«Нервничаешь, падла. Это хорошо».
Отпрыгнул в очередной раз в сторону, я попробовал обмануть бородача и сделал пару быстрых шагов в сторону уже почти очухавшегося племянника — садиста, который сейчас сидел на дороге и тряс головой. К сожалению, он так и не выпустил из руки свой тесак, который можно было использовать в качестве оружия. Бородач тут же кинулся ко мне, я сделал шаг назад, как вдруг неожиданно воздух прорезал яростный вопль. Я инстинктивно повернул голову на крик, и в этот самый миг бородач метнул в меня топор, а затем бросился на меня с ножом в руке. Неожиданность нападения включила инстинкт самосохранения, а тот включил рефлексы и навыки, способствующие моему выживанию.
Даже те, которые мне не свойственны. Неожиданно сам для себя я выбросил вперед правую руку, из которой вырвался сноп серо-жемчужного пламени. Он почти мгновенно сжег летящий топор и его владельца. Самое время было удивиться, но на это у меня просто не было времени, так как сбоку набегал с перекошенным от ярости лицом сумасшедший родственник главаря. Из его рта вырывалось нечто похожее на глухое рычание зверя, а на губах пузырилась пена. Он тупо целил мне в живот своим тесаком, который зажал в выставленной вперед руке. Придумать что-нибудь глупее было трудно. Словно на тренировке, я подбил руку с ножом и, когда она улетела вверх, принял ее на плечо и сломал в локте. Нож упал на землю, а бандит завизжал, как свинья. Три жестких удара в корпус, заставили его заткнуться. Задохнувшись, он рухнул на землю. Подойдя к нему, я резко поднял и опустил ногу. Хрустнула раздробленная гортань. Несколько секунд я смотрел на выпученные глаза, на лицо, стремительно наливающееся синевой, потом подобрал с земли тесак и пошел к стоящему на четвереньках главарю разбойников. Я резко толкнул его ногой в бок, и он упал на спину. Наклонившись над ним, с минуту наблюдал, как мутная пелена боли сменяется страхом в его глазах.
Грумар, беглый каторжник, грабитель и убийца, придя в себя и увидев склонившегося над ним человека, неожиданно подумал о том, что смерть может приходить в разных обличьях, но тут же эта, в какой-то мере, даже философская мысль, была смыта потоком страха, который словно кислота стал разъедать его сердце и мозги. В панике он неожиданно ощутил себя жуком, наколотым на острую щепку, которым он в детстве любил обрывать лапки.
«Как жук на щепке. Как жук на щепке. Как жук….».
Эта мысль, бьющаяся в его черепе, вдруг неожиданно была оборвана вопросом, который задал ему незнакомец: — Что это за место?!
— Э…. Милостивый господин. Это Азорский лес. Владения графа….
— Плевать на графа! Что за страна?
— Это… Лирия, добрый господин. Королевство Лирия.
Я прокатал эти слова в уме, но они мне ничего не сказали. Даже больше того, где-то внутри меня снова появилось ощущение внутреннего противоречия.
— Где оно находится?!
— Не понимаю вас, милостивый господин.
— Хм! Рядом с Лирией есть другие… королевства?
— Есть, добрый господин. Ритан…. Замрик и Дуризия.
— Хм! Как этот мир называется?
— Мир? Не знаю такого слова, добрый господин. Я неграмотный.
— Куда эта дорога ведет?
— В город Туран, добрый господин.
— Сколько идти до него?
— Два часа пехом…. - в это самое мгновение лезвие тесака разрубило ему горло. — Хр-р-р!
Отбросив тесак в сторону, я наклонился и взял в руки меч главаря. Помахал им, пару раз нанес удары сверху вниз по воздуху, после чего попытался проткнуть воображаемого противника.
— Не мое.
С этими словами я бросил меч на траву и зашагал по дороге, раскладывая по полочкам полученную мною информацию. Для начала мне стало понятно одно: все, что со мной происходит, входит в противоречие тому, что я когда-то знал раньше.
«Ничего такого, что я мог бы считать своим, а ведь человек связан с окружающим его миром тысячами нитей, поэтому если даже большую часть из них оборвать, вполне хватит тех оставшихся….».
Мысль оборвал цокот копыт, сопровождаемый металлическим лязгом и звоном. Недавний опыт встречи с разбойниками, заставил меня сойти с дороги и углубиться в лес. Спустя несколько минут мимо меня проскакал отряд воинов в кольчугах и шлемах, вооруженный мечами и копьями. Пропустив их, я вышел на дорогу, и некоторое время задумчиво смотрел на блестевшие доспехи и солнечные блики на остриях копий. Еще минута и они скрылись за поворотом лесной дороги.
«Средневековые воины. Доспехи, мечи, копья. Так каким образом меня занесло в Средневековье?! Как сказала бы Алиса: становится все чудесатее и чудесатее. Впрочем…. Гм! Теперь хорошо бы понять, что такое Средневековье? И кто такая Алиса? Я только что оперировал всеми этими словами… и теперь не знаю, что это такое? И что значит: оперировал? Мой бог! Теперь не понятно чему ужасаться: тому, что так много знаю или тому, что столько забыл? Все. Хватит. Решаем проблемы по мере их поступления».
Шагая по дороге, я все же снова сделал попытку разобраться с нелогичностью своего сознания.
«Мои мысли и слова, временами, прорываются сквозь темную пелену, которая окутывают память, дают оценку событий, происходящих вокруг меня, но только стоит попытаться вникнуть в их смысл, как нить рассуждений теряется, так же как и значения этих слов. Какие-то избирательные провалы в памяти. Впрочем, с учетом фокуса с серым пламенем, который мне удалось проделать, это выглядит не таким уж странным, — тут я в третий раз осмотрел свою правую руку. — Кстати, это был не просто серая струя пламени. Руку в тот момент облегала… полупрозрачная перчатка. Точно! Была перчатка. Воспринять это можно как чудо… или волшебство, что противоречит здравому разуму. Но это было. Это факт. Сожгла дотла. Хм! Примем к сведению. Вот только как этим хитрым фокусом пользоваться? Представим нападающего врага. Теперь мы его….».
Моя правая рука метнулась вперед…. но ничего не произошло. Я попробовал еще раз. И еще. Но после некоторых попыток понял, что все мои ухищрения бесполезны и решение этой задачи лежит где-то в другой плоскости. При этом ни чувства разочарования, ни сожаления при своей неудаче я не почувствовал, а просто принял к сведению и продолжил путь.
Уже начало смеркаться, когда я увидел город. Впрочем, называть его так, я бы не стал. Во-первых, он был обнесен деревянным тыном, а во-вторых, над ним торчало порядка двух десятков остроконечных крыш двух или трех этажных зданий, а остальная, большая часть города, была скрыта за забором. При виде того, что разбойник назвал городом, я скептически хмыкнул.
«Тому, кто живет на мусорной куче, и жалкая хижина дворцом покажется. В любом случае среди множества людей мне будет легче затеряться и собрать нужные мне сведения».
