— А что с вашей ногой? — учтиво спрашивала Полина, подливая лорду чай в чашку. — Надеюсь, ничего серьезного?
— Глупости, — отмахнулся Кембритч и снова искоса взглянул на меня. Достал, ей-Богу. Я явно представила, как размахиваюсь и бросаю ему чашкой с чаем прямо в лицо. В последние несколько лет у меня бывали такие приступы, когда хотелось что-то разбить или кого-то убить. — Я как любитель участвовал в небольшом ралли в горном районе, не справился с управлением и мы свалились с берега реки. Больше воды наглотались.
— Ох, — сказала Полина, глядя на него лучистыми глазами, — вы же могли погибнуть!
Умничка моя. Умничка!
— Там не река, а одно название, — отмахнулся он. Ага, а ты не хвастун и не тщеславен. — Да и было это полгода назад. Мы проехали почти полторы тысячи километров и были бы первыми, если бы я не гнал слишком быстро и был осторожен на берегу.
В моей голове зашевелились обрывки новостей: ралли «Северная звезда», катастрофа, реанимация. Его фотографии были во всех газетах и во всех новостях. Странно, как я его сразу не узнала. Любитель он, как же. Небольшое ралли, ага.
— А что говорят медики, что будет с ногой? — продолжала сестричка.
— Хромота постепенно уменьшается, но перегружать ногу не стоит, — теперь все мои сестры смотрели на него с восхищением. Я же смотрела на сестер и забавлялась. Раненный герой, гонщик и к тому же лорд. Что еще надо, чтобы заставить девичье сердце биться чаще. Глупышки мои. Я сжала губы и отвернулась.
Черт, черт, черт, опять его взгляд! Ну что же такое! Пальцы крепче сжали ручку чашки, а с губ уже было готово сорваться колкое замечание. Не надо на меня смотреть. Я вам не знакома. У меня самая обычная внешность. Она не может вам никого напоминать.
— Марина, вы напряжены. Что-то не так?
Спросил все-таки, не удержался. Я нацепила на губы светскую улыбку.
— Все в порядке, лорд, спасибо за заботу. Я устала после смены, вот и кажусь не очень общительной.
— А где вы работаете?
— В областном госпитале, в Земноводске.
— Марина у нас хирургическая медсестра, — похвасталась Полли, — может, даже делала вам операцию после аварии.
Не сестренка, а святая простота. Наш хозяин улыбнулся, покачал головой.
— Нет, меня сразу переправили в Королевскую лечебницу, на листолете.
Понятно. Простых смертных на магических листолетах в лазареты не доставляют. Видимо, благородный облик воздушного корабля-капли не сочетается с неаристократической кровью.
— А живете вы где? — прервал он мои размышления.
Спас нас лакей, заглянувший в дверь и сообщивший, что машина заправлена и перегнана в гараж особняка.
— Нам нужно ехать, — сказала я с слишком явным облегчением и отругала себя. — Нас уже заждались.
Лорд с изумлением и неодобрением посмотрел на меня.
— Милая Марина, вы что, думаете, я отпущу вас из дома за полночь, да еще и за рулем? Это просто возмутительно!
Да, это было на грани оскорбления, но пусть думает, что мы не знаем этикета, чем ломает голову, откуда мы его знаем. И так уже подставились по полной.
— Тем не менее, я настаиваю, — твердо сказала я, глядя ему в глаза.
— Ни в коем случае, — ответил он своим простуженным голосом, не менее твердо глядя в мои глаза. — Мои предки мне этого не простят.
Мы сидели напротив друг друга, а девчонки на диванчике замолчали, перестали жевать и даже, по-моему, дышать, ожидая, чем закончится наше противостояние.
Мне казалось, что он смотрит уже не в мои глаза, а куда-то внутрь головы, в затылок, а пауза в те моменты, в которые мы сверлили друг друга взглядами, уже затянулась до неприличия. Мир вокруг поплыл и заглох. Стучали часы, поскрипывало окно от ветра. Между нами словно открылся пространственный тоннель, будто мы смотрели друг на друга из самых дальних концов вселенной.
Я с трудом отвела взгляд.
— Хорошо. Но рано утром мы уедем. Спасибо вам за все, что вы сделали для нас.
В эту ночь Люк, властительный господин и лорд, долго не мог уснуть, пытаясь понять, что же в девицах Богуславских было такого несоответствующего их внешнему виду, и вспомнить, не мог ли он видеть их раньше. Но вспомнить он ничего не мог, как ни пытался сопоставить виденные им вечером девичьи лица с набором лиц из прошлого. И это неудивительно — тех, кем они были раньше, он мог видеть только на семейных портретах много лет назад. Да и трудно было б даже искушенному мозгу сопоставить золотоволосых и сияющих юных девушек, и забредших к нему потрепанных и усталых разновозрастных девиц.
Я проснулась засветло. Действительно, рано, и в первый миг не поняла, где я. Затем все вспомнила. На часах было около пяти, но что поделаешь — привычка вставать рано на работу не оставляла мне выбора в выходные. Я просыпалась до восхода солнца, и уснуть снова не получалось, а валяние в кровати вызывало головную боль. Сестер будить еще рановато, да и по дому бродить тоже.
Вечером, изнеможенная долгим днем и неудачным вечером, я просто упала в кровать. Мне едва хватило сил, чтобы снять одежду. Теперь я могла изучить комнату.
Спальня была обставлена выше всяких похвал. Сдержанные тона, много дерева. Огромная кровать у одной стены, напротив нее — туалетный столик с зеркалом. Справа от кровати во всю стену шторы, рядом с ними — столик, кресло. Слева — дверь в коридор и рядом с ней — двери в гардеробную и в ванную комнату, по всей видимости. Ох, если там есть ванна, я знаю, чем займусь!
Ванна была. Нет, не так. Там была ВАННА. Огромная, спускающаяся ступеньками в пол, с батареей нераспечатанных бутылочек с шампунями, гелями и маслами. Огромное же зеркало, витая раковина у стены. Кабинка с туалетом. «А должен быть золотым», — хмыкнула я, воспользовавшись им. Недолго поколебавшись, я повернула рукоятки кранов, и в ванну с гулом забили мощные струи воды. Почистила зубы, пока набиралась чаша ванной, скинула маечку с трусиками и зашла в теплую воду получить свои полчаса кайфа. Когда еще придется побывать в таком доме?
Через полчаса я приказала себе встать. Честное слово, не хотелось. Хотелось остаться тут жить, пока не растворишься в этой бурлящей от хитро сделанных массажных струй воде, спрятаться от того, что ожидало нас за пределами этого дома. Хотелось продлить сказку. Но по опыту я знала, что чем дольше ты в сказке, тем больнее от нее отрываться. Поэтому я безжалостно выгнала себя из воды, жестко растерлась полотенцем и вышла из волшебной комнаты обратно в спальню.
Еще не было и шести, и чем мне было заняться? Есть не хотелось, воды я напилась из стоявшего у кровати кувшина, книги навевали скуку. Хоть в окно посмотреть, что ли. Я подошла к тяжелым шторам, занимавшим всю правую от кровати стену и спускавшимся до самого пола, и с силой дернула их. И замерла, медленно отодвигая их до краев, сначала одну к стене, потом другую.
