Мне вдруг стало неуютно, потому что это, похоже, не простые лесовики. Явно — умелые ходоки и знатные охотники. Судя по тому, как появились, они заранее знали, куда идти. Быть может, даже след мой где-то заметили и решили проверить, что за чудо такое бродит в Приграничье, не боясь быть сожранным первым же голодным упырем. Впрочем, о чем это я? Упыри всегда голодные… а эта парочка… откуда только взялась?! До Ладог почти неделя пути, до Черного Озера я тоже не дошла, никаких сел поблизости нет — Ширра намеренно обходил их стороной, а значит, никто не должен был нас увидеть. Иирово племя! Неужто мне повезло нарваться на Патруль?! Об этих ловкачах из Приграничья столько слухов ходит, что прямо не верится во все эти байки!
— Кто ты? — сухо осведомились слева приятным баритоном.
Ссориться с Патрулем мне не хотелось, тем более что я не так давно собиралась обратиться в один из их отрядов (которых, кстати, возле Границы с Мертвыми Пустошами, сновало немало), чтобы добраться до Мглистых Гор. Потом, правда, решила, что обойдусь помощью Ширры (и где он носится, когда так нужен?!) и спокойно доберусь, не тревожа доблестных защитников этих земель. Но дело в том, что до Кроголина — ближайшего пограничного поста, по которому знающие люди и начинали считать Приграничье — Приграничьем, еще почти неделя пути! Я просто не ждала их так рано!! Здесь! Тем более, среди ночи!! Признаться, они меня немного напугали, а я пугаться очень не люблю. Да и повели себя сразу невежливо. Хоть бы подождали, пока я оденусь! Так нет же — стоят, холодно изучают из темноты, будто не подозревают, что это может меня смутить, одеться не дают, оружием тыкают… неудивительно, что я не удержалась от колкости:
— Вообще-то, приличные люди сперва представляются, снимают шляпы перед дамой, а уж потом расспрашивают. Вас что, вежливости не учили?
На берегу на мгновение воцарилось напряженное молчание, а потом из кустов, как ожидалось, шагнула высокая стройная тень, насмешливо хмыкнула и, не опуская лук, резким движением скинула капюшон. Я тихо охнула и мигом сообразила, что словосочетание «приличные люди» тут явно неуместно и я здорово просчиталась с «Патрулем», а ошеломительно красивый сереброволосый эльф коротко сверкнул синими глазами и презрительно скривил губы.
— Я спросил: кто ты, смертная?
И снова окинул меня бесстрастным взглядом мастера скорбных дел, с которым тот каждый день оглядывает свеже привезенные трупы. Следом за первым на поляне показался второй незнакомец, так же резко откинул полы зеленого плаща, открывая острые уши, длинную пепельно-серую гриву и безупречно правильные черты лица, но на меня взглянул не менее брезгливо. Равнодушно прошелся по обнаженным ногам, немало не стесняясь, оценил их длину и стройность, мельком глянул на выглядывающие из-под ткани округлости бедер, пробежался по узкой талии, слегка задержался на груди под мокрой рубахой, при взгляде на мое неподвижное лицо поморщился и неторопливо отвел глаза. Такие же пронзительно синие, как у собрата.
— Кажется, мимо, Шиалл.
— Да? — удивился сереброволосый.
— Точно, — раздраженно дернул щекой второй, не спеша опускать стрелу. — Смертная.
Шиалл окинул меня еще одним малозначительным взглядом.
— Возможно… Беллри, а ты уверен?
Тот негромко фыркнул.
— Считаешь, я со вчерашнего дня разучился слушать лес или вдруг перепутал следы? Нет, она — простая смертная, зачем-то забравшаяся в такую глушь. Не о ней мне сказали ночные птицы. Эй, ты! — он вдруг вытянул губы и что-то негромко пропел на своем неведомом наречии. Потом перешел на гортанный и абсолютно неизвестный мне говор, затем на резкий и отрывистый язык северных варваров. Никакой реакции на эти опусы не получил. После чего выразительно глянул на сородича и досадливо сморщился.
Шиалл усмехнулся, показав красивые ровные зубы.
— А ты ждал, что она заговорит с тобой на истинном языке?
— Нет. От смертных вообще трудно что-то ждать.
— Может, нежить?
— Чушь, — чуть не сплюнул Беллри. — У нее живое сердце и горячая кровь. Может, оборотень или герасса какая… но она точно смертная. Разве что язык проглотила от восторга.
— Тогда забирай ее и пошли. Мы и так слишком много времени потеряли. Только быстро, потому что я не хочу заполучить в спину какой-нибудь неприятный сюрприз: следы совсем свежие.
Я сжала зубы, начиная медленно свирепеть. Не от того, что оказалась застигнутой врасплох. Не от того, что так не вовремя исчез Ширра. Не потому, что стою тут и мерзну, как дура, в одной только мокрой и безобразно прилипшей рубахе, под которой так красноречиво проступают все мои, непривлекательные для эльфов прелести. А от того, что эти два смазливых мерзавца спокойно обсуждают, что со мной делать, словно я и вовсе — бессловесная тварь! Да будь они хоть трижды эльфами!..
В этот момент за спинами остроухих промелькнула стремительная черная тень и мгновенно пропала из виду. Они не заметили — слишком уж пристально изучали свою находку, зато у меня нехорошо сузились глаза, а по губам скользнула змеиная усмешка: ах, вот как? Ну что же, значит, мой тигриный друг изволит оставаться в тени? Не желает вмешиваться и показываться на глаза? А на разбойников, небось, сразу накинулся! Тогда что случилось сейчас? Почему таится?
— Чего уставилась? — сухо осведомился Шиалл. — Не бойся — убивать тебя пока никто не собирается.
— Я не боюсь, — наконец, разлепила я губы, сверля тяжелым взглядом их стройные фигуры, закутанные до подбородков в зеленые плащи. Впрочем, слева они недвусмысленно оттопыривались длинными ножнами, а на поясах даже сквозь плотную ткань можно было рассмотреть очертания метательных ножей. Точно таких же, как у меня, кстати.
— Собирайся! — безапелляционно бросил Беллри, снова окатив меня холодным презрением. — У тебя минута, чтобы одеться и взять вещи.
— А что потом? — так же холодно спросила я, краешком глаза следя за кустами, в которых исчез Ширра.
— Ты идешь с нами. В одежде или без.
— Да ну? С чего ты это взял, остроухий? Может, я не хочу с вами идти?
Беллри неприятно усмехнулся и почти нежно погладил оперение стрелы.
— Боюсь, у тебя не будет выбора. Как желаешь топать — босиком и со связанными руками? Или все-таки примешь приличный вид?
— Предпочитаю остаться тут, без вашей сомнительной компании.
— Ты испытываешь мое терпение, смертная, — опасно прищурился эльф.
— Ты, между прочим, тоже не вечный, — сухо просветила я его. — Может, в вашей родословной и проскочило когда-то божественное присутствие, но зато вторая ее половина ведет начало от самых что ни на есть смертных. А живете вы лишь немногим дольше, чем мы. Так что не тебе вспоминать о разнице в возрасте.
