— А потом в легендах говорится о Гоибниу, кузнеце Богов, который пришел к Лугу Искусному во Многих Ремеслах, — подхватила Нита, — и они вместе выковали из огня и яростного духа Копье Победы Луин…
Бидди посмотрела на Ниту и снова кивнула.
— Это тоже была я.
— Тогда вы можете сделать это снова! — воскликнул Кит.
Бидди нахмурилась.
— Сомневаюсь, — проговорила она. — Миры изменились, изменилась и суть вещей.
— Но прежней осталась ваша наковальня, — настаивал Кит.
— Только внешне, — печально откликнулась Бидди.
— А если вы вольете в нее былую силу? — не унимался Кит. — Ведь тогда можно будет выковать Копье? Вы сумеете это сделать, сумеете!
— Вы и в самом деле ничего не поняли, — грустно улыбнулась Бидди. — Когда мы являемся в физический мир во плоти, то должны жить по законам этого мира. В облике смертного я провела множество лет, за что вынуждена заплатить отказом от большей части своей силы. Иначе она просто сожгла бы мою смертную оболочку. Вместе с силой убывали и воспоминания. Многое из моего прошлого унесено забвением. Но свою работу я делала хорошо. Даже слишком хорошо. — Она снова рассмеялась. Но теперь в ее смехе слышалась горечь. — Я влюбилась в то, что сделала, и не смогла оставить свое Творение. Мне ничего больше не хотелось, только быть здесь всегда. И Единая позволила мне помогать этому миру в малом, пока не потребуется большего — стать по-настоящему ПОЛЕЗНОЙ. Тогда вся сила вернется ко мне, и я оставлю этот мир. А сейчас я просто занимаюсь своим любимым делом в любимом месте.
— Тогда сделайтесь полезной СЕЙЧАС, — мрачно потребовал Кит. — Иначе «любимое место» Балор превратит в гору пепла!
Бидди выпрямилась.
— Я же сказала, что оторвана от Сердцевины Времени, я не могу вспомнить миг Творения и воссоздать начальную суть вещей. Не под силу это и Верховным Волшебникам.
— Я знаю, где таится Сила! — воскликнула Нита. Кит с удивлением посмотрел на нее и тут же все понял. Глаза его засверкали. — Воспоминания могут ослабевать, — продолжала Нита, — но память не иссякает. Ведь вы помните, как выковали Меч!
Бидди задержала взгляд на Фрагарахе.
— Да, — убежденно сказала она, — это я помню хорошо.
— А Копье? — спросил Кит.
— Я помню лишь некоторые детали — задумчиво проговорила Бидди. — Но мне нужна помощь другой Силы. Той, что зовут Луг Искусный во Многих Ремеслах.
— Не знаю, где разыскать того, кто ПОМНИТ, — вдруг уверенно сказала Нита, — но зато знаю, где тот, кто ДУМАЕТ, что может возродить Копье.
Бидди стояла неподвижно, опустив глаза, словно бы в нерешительности.
— Пойдем, — настаивала Нита. — Мы имеем право просить тебя о помощи. Именем Единой. Сила всегда Сила, даже если она в облике слабого смертного. Таков Закон. — Она умолкла, глядя на Бидди.
Кит молчал. Наконец Бидди подняла голову.
— Ладно. Это лучше, чем ничего не делать — решительно произнесла Бидди. — Что мне делать?
— Пошли к тете, попьем чайку, — спокойно сказала Нита.
Кит застонал.
Через несколько часов почти все стулья в кухне тети Анни были заняты волшебниками. Все говорили не умолкая. Большинство давно знало Бидди, и откровение Ниты их ошарашило. Пришлось открыть и то, что Бидди не просто кузнец, но создатель Фрагараха. Иначе ничего объяснить было бы невозможно. Но вскоре все опомнились и принялись горячо обсуждать план дальнейших совместных действий.
— Ронан предлагал сделать новое Копье, — сказала Нита. Ронан покраснел до ушей. — Но можно придумать и другой план! Можно!
— Что ж, поведай нам, что нужно делать — проговорил Джонни. — Только не советуй стащить немного Праматерии из Сердцевины Времени. Во Вселенной уже не существует той субстанции, что была в миг Творения.
— Тогда обратное скольжение во времени. К Началу, — предложил Кит.
Джонни потряс головой.
— Нет такого волшебника, который осилил бы почти бесконечное скольжение. Это же биллионы лет! Кит наклонился к Ните и прошептал:
— Попробовать?
— Пробуй, — еле шевеля губами, ответила Нита. Ее охватило беспокойство. — А сумеешь? Кит поднялся и вышел.
— Мальчик в чем-то прав, — сказала тетя Анни. — Но мы должны знать, какова суть Праматерии.
— У тебя, кажется, живет бард? — спросил Джонни. — Давай-ка послушаем его. Воображение бардов иногда воскрешает полностью забытое. А потом уж выслушаем Бидди. Она расскажет о технических деталях, чтобы мы могли составить формулу заклинания.
— Ну что ж, — согласилась тетя Анни. Она подошла к двери и позвала: — Туала! Кис-кис-1сис! Рыбка!
Кухня немедленно стала заполняться мяукающими кошками.
— Ты на самом деле надеешься, что это поможет, Шон? — спросила Дорис.
Он потянулся, закинув руки за голову.
— Пока это единственный выход. Ведь ни одна оболочка не подходит. Огненная сущность Копья сжигает все. Верно, Бидди?
Та промолчала.
В дверь проскользнула Туала. Она подошла к столу, крохотная, черненькая, с торчащим трубой хвостом, и пискнула:
— Мяу-у!
Нита рассмеялась.
— Не притворяйся, Туала! Это Верховный Волшебник. Он ждет твоего совета.
— О, тогда иное дело, — пропела Туала. Она глянула вверх на тетю Анни и вежливо спросила: — А как насчет рыбки?
— В прежние времена, — проговорил Джонни — барды сначала пели, а уж потом хозяин их одаривал.
Туала надменно глянула на него.
— Рыбки, — снова повернулась она к тете Анни. — А потом сливочек, пожалуйста.
Тетя Анни подняла брови, но послушно пошла выполнять требование. Наконец Туалу подняли и поставили на стол.
— Так что же?.. — заговорил Джонни. Туала села и стала умываться.
— Что ты хочешь узнать? — спросила она.
— Поведай нам, о бард, о том, как ковали Копье Луин. Туала принялась тереть лапкой за ухом.
— Копье Победы само явилось из города Фалиаса. Ариас, поэт-кузнец, сделал его. В песне говорится, что Ариас взял звезду и выковал из нее на наковальне наконечник Копья. Потом Сыновья Богини Дану принесли его с собой в Ирландию. И Копье оставалось с ними, даруя огонь от пылающего своего звездного наконечника.
Туала умолкла, зевнула и принялась тереть другое ухо.
— Потом пришел Балор и построил для себя и своих демонов-фоморов в море у берегов Ирландии стеклянную башню. Балор был похож на человека, но с громадным и бесформенным телом. Один глаз у него косил, а другой, огромный, сверкал, нагоняя ужас. Этот глаз был таким большим, что четверо фоморов должны были железными вилами поднимать веко Балору, когда тот желал смотреть на мир. А когда глаз открывался, все, на что он смотрел, опалялось, охватывалось пламенем и сгорало дотла.
