— Матя, в ванную! — заглянув к горгулье, облегченно вздохнула, видя, что вместо крылато-когтисто-шипастого чуда, на коврике растянулся огромный лохматый пес.
Пустив воду, вытащила таз и поспешила в гостиную, но так и застыла, занеся ногу над порожком. Этот тип, скинув потрепанный плащ, закатал рукава белоснежной шелковой сорочки, весьма умело заделывал окно, усердно оклеивая дыру газетой и полиэтиленовыми пакетами. Мышцы бугрились под полупрозрачной тканью, длинные красивые ноги обтягивали черные бриджи, небрежно запиханные в кожаные сапоги. Каждое его движение было не просто красивым — умопомрачительным.
Меня точно кипятком окатили. Как то сразу стало трудно дышать. Последний мой роман закончился лет пять назад. Мы расстались друзьями, но видеть этого изменника все равно не хотела. Было еще несколько встреч, но все не серьезно.
— Э-э, — промямлила я, чтобы хоть что-то сказать.
Меня прожгли гневным взглядом, но я решительно сделала шаг на встречу. Алые глаза подозрительно сощурились, серповидные зрачки чуть сузились. Отмела крамольную мысль о линзах. Не похоже, что бутафория.
— Присядь, пожалуйста, на диван.
— Если ты хочешь обработать мои раны, то можешь не утруждать себя. Я сам могу о себе позаботиться.
Я прикрыла глаза, считая до десяти. Нервы у меня не железные. Совсем не железные.
— Сядь на диван, — прикрикнула я, и красноглазого едва ли не впечатало в спинку дивана.
— Ах, ты ррр!! — все-таки сорвался на рык.
— Сидеть и не рычать.
Браслет на руке ощутимо нагрелся. Это что, что-то вроде предупреждения?
— Не наглей, — прошипел мужчина, сверля тяжелым взглядом, — Ты обладательница только одного браслета. А поодиночке они не так сильны.
— Ну, хотя бы сиди спокойно, — устало выдохнула я.
И он сидел. Прожигал взглядом дырку в моей макушке, но сидел. Руки были в жутком состоянии, но меня беспокоила рана на груди — очень глубокая. Промывая ее, надеялась, что не причиняю ему нестерпимой боли. Однако трудно понять, по ходу всех моих неумелых манипуляций он не издал ни звука.
— Как тебя зовут?
— Так я тебе и сказал свое имя, ведьма, — презрительно скривились чувственные губы, — Я еще в своем уме. И заставить ты меня не можешь.
— Во-первых, меня зовут Нина, — как можно сдержаннее произнесла я, — И я не ведьма. Во-вторых, не хочешь не говори, но как-то обращаться мне к тебе придется. «Эй, ты» — подойдет?
Мужчина с внешностью секс-символа, нахмурился. На диване он расположился, словно у себя дома и вид был при этом столь напыщенный и надменный, что меня покоробило.
— Конечно не ведьма, — хмыкнул он, — Если бы была ею, то давно бы знала, кто перед тобой. Спеси бы тебе это поубавило, но тогда я бы с тобой и не цацкался.
— Как грубо, — поджала губы, — Пожалуй, мне расхотелось с тобой разговаривать.
— Будто меня это волнует.
Он оценивающе рассматривал меня, заставляя нервничать, и чувствовать себя маленькой девочкой. Мне это не понравилось.
— Хорошо, я отдам тебе браслет, — признала я свое поражение, — Только если ты немедленно уберешься из моего дома. Договорились?
— Раньше надо об этом было думать, — сощурился он, — Ритуал завершен и только хозяин второго браслета может снять с тебя эту побрякушку.
— В каком смысле?
— Попробуй, — махнул рукой, указывая ни баслет, — попробуй снять.
— Я уже снимала его.
— Это до скрепления кровью. А теперь…
Не дослушав, я вцепилась в браслет и попробовала снять. Но не тут-то было. Шипики болезненно впивались в кожу, заставляя морщиться от боли. Безнадежно. Только расцарапала всю ладонь.
— Что же это? — плаксиво воскликнула я, — Он не снимается!
— О чем я тебе и толкую. Теперь ты моя хозяйка, — холодно отчеканил он, — Радуйся.
— Но я не хочу!
— Как я уже говорил: «Надо было раньше об этом думать».
Рассерженно всхлипнув, бросила марлю в таз и убежала в ванную. Там позволила себе разреветься. Если честно я очень чувствительная натура. Матя поспешил утешить. Выскочил из наполненной ванны и уселся у ног, лапой поглаживая по разбитым коленкам. Я неприлично громко хлюпнула носом и потянулась обнять эту грязную, мокрую тушу.
В дверь тихонько постучали.
— Может, поговорим?
Я молчала. Только сильнее прижалась к Лохматику.
— Ты меня слышишь? — не дождались ответа с той стороны, — Между прочим, меня тоже не радует перспектива быть твоим слугой.
— Мне от этого не легче, — буркнула я.
— Конечно не легче, но раз уж так случилось…
— Я этого не хотела, — обиженно поджала губы.
Мужчина как то обреченно вздохнул.
— Заметь, я тоже.
— Что тебе от меня нужно? — выключая воду, которая уже плескалась у края.
— Так и будем разговаривать через дверь?
— А, что тебя не устраивает?
— Да, в общем-то, ничего.
С той стороны завозились. Дверь крякнула под тяжестью тела. Послышалась тихая ругань. Я забеспокоилась. Рана-то на груди глубокая. Перебинтовать я ее успела, но все же. Вдруг открылось кровотечение.
— Ты как? — коснувшись двери.
— Нормально.
— Рана не кровоточит?
— Нет, вроде…, - голос красноглазого выдавал усталость, но он тут, же оправился, и грубо фыркнул, — Хватит мне зубы заговаривать.
— Ничего я не заговариваю… Просто спросила.
— Заживет. Я же не человек какой-то. Для меня такие раны — пустяк.
— Не человек? — нахмурилась, — Тогда кто?
— Дракон.
Я не сдержалась и захихикала. После всего случившегося я могла бы поверить во все, что угодно… Но ДРАКОН. Это, по-моему, слишком.
— Шутишь? — отсмеявшись, спросила я.
— Нет.
— Серьезно? — улыбка сползла с лица.
— Как никогда. Я дракон.
— Не шутишь, — обреченно вздохнула и стукнулась лбом о дверь, — Ни капельки.
— Ты! Что там делаешь!? — тревожно охнул красноглазый, после очередного удара.
— Бьюсь головой о дверь, — поведала ему, потирая многострадальный лоб.
— Совсем с ума сошла?!
Возня, ругань и дверь стремительно распахнулась. Я едва не выпала в коридор. Красноглазый навис надо мной, испепеляя горящим взглядом. Серповидные зрачки расширились и в них отразилась я: взлохмаченная, опухшая и совершенно несчастная.
Матя зарычал, выставив напоказ внушительный арсенал явно не собачьих клыков. Но мужчина проигнорировал нешуточную угрозу, только недобро так прищурился. Матик недовольно заворчал, убрал клыки, но с места не сдвинулся.
