Барб тем временем сказала:
— Думаю, если я сегодня немного потренирую ногу, но завтра смогу идти или, по крайней мере, через день.
Ироедх внимательно посмотрела на ее лодыжку:
— Опухоль почти спала. И если уж говорить об опухоли…
— Да, дорогая?
— Мне трудно говорить об этом, но вы ведь женщина и, я думаю, поймете меня.
— Пойму — что?
— С тех пор, как я стала есть мясо, у меня появились очень странные ощущения.
— А на что оно похоже?
— Ну… например, у меня появляется тяжесть в груди. Когда я смотрю на нее, то чувствую, что грудь становится больше, как у самок, которые вынашивают детенышей. Или это мне только кажется?
Барб окинула Ироедх пристальным взглядом.
— Нет-нет. Ты определенно увеличилась в размерах.
— И у меня появилось чувство, что другие мои органы тоже становятся больше.
Барб попросила:
— А ну-ка повернись. Я, конечно, не могу видеть, что творится у тебя внутри, но твои бедра явно стали шире.
— Но что же мне делать?
— Что ты имеешь в виду? Ты ведь хорошо себя чувствуешь, не так ли?
— Но я не могу превратиться в обычную самку, которая вынашивает детенышей!
— Почему? — спросила Барб.
— Но это не укладывается в голосе! Я ведь тогда стану настоящим монстром!
— Если ты не хочешь быть похожей на монстра, почему бы тебе просто не отдохнуть?
— Должно быть, это все из-за мяса. Но если я перестану его есть, то умру!
— И это будет совсем невесело, ведь правда? Поэтому продолжай в том же духе, наш дорогой маленький монстр. Мы будем любить тебя в любом обличье.
Когда Блоч и Антис вернулись в пещеру с добычей, которую удалось подстрелить, Барб рассказала им новость.
Блоч сказал:
— Да будет благословенная душа моя! Это — лучшее, что мне довелось услышать за последнее время!
Антис улыбнулся:
— Ты знаешь, дорогая, я тоже заметил, что с тобой что-то происходит. А какова причина этих изменений, Доктоблак?
Блоч раскурил трубку, прежде чем ответить.
— Вы ничего не знаете о гормонах. Но они существуют в крови, заставляют вас расти и развиваться в разных направлениях. По крайней мере, я думаю, они у вас есть, как и у нас, ведь вы очень похожи на нас.
Например, одна группа гормонов контролирует развитие сексуальных характеристик, и, по-видимому, среди автини железы, которые выделяют эти гормоны, требуют для своего функционирования мяса. Поэтому работники отдают мясо трутням и королевам, чтобы те хорошо воспроизводили новых работников. Это похоже на то, как пчелы на Терре кормят личинок специальной пищей, которая называется «королевским желе», чтобы те стали настоящими королевами.
Антис спросил:
— Это значит, что трутень, которого кормили растительной пищей, обязательно станет работником среднего рода?
— Не знаю, — сказал Блоч.
— А вы не помните посетителя из Кхвиема, который рассказывал нам об Общине Арсууни, в которой отдается предпочтение рабам автини среднего рода-самцам, а не обычным среднего рода-самкам? Может быть, они просто растят детей-трутней на диете без мяса, — сказала Барб.
— Может, так оно и есть, — согласился с ней Блоч.
Антис спросил:
— А трутни и королевы могут быть выращены полностью на мясной диете? Или они питаются животной и растительной пищей?
— Вы можете удостовериться в этом, питаясь только растительной пищей, но я не гарантирую результатов. Мое мнение такое: принимая во внимание чрезвычайно высокую способность ваших королев выкладывать яйца, они стали очень сексуальными в результате несмешанной ни с чем мясной диеты. О самцах же мне трудно что-либо говорить.
Ироедх простонала:
— Но что теперь будет со мной?
Блоч выпустил из трубки кольцо дыма, и сказал:
— Моя дорогая, не думаю, что ты станешь хуже, чем сейчас. Но ты можешь приобрести новый опыт и насладиться им.
— Тогда на Нионде для меня не найдется места. А Капитан Суббарау сможет взять Антиса и меня в свою команду?
— Нет. Это противоречит нашей политике — увозить обитателей планет из их миров. Ты должна это понять. Однажды я читал о юной леди по имени Алиса, которая стала королевой, перепрыгнув через ручей; но я никогда не слышал о том, что кто-то мог стать королевой, поедая мясо три раза в день!
Вновь путники расположились отдохнуть у небольшого ручья, и съели порцию мяса, которую заготовили в дорогу еще в пещере. Блоч сказал:
— Мне кажется странным, как здесь может промышлять такая большая банда, как у Витхиаса. На этой территории охотиться довольно трудно: зверья мало, и прокормить всех не так-то просто.
Антис пояснил:
— Я слышал, что к северо-западу от Ледвида у Витхиаса есть собственные земли, на которых он выращивает все, что необходимо для его банды.
— Для того, чтобы снабжать мясом всю шайку, необходимо иметь действительно большое хозяйство. Интересно, возможно они и не следуют смешанной диете, несмотря на все ваши запреты?
— Почему вы так думаете?
— Потому что можно получить намного больше калорий, используя непосредственно овощи, чем скармливая их животным, а потом употребляя в пищу самих животных…
Ироедх, заканчивая трапезу, едва прислушивалась к разговору, в котором появилось слишком много технических терминов, касающихся диет. Ее больше беспокоили собственные проблемы.
Ее, например, совершенно не устраивало изменение собственного размера. Теперь, когда она бегала, ее тело тряслось. Она явно поправилась, особенно в бедрах, и это делало Ироедх менее подвижной. Сначала ей казалось, что все это — просто отложение жира, но потом она поняла, что и кости становятся шире. Туловище работника автини, среднего рода-женщины, изначально создано разумно и функционально, с минимумом каких-либо выступов; но все эти новшества никак не радуют…
К тому же, она заметила странное к себе отношение Антиса. С одной стороны, он теперь рассматривал ее с явным любопытством, когда, как ему казалось, Ироедх этого не видит. Несколько раз она перехватывала его взгляд, и он тут же отводил глаза в сторону, словно рассматривал что-то другое. С другой стороны, он проявлял странное упрямство, отказываясь теперь спать с ней рядом. В свое оправдание невнятно бормотал, что так ему теперь трудно уснуть.
Что же так беспокоило его на Нионде? Ироедх же, со своей стороны, любила его больше, чем прежде, и хотела как можно чаще быть рядом с ним. Она чувствовала, что в душе у нее растет чувство нежности к нему — совсем как у женщин в «Девушке из Лимберлоста» по отношению к их трутням.
