Хенрик распылился туманом, струящимся прочь от нее, пронзительный вопль гнева отозвался эхом из леса. Он обернулся к ней лицом на расстоянии нескольких ярдов. Его густые черные волосы исчезли, и на их месте появились длинные, седые, сильно спутанные пряди.
– Мне следовало знать, что ты будешь как девчонка. Предполагается, что вампиры – этакие злобные задницы, но вы все такие дети. Ты хотел сражаться, – продолжила подгонять его Наталья. – Сегодня вечером у меня еще есть дела. И у меня совсем нет времени играть в твои глупые игры.
– Ты слишком далеко зашла. Плевал я на приказ. Я собираюсь тебя убить, – зарычал вампир.
– Приятно знать, что ты способен сам думать. Я полагала, твой кукловод слишком хорошо тебя выдрессировал насчет свободомыслия. – Она ухмыльнулась, салютуя ему.
Ветка над ее головой треснула и отломилась, метя ей в голову словно снаряд. Наталья прыгнула вперед, продолжая наступление, врезаясь мечом прямо в грудь Хенрика. Ветка шумно ударилась о землю именно там, где она стояла.
Вампир отразил удар меча взмахом руки. Он был необычайно силен, и столкновение отдалось сильной вибрацией вверх и вниз по ее рукам, так, что на мгновение они онемели, и меч выскользнул. Наталья продолжала двигаться, разворачиваясь практически в воздухе и дотягиваясь до своих пистолетов. Она вытащила оба, и быстро стреляя, помчалась за ним, пули часто попадали в противника, отбрасывая его еще дальше от нее.
Хенрик дергался от каждой пули, пошатываясь, но еще сохраняя вертикальное положение. Приблизившись на расстояние вытянутой руки, она сунула один из пистолетов в кобуру и вытащила нож, держа его низко и близко к телу во время преследования.
Он попытался изменить форму, потянувшись к ней искаженными руками и когтистыми ладонями. Наталья воткнула нож ему в грудь, глубоко в сердце и отпрыгнула, чтобы кровь не коснулась ее кожи. На собственном опыте она выучила, что эта кровь обжигает как кислота. А еще выучила, что вампиры могут воскресать снова и снова.
Наталья развернулась и помчалась за своим мечом. На нее налетел ветер, кружащийся вихрь листьев и веток. Над головой раздалось биение сильных крыльев, в небе материализовались когти, приближаясь с огромной скоростью прямо к ее глазам. Наталья упала на землю, перекатываясь кувырком в позицию на одно колено, в обеих ладонях пистолеты, направленные на огромную птицу. А та уже распылилась в туман. Капли замерцали и начали обретать форму человека.
Она выжидала. Невозможно было убить вампира вне формы. Начал шевелиться Хенрик, пытаясь вытащить погруженный в его сердце нож. Он слабо звал вновь прибывшего.
– Умри уже! Черт, самое малое, что ты можешь сделать – избавить себя от страданий и сдохнуть.
– Добрый вечер, Наталья. – Голос был гипнотический, почти завораживающий.
– Смотрите-ка, Артуро, друг мой. – Наталья встретила вампира притворной улыбкой.
– Рада снова тебя видеть. Немало времени прошло. – Она махнула пистолетом в сторону корчащегося вампира. – От твоего младшего партнера-нытика столько шума. Не мог бы ты прикончить его, чтобы мы смогли поговорить без подпевок? Если и есть хоть что-то, чего я не выношу, так это – плаксивый вампир. – Она преднамеренно продолжала подначивать Хенрика, потому как, чем сильнее вампир рассержен, тем больше ошибок он наделает во время битвы.
– Ты не сильно изменилась.
– Я стала злее. – Она пожала плечами и усмехнулась вновь прибывшему. – Я потеряла терпимость в отношении твоего вида.
Артуро взглянул на истекающего кровью вампира, царапающего землю.
– Вижу, он довольно громкий, не так ли? – Он подошел ближе, выдернул нож из сердца своего партнера и отбросил его в сторону, презрительно подтолкнув вампира своим носком. – Вставай, Хенрик.
Тот сумел, пошатываясь, встать на ноги. Он завизжал и зашипел, слюна и кровь стекали по его лицу.
– Я убью тебя, – проскрежетал он, свирепо глядя на Наталью.
– Просто заткнись, – сказала Наталья. – Ты становишься таким занудным.
– На этот раз ты не сбежишь, – ответил Артуро. – Ты не лучше Хенрика, меня и волков. Слышишь их? Они приближаются, чтобы помочь нам.
– Драка с тобой так скучна, ты никогда не дерешься честно, – пожаловалась Наталья. – У тебя нет чести.
Артуро улыбнулся ей, демонстрируя идеально белые зубы.
– Что такое честь, в конце концов, Наталья? Ничто.
***
Викирнофф фон Шрайдер знал, как только ступил в густой лес, что нечто злое ждет его здесь. Предупреждение пришло в безмолвии леса, то, как содрогнулась земля и съежились деревья. Ни одно живое существо не пошевелилось. Его это не волновало. Он охотник, и готов ко встрече с опасностью. Такой веками была его жизнь.
Викирнофф сделал шаг и внезапно остановился, когда трава задрожала под его ногами. Он посмотрел вниз, почти ожидая увидеть пожухлые стебли. Неужели лес увядал от прямого контакта с ним? Был ли это знак, что тьма преследует его на каждом шагу, с каждым его вздохом? Природа могла бы очень правильно назвать его монстром – вампиром, Карпатским мужчиной, который обдуманно променял свою душу на секундный всплеск силы и эмоций от убийства во время кормления.
Выбор был, не так ли? Может он принял решение и больше не осознавал, был он хорошим или плохим? Существовали вообще подобные понятия? Подобные мысли должны были расстроить его, но не расстроили. Он вообще ничего не чувствовал, даже когда размышлял над тем, что он возможно больше не был полностью Карпатцем, что хищник полностью его поглотил, но маленькая искра в его душе еще осталась.
Он упал на колени, руками разгреб слои листьев и прутьев, покрывающих подлесок, и погрузил их глубоко в богатую темную почву. Он поднял лицо к небу.
– Susu, – прошептал он. – Я – дома. – Родная речь слетала с его языка так естественно, акцент чуть заметнее, чем обычно, но от пребывания в Карпатских горах все восстановиться со временем.
После стольких лет изгнания ради службы своему народу, он, наконец, вернулся на родину. Стоя на коленях в полной тишине он чего-то ожидал. Чего угодно, какой-нибудь вспышки эмоции или воспоминания. Он наделся, что почва принесет ему мир, спокойствие, даст ему хоть что-нибудь, но оставалось все тоже чувство бессодержательной пустоты, в которой он пробуждался перед каждым подъемом.
Ничего. Он абсолютно ничего не чувствовал. Викирнофф опустил голову и присел на пятках, оглядываясь вокруг. Он не знал, чего хотел или в чем нуждался, но не было никакого прилива эмоций. Ни восторга, ни разочарования, ни даже отчаяния. Лес казался мрачным и серым от переплетенных злобных теней, поджидающий его. Продолжался бесконечный цикл его жизни. Убей или будешь убит.
