— С кем связанные?
— С вами, конечно. Но эту историю надо рассказывать в другом мире, и возможно, в вашем будущем, ибо Миллион Сфер катится сквозь время и пространство с самыми разными скоростями, и когда и где они пересекутся совершенно непредсказуемо, даже для меня. Но могу заверить, сейчас не лучшее время уходить из жизни духовно или телесно. Я не могу говорить о последствиях, хотя убежден, что они были бы неприятны. Великое и мимолетное приключение ожидает вас. Если вы выполните свой долг как Воитель и наиболее эффективным путем, это даст вам частичное освобождение от собственной тяжкой судьбы. Это может породить начало и конец весьма значительного для вас дела. Пусть же вас позовут. Вы, конечно, уже слышали голоса.
— Я не выделил ничего из голосов, которые доносились до меня. Ведь это не голоса тех воинов, которые…
— То, что они призывали, — освобождение от собственной судьбы. Нет, речь идет о других. Вы не услышали какого-нибудь имени, незнакомого вам?
— Кажется, нет.
— Это означает, что вы должны вернуться на Темный Корабль. Это все, что я могу посоветовать. Я озадачен…
— Если вы озадачены, Господин Рыцарь, тогда я просто сбит с толку! У меня нет ни малейшего желания отдавать себя в руки этого человека и его корабля. Более того, я остаюсь в собственной материальной оболочке. В этом теле я в состоянии найти Эрмижад. Я должен снова стать либо Эрикезе, либо Джоном Дейкером.
— Возможно, ваша новая индивидуальность еще не готова. Проверки и измерения Равновесия требуют большой точности и занимают немало времени. Но я знаю совершенно точно, что вы должны вернуться на корабль…
— И ничего другого вы предложить не можете? Не можете подать мне надежду, что, если я вернусь на борт этого Темного Корабля, я найду мою Эрмижад?
— Простите меня, Господин Воитель. — Рука чернокожего гиганта осталась на моем плече. — Я вовсе не всеведущ. Да и кто может знать все, когда сама структура Времени и Пространства пребывают в аморфном состоянии?
— О чем вы говорите?
— Я не могу сказать больше, чем знаю сам. Пусть корабль возьмет вас с собой — вот все, что я могу сказать. При помощи корабля вы сможете перенестись к тем, кто нуждается в вашей помощи, а это, в свою очередь, поможет вам освободиться от ваших нынешних страданий. Кроме того, вы приобретете цельность, нужную для дальнейшего совершенствования. Вот это я могу вам гарантировать…
— Но где искать этот корабль?
— Если вы решились, корабль сам приплывет к вам. Он вас найдет, не беспокойтесь.
Потом Рыцарь в Черном и Золотом неожиданно свистнул, и из оранжевого тумана возник вдруг огромный жеребец, который скакал галопом, его копыта били по воде, не погружаясь. На этого коня и вскочил Рыцарь в Черном и Золотом. Меня привело в восхищение, как этот прекрасный всадник в плаще такого же черного цвета, как и он сам, справляется с волнами без видимого усилия. Я был так поражен увиденным, что забыл задать всаднику оставшиеся вопросы. Мог только стоять как вкопанный и наблюдать, как всадник поднял Белый Штандарт прощальным жестом, потом развернулся и быстро умчался вдаль.
Я остался в недоумении, но Рыцарь в Черном и Золотом все-таки заронил в моей душе некоторую надежду и снял помрачение ума. Я не стал сводить счеты со своей жизнью, хотя мне очень не хотелось путешествовать на Темном Корабле и далее. Уж лучше, думал я, лечь на морские санки, и пусть цапли везут меня куда захотят. (Возможно, обратно к Красным Фьордам: ведь у них скоро иссякнут силы, или же они сами устроятся на санках отдохнуть перед тем, как начать трансокеанское путешествие. Но скорее всего, они просто возвратятся домой.) Я хотел спросить у Рыцаря его имя. Иногда имена будят воспоминания, помогают предвидеть будущее, вызывают память об отдельных событиях.
Я заснул, и воспоминания вернулись во сне. Я услышал далекие голоса: это были песнопения Потерянных воинов.
— Кто вы? — спросил я. Я устал от собственных вопросов, да и непонятного, таинственного было уж слишком много. Тон песен воинов Края Времени изменился и вдруг превратился в одно имя: Шаридим! Шаридим!
Это слово не имело для меня смысла. Ведь это не мое имя. И никогда не было моим. И не будет. Может быть, я жертва какой-то ужасной космической ошибки?
— Шаридим! Шаридим! Дракон в мече! Шаридим! Шаридим! Мы просим, приди к нам! Шаридим! Шаридим! Дракона надо освободить!
— Но я не Шарадим, я не могу помочь.
— Принцесса Шаридим, нельзя отказывать нам!
— Я не принцесса, и не Шарадим. Я жду вызова, это верно. Но вам нужен другой человек…
Неужели есть еще одна несчастная душа, подумал я, которая обречена так же, как и я? Много ли таких же страдальцев?
— Если дракон будет освобожден из заточения в мече, то целая раса получит свободу! Не допускай, чтобы мы оставались в изгнании, Шаридим! Послушай, Фардрейк рычит и беснуется в мече. Ей тоже надо воссоединиться со своим народом. Освободи нас, Шаридим! Освободи нас всех! Только люди твоей крови могут взять в руки меч и сделать то, что необходимо сделать!
Все это было мне знакомо, но я знал в глубине души, что я не Шарадим. В качестве Джона Дейкера я бы сравнил ситуацию с радиостанцией, принимающей сообщения не на своей частоте. Положение усугублялось еще более тем, что я постоянно стремился вырваться из своей телесной оболочки и приобрести другую, предпочтительно тело Эрикезе, и воссоединиться с Эрмижад.
Но совсем отказаться от ответа на призывы я не мог. Мольбы становились все громче и настойчивее, и еще я заметил: фигуры теней — женские фигуры образовали круг, и я оказался в его центре вместе со своими санками. Хоровод продолжал медленно вращаться вокруг меня, сначала по часовой стрелке, потом в обратном направлении. Потом образовалось два круга: внешний и внутренний. Внутренний состоял из бледных огней, которые почти ослепили меня.
— Но я не могу прийти к вам! Я не тот, кто вам нужен! Ищите в другом месте!..
— Освободи Фардрейк! Освободи Фардрейк! Шаридим! Шаридим! Освободи Фардрейк!
— Нет! Это меня надо освобождать! Поверьте, кто бы вы ни были, что я не тот, кого вы ищете! Отпустите меня! Отпустите!
— Шаридим! Шаридим! Освободи Фардрейк! Их голоса звучали отчаянно. Сколько бы я ни звал их, они не слышали меня, потому что пели сами. Я ощущал какое-то родство с ними. Я бы поговорил с ними, попытался бы передать часть сведений, которыми владел, но мой голос остался неуслышанным.
Я постарался припомнить прежний разговор. Ведь мне однажды рассказывали о драконе в мече. Упоминался ли он в словах Рыцаря в Черном и Золотом? Или о нем говорил Кривой Джермес? Или капитан сказал как-то, что меня выбрали для выполнения трудной миссии поиска меча… Нет, не могу вспомнить! Все сны и воспоминания перемешались с многочисленными инкарнациями, часто трудно отделимыми одна от другой…
