, а теперь иди ко мне. — Фелиция широко расставила свои руки приглашая Идель подойти поближе. А затем буквально рыкнула на нее. — Не заставляй меня ждать!
Война стояла и смотрела на свою сестру не веря в то, что с ней произошло. Я же решив не упускать возможности и что было сил приложился ладонью к ее молоденькой заднице придав той небольшое ускорение.
Идель хотела развернуться и… ну наверное убить, но сообразила, что сейчас не в том положении, а потом заткнулась и обняв себя одной рукой медленно стала делать шаги в сторону Фел, которая сейчас смотрела на нее широко улыбаясь как кот дорвавшийся до банки с сардинами. Идель вошла в ее объятия смотря пустыми глазами перед собой, но ощущала, как сильные руки Фелиции словно капкан стали обхватывать ее со всех сторон.
Когтистые пальцы впивались в кожу, гладили и царапали спину, за тем один из коготков уперся в ее подбородок заставляя встретится двух девушек глазами.
— Я так мечтала об этом. — Фелиция изучала два рубиновых глаза своей сестры, которые сейчас с ужасом смотрели на нее. — Как жаль, что ты не умеешь плакать… — Один из коготков Фел прошелся прямо рядом с веком Идель — Но я тебя научу. Ты многому меня научила и я тебя научу.
— Не…не надо. Я все поняла.
— О, не-е-ет, сестренка. Ты ничего еще не поняла. В твоей бесконечной жизни этот год запомнится надолго и я обещаю тебе, что ты будешь помнить каждую его минуту. И вот тебе еще одна раскрытая для тебя тайна — человеческое тело намного более чувствительно к боли.
Фелиция обхватила розовый сосочек Идель двумя коготками и стала постепенно его оттягивать.
— Ну же, покажи свой милый голосок.
Но война сопротивлялась изо всех сил. Стиснув зубы и закрыв глаза она терпела, а вместе с тем училась новому слову "боль".
Фелиция же наклонилась к ее ушку и тихим ласковым голосом прошептала — Давай, один маленький стон и это прекратится.
— Ты ничего от меня не добьешься. А если я переживу этот год узнаешь, что такое боль.
— Ха-ха-ха, я надеялась, что ты так скажешь. Я так надеялась, что ты не сдашься всего от одного маленького укольчика. — Фелиция спустилась обеими руками вдоль спины Идель и больно впившись когтями в ее попку с силой прижала ее к себе заставив вторую приподняться на носочках. С моей стороны это выглядело так, как если бы альфа самка показывала более слабой омеге ее место. Потому, что Фелиция сейчас имела более звериный облик, чем до своего исцеления.
— Джек… Я не знаю как тебя благодарить за этот щедрый дар, но если ты придумаешь, то я обязательно исполню, что бы это ни было. — С этими словами она слегка развела булочки Идель в стороны, демонстрируя ее сладкую, розоватую дырку. А затем, подмигнув подхватила на руки свою сестру и ушла в сторону челнока.
