Правда, из этого ничего не вышло. Черномор мило ей улыбнулся, подхватил под ручку и перебил ее попытку уговорить его:
- Вы же не покинете нас так скоро. Нашему мужскому обществу очень не хватает женской твердой руки. Мы здесь совсем одичали без женского внимания. Надеюсь, вы не сделаете меня и мою свиту несчастными, оставив нас на произвол судьбы? Вся надежда на вас и на то, что вы сможете нас развлечь.
Его слова прозвучали очень двусмысленно, и… И, отчего-то мне стало жалко не только Кралла, но и саму девчонку, которая, кажись, совсем не понимает, с каким огнем играет. Принц ей не по зубам. Так стоит ли переживать о репутации, когда ей грозит совсем другая опасность?
- А моего общества вам недостаточно? - обиженно произнесла я, решив тоже поучаствовать в развлечении и оттянуть часть внимания от девчонки на себя. - Вам толпу девиц подавай. Ая-яй-яй! Как не стыдно! Взрослые дяди, а ребенка пугаете.
- Этот ребенок, кого хочешь сам испугает, - недобро сверкнул в мою сторону глазами Черномор.
- Оно и видно, - недоверчиво хмыкнула я, наблюдая за тем, как при виде меня, цвет лица девушки становится безжизненно-мраморным. - Вон как бедняжка вся трясется. Идем милочка со мной. Еще не хватало тебе этих извращенцев развлекать.
Но милочка почему-то не спешила бежать ко мне под крылышко. Вместо этого, она вцепилась в Таэлля мертвой хваткой, практически запрыгнув к нему в объятия. Ну и дура! Я-то ее не съем. А вот принц, уверена, съест, и не только съест.
- Я думал, ты еще долго будешь валяться без признаков жизни, - и почему Высочеству так не нравится мое вмешательство? - А ты уже бодренько скачешь. Слишком бодренько. Может тебе стоит все-таки отдохнуть? В себя после ранения придти?
- Я уже пришла. И не только в себя, но и в парк. И отпусти девушку. Она ведь действительно еще ребенок, хоть и излишне прыткий ребенок. Дурочка позарилась на то, что точно удержать не сможет, - дурные предчувствия становились все сильнее, и происходящее нравилось мне все меньше и меньше.
- Ревнуешь, что ли? - ядовито поинтересовался Его Высочество.
- Еще чего! Дурочку от тебя спасаю. Ты на свой голодный взгляд сначала посмотри. И не стыдно тебе? - возмутилась я.
- Призрак прав, - вмешался Холль в дискуссию. - Оставь госпожу Иллисию в покое. Тебе ведь не хочется проблем с влиятельным Сиятельным семейством, Таэлль? Что на тебя нашло? Здесь тебе не столица, и отец не станет прикрывать твои похождения. Да и с Сиятельными дамами ты сам старался не связываться. Ты всегда говорил, что от подобных связей больше проблем, чем удовольствия. Так что же изменилось?
- Тоже ревнуешь? - недобро ухмыльнулся принц. - Неужели тебе жаль эту дрянь? К жениху она прискакала. Как же! Спит и видит себя фавориткой. Могла б до отца добраться, начала бы с него. Молодая да ранняя. Только за власть надо платить. Как детка? - обратился он к ней. - Готова расплатиться красивым телом? Место фаворитки гарантирую. На месяц, другой, пока не надоешь. И не думай, - склонился он к самому лицу синеглазой красавицы и прошипел. - Я открою Краллу глаза на твою сволочную натуру шлюхи. И участь шлюхи для тебя будет в самый раз. Еще бы знал, кого сватаю другу, десять раз подумал бы, давить на отца или нет.
Черномор оттолкнул от себя опешившую девушку и, сплюнув, направился во дворец. Иллисию трясло от пережитого шока, она даже о том, что рядом привидение ошивается, забыла. Она просто смотрела в след Таэллю, и… Блин, вот стерва. Если судить по тому, как она свои алые губки облизывает и тяжело дышит…, то она просто сожалеет, что мы их шашням с Его Высочеством помешали. Тогда пусть спасает себя сама. Что хочет, то и получит. Вот только понравится ли ей это? Да и время нашла. Тут вопрос, чем каждый день закончиться может, если я правильно все поняла из разговоров между принцем и его помощниками. А она все об одном, как принца в постель затащить, грезит. Неужели думает, что этим сможет его к себе привязать? И, по-моему, она не о месте фаворитки мечтает, а о замужестве, а потом и о королевском величии. Только как бы ей эти попытки, величие заполучить, не аукнулись бы.
- Я провожу вас до вашей комнаты, - раздался голос Холля и он подал нашей юной соблазнительнице руку.
Она чиниться не стала, отвела взгляд от удаляющейся спины принца, оперлась о предложенную руку и парочка отправилась во Дворец.
Я же полетела следом, но у входа отстала. Мне было совсем не интересно знать, что там дальше. Что-то сродни усталости навалилось на меня. И забыв обо всем, даже о том, что до сих пор видима, пролетела до конца коридора и забилась в первую попавшуюся нишу, в которой пряталось еще и окно. Я от людей, оно от нескромных взоров.
Откуда-то появилось ярое желание разобраться в себе и своих мотивах. О чудо, со мной давно не приключалось подобных приступов здравого смысла. Уткнувшись носом в стекло, задумалась о жизни своей нелегкой. Какое-то внутреннее беспокойство, что-то очень смутное и непонятное загнало меня в этот угол. И никак не удавалось это беспокойство ухватить за хвост.
Что же со мной происходит? Я раньше не была такой. Или была? Шебутной и непоседливой. Все-таки, да, была, до истории с Димой. А после, словно что-то умерло во мне. Какая-то важная часть. Неужели это она сейчас возродилась? И берет верх, наверстывая упущенные годы? Но почему во мне так сильно желание умереть? Сама себя не понимаю. Что служит причиной отчаяния? Почему так хочется или бузить, или забиться в какую-нибудь щель и не показывать носа оттуда?
Ведь казалось бы. Я заполучила бессмертие. То, за что многие с радостью отдали бы жизнь. У меня впереди много-много лет, которые я могу потратить на путешествия и не только по какой-то одной планете. Могу самообразовываться. Могу прочитать гору книжек, познакомиться с огромным количеством интересных людей. И старость мне не грозит. Никаких морщин, никаких болезней. Казалось бы, живи да радуйся. Но почему же во мне так мало радости?
Может быть потому, что в моей жизни не было еще настоящей любви? Дима не в счет. Он моей любви не стоил. А других мужчин, которые проживали рядом какой-то отрезок времени, я и не любила вовсе. Разве чувства, вызванные такими искусственными причинами как приворот можно назвать настоящими? По-моему нельзя. Да, был Миша. Но Миша, это страсть, которой в моей жизни уже никогда не будет. И не только потому, что Миша мертв, но и потому, что мертва я. Кажется поняла, что именно меня не устраивает в собственном положении. То, что я уже мертва. И такие житейские радости, как любовь, секс, рождение детей, мне теперь недоступны.
Да, можно попытаться поискать способы вернуть себе жизнь. Мало ли, вдруг существует где-то далеко-далеко живая вода, способная вернуть мне тело. Но как-то верится в это с трудом. И стоит ли влачить жалкое существование, если вечность мне дана, а вот радость испытать простые человеческие чувства - нет? Если отнято то, что делает меня человеком? Если нет смысла в этой нежизни? Наверное, все-таки не стоит. И поэтому я так мечусь. То надежда начинает подымать голову, нашептывая: "Надо надеяться, и может нам повезет!". А то надежда засыпает и остается понимание того, что в моей жизни может быть все, кроме настоящей жизни. И горько от того, что не будет старости, не будет внуков, не будет объятий любимого…, ничего этого не будет. А буду я, сошедшая с ума от одиночества и от осознания того, что выхода из замкнутого круга нет.
