- Видать, так боги решили. – Снова вздохнул Лавр.
- Да что ты заладил, «боги, боги»! – Вспылил Илья. – Должно же быть какое-то рациональное объяснение, моему появлению в твоем лесу?!
- Какое? – Поинтересовался Лавр. – Зеленые человечки принесли?
- Издеваешься. – Констатировал Илья.
- Почему же? Мне действительно интересно. А вдруг ты и в самом деле найдешь какое- то объяснение... – Усмехнулся «лесник», но тут же посерьезнел. – Видишь ли, я точно ЗНАЮ, как ты сюда попал. И ты знаешь. Как-никак сам шел. Вот только поверить в это не можешь. Ну вот я и подожду, пока ты сам себе этого не докажешь. Все легче, чем глотку рвать.
- Вот так?
- Вот так. – Подтвердил Лавр. – Эх, и чего я дурак, тебя вместе с твоими попутчиками тогда в болото не завел, то-то радости криксам, да болотнику было! А уж насколько мне сейчас спокойнее пришлось?!
Илья фыркнул.
- Не веришь, что я смог бы? - Усмехнулся Лавр, и прислушался к какому-то шороху. – Или в болотных крикс не веришь? Если последнее, то просто на пол глянь, у печки. Только тихонько.
Илья чуть повернул голову, и обомлел. У печи сидело нечто, похожее на растрепанную куклу, но в аккуратной, даже где-то щегольской, расшитой крохотными красными узорами, льняной рубахе и синих штанах, из которых торчали меховые лапы. И это нечто, спокойно пило молоко, налитое в миску. Илья моргнул, и живая кукла исчезла.
- Эт-то что? – Булькнул парень.
- Домовой. – Спокойно ответил Лавр. Тут же раздался глухой стух падающего тела. «Лесник» хмыкнул, встал из-за стола, и подняв Илью словно пушинку, перенес на лежанку.
- Ох и хлипкая нынче молодежь пошла. – Проворчал Лавр, укрывая бесчувственное тело теплым одеялом.
А на следующий день началось учение Ильи. Почему он тогда же не ушел с заимки, парень и сам не мог сказать. Любопытство наверное... да и понимал, что стоит покинуть этот лес, как все его легкое настроение тут же рухнет, и снова припомнятся проблемы и обиды, чуть не вытрясшие из него душу. Это если совсем честно.
И полетели дни. Время от времени, Лавр устраивал Илье жесткий спарринг, во время которого, парня охватывала ощущение какой-то нереальности происходящего. От «Лесника» просто невозможно было улизнуть. С раздражающим Илью постоянством, Лавр оказывался точно на пути парня, и тут же уводил бой в партер. Избавиться от хватки этого жилистого человека было почти невозможно, и когда Илье это впервые удалось, ошеломлены были оба, и ученик и учитель. Лавр, правда моментально пришел в себя, и довольно улыбнувшись, кинулся в новую атаку. С этого момента, кроме борьбы, во время которой тела борцов казалось намертво прирастают друг к другу, Лавр ввел в спарринг ударную технику. И первым же легким хлопком в солнечное сплетение, отправил Илью в нокаут. Как всегда после проигрыша, а Илья так и не выиграл ни одной схватки с учителем, парень отправлялся на хозяйственные работы, которых предостаточно в любом деревенском доме. А уж на лесной заимке... Помогая Лавру, Илья и сам не замечал, как меняется. Как привычно у него выходит то, чего раньше он не только не умел, но и не подозревал о существовании таких умений в природе. Услышать лося за десяток километров, не вопрос. Успокоить кабана встретившегося на тропинке, и это можно. И много-много всякого иного. Правда, долгое время Илья не замечал происходящих перемен. Первое понимание пришло, только когда Илья во время очередной недельной «прогулки по лесу», напоролся на шатуна, и привел его к Лавру. Увидев сидящего на пятой точке худющего медведя, и стоящего рядом с ним в немом изумлении от собственной выходки Илью, Лавр усмехнулся.
- Нахлебника притащил. – Стирая улыбку, проворчал «лесник».
- Да я же... а он... вот и... – Пробормотал Илья, но Лавр, не слушая его, отправился в ледник, и вернулся оттуда, с оленьей ногой на плече. Медведь повел носом, но остался на месте. Илья недоуменно глянул на зверя, и тот, словно получив разрешения, ухватил мясо.
- М-да. Этак он наши запасы за две недели подъест. – Озабоченно произнес Лавр, и протянул Илье нож. – Иди на охоту.
- С этим? – Возмутился Илья. – И кто на кого будет охотиться? Я на оленя, или волки на меня?
- С волками договоришься. – Отмахнулся Лавр, и уже на полпути к дому проговорил. – Человек может все.
Илья глянул на терзающего оленину медведя, и почему-то поверил словам «лесника». А через день приволок на заимку тушу лося. Рассказать кому, как волки загоняли для него этого здоровяка, никто не поверит! Правда, не за просто так. Пришлось им отдать второго сохатого, Да еще и разделать, чтоб клыкастым удобнее его рвать было...
Илья с восторгом завалился на лежанку, и почти тут же провалился в опостылевший за полгода сон.
- Лавр, только честно, с этим дурацким сном, тоже твои шуточки? – Утром поинтересовался у «лесника», Илья.
- Шуточки?! – Возмутился Лавр, и ухватив ученика за руку потащил за сарай. – Стой здесь.
А сам, на мгновение скрывшись в низкой постройке, вернулся с двумя саблями.
- Держи! – Разъяренный Лавр метнул Илье один клинок, и тот вонзился в землю у его ног. – Посмотрим, какие это шуточки! Защищайся, щенок!
Двое замерли против друг друга, на искрящейся снежным покрывалом поляне. Мгновение, и два стремительных, смазанных силуэта сошлись в неистовом танце. Легко звякнула сталь, и один из клинков вонзился в дерево, а другой прижался к шее Лавра, удерживаемый рукой Ильи.
- Вот так-то. А ты говоришь – шуточки. – Прохрипел Лавр, сверля Илью суровым взглядом так, словно это он держит бритвенно острое лезвие у яремной вены кузнеца. – Если бы ты учился этому наяву, тебе и десяти лет не хватило, что бы дойти до такого мастерства... А теперь помоги мне встать, Находник.
- Так это взаправду? – Охренел Илья, убирая саблю. Перед его глазами пронесся только что выигранный бой. Кисельный воздух рассекаемый саблей, медленные движения противника, от которых так легко уклоняться... и оглушительная тишина вокруг.
- Нет, понарошку. – Хмыкнул отряхиваясь от налипшего снега Лавр, но взглянул на ученика и посерьезнел. – Я не поддавался, если ты об этом. Так что ты победил меня в честном поединке. А значит вечером, я отведу тебя в одно место. Посмотрим, что скажут тебе боги...
Илья хмыкнул. А вечером, Лавр кликнул кузнеца, и две тени скользнули меж деревьев. К удивлению Ильи, сгустившаяся вокруг тьма совершенно не мешала ему видеть, да и Лавр, похоже не страдал от отсутствия света. Час «волчьего шага» (того самого, что привел пьяного в дупель Илью на заимку Лавра), и оба путника оказались на заснеженной поляне, в центре которой высилась громада частокола, древнего словно окружающий их лес. От растрескавшихся, покрытых какими-то странными наплывами бревен буквально веяло теплом и такой седой древностью, что мурашки пробирали до костей. Скрипнули отворяемые руками Лавра ворота, и Илья охнул. Его взору предстало капище. Могучие фигуры из дерева, словно окружили Илью. Лавр поклонился на восемь сторон, и пристально глянул на кузнеца. Парень поежился, и сделав шаг вперед, повторил действия «лесника». Тут же сами собой захлопнулись ворота, отрезая людей от внешнего мира. В центре утоптанной поляны, на которой как и на идолах не было ни одной снежинки, ярко полыхнуло пламя костра, и тут же опало, расстелившись ровным огненным ковром. Сверкнули в свете этого костра серебряные усы Перуна, под ликом которого встал Лавр. Илья подошел к своему «Вергилию», и тот ни говоря ни слова, ухватил парня за руку. Молнией блеснул в руке Лавра изогнутый нож. Илья не успел отшатнуться, и бритвенно острое стальное жало, полоснуло его по запястью. Закапала в подставленную ладонь Лавра, кровь. Илья в ступоре наблюдал за происходящим. Шлепки капель крови отдавались в его ушах мерным грохотом барабанного боя. Кузнец, преодолевая сопротивление собственного тела, посмотрел в глаза Лавра, и увидев в них ту самую бездну, что приходила к нему каждую ночь в облики старого Велимира, захрипел от беспредельного ужаса, и рухнул наземь. Тело несчастного забилось в судорогах, и внезапно вспыхнув, исчезло.
