— Кто знает, кто знает. Вот мы пришли из нашего будущего к вам — это ведь реально. Но мы даже сами до конца не понимаем, как всё это время и пространство устроено, так что лично я для себя не буду сбрасывать этой самой возможности. Но ведь это не главное.
— Что же тогда будет этим главным?
— Главным тут будет, что именно мы можем создавать этот самый образ 'светлого будущего', которое ждут люди. Коммунистическая партия Советского Союза поставила себе цель — построения коммунизма и прописала в своей программе, каким он будет. Да, пока слишком не конкретно, но в целом народ видит его как тот самый 'рай на земле'. По возможностям от человека и по потребностям ему же, чем не рай, а? Так что останется только нарастить этот неконкретный образ деталями и реальным содержимым, чтобы люди себе чётче представляли, что будет там, впереди. И, сразу скажу, далеко не всем сейчас это 'светлое будущее' понравится. Чтобы войти в него нужно будет стать Человеком с большой буквы, а не оставаться мелкой прямоходящей обезьяной без хвоста. Собственно, это самое будущее и наступит, когда таких вот Людей станет достаточно.
— А капиталисты не смогут перехватить и извратить идею?
— Смогут, естественно. Они могут предложить идею такого вот воскрешения в будущем за деньги и услуги для себя в настоящем. Типа вложите деньги в акции нашей компании 'Райское блаженство' и получите его реально после своей смерти в далёком будущем. Незачем копить на пенсию, вкладывайте сразу в будущую жизнь!
— Но тогда мы потеряем все преимущества предложенной идеи.
— Не потеряем, если будем не только говорить о 'светлом завтра', но и делать реальные дела в этом направлении. И тогда капиталисты, взяв себе нашу идею, сами окажутся у неё в заложниках. Им придётся не брать в долг у своего будущего для настоящего, как это они делают сейчас, а вкладываться в это самое будущее, как это делаем мы. Их финансовая система просто не позволит им такого, так как слишком большие средства будут выводиться из реальной экономики и вкладываться в финансовые махинации. Люди будут всё меньше и меньше потреблять товары и услуги, обходясь минимумом возможного, копя деньги на своё воскрешение. Главное с нашей стороны обрисовать необходимость реально больших затрат, чтобы предлагаемая цена не стала слишком малой и доступной всем желающим. Люди на Западе должны знать, что только вкладывая всё возможное, для них представится тот самый шанс. У нас же это будет государственной программой с большими капиталовложениями в науку, а там это будет отдано на откуп частному капиталу. В итоге истечения свободных денег из экономики вся капиталистическая система начнёт рушится в соответствии с теорией. А если они будут её перестраивать, вбирая в себя удачные элементы у нас, то это будет опять нам же на руку, пусть они сами построят свой коммунизм, незачем нам экспортировать революцию без предварительной оплаты.
— А вы очень хитры, Алексей Сергеевич, далеко смотрите, по вам сразу и не скажешь, — Хрущёв широко улыбался, и выглядел довольным. — Давайте ваши бумаги, и начинайте готовить материалы к ХХ съезду, не так уж долго до него осталось.
К вечеру, вымотанный долгой ездой на машине, я уже был в нашей деревне, постепенно превращающейся в посёлок. Видя мой не самый лучший вид, меня чуть ли не насильно накормили и отправили в баню, где на мне мужики оттянулись в полный рост, еле поднялся после веников. Но едва вышел из парной, как был окачен ушатом ледяной воды, и снова запихнут в парилку. Да, терапия плохого настроения и усталости у нас теперь поставлена на высоком уровне. При случае лучше не показывать, как тебе плохо, сразу предпримут меры. Сам же и предложил, каюсь, каюсь. После бани меня попросил зайти Антон, он там чем-то активно занимался в последнее время вместе с несколькими рабочими с того самого завода, где мы приобрели станки, и хотел что-то показать. Сказать по правде, сами станки так пока и лежали на складе в нашем времени. Переправлять сюда их оказалось преждевременным по многим параметрам, в первую очередь потому, что без своей хитрой электроники они представляли собой просто груду металла. А перетащить сюда эту электронику не представлялось возможным, можно даже не пытаться. Хорошо, что кроме того оборудования, мы закупили в достатке ещё и другого. Тех же немецких и советских станков производства начала восьмидесятых годов, там электроники практически не было, ну кроме управления электропривода, но его и из здешних материалов можно сделать. Вот с них тут и будет что-то начинаться, но Антон и Николай вместе с несколькими рабочими всё же думают об 'умной' электронике. Представляю себе, что они тут придумали, компьютер на лампах или на реле. То ещё зрелище будет, на целую избу, не меньше. Но увиденное через полчаса, было настоящим чудом.
— Что это Антон?
Я смотрел на два открытых серых шкафа, примерно со средний холодильник размером, плотно набитых какими-то платами, из которых тянулись провода к обычной с виду компьютерной клавиатуре и к совершенно плоскому монитору, на котором неярко светилась страница текста.
— Что, Сергеич, не признал старого знакомца? Присмотрись-ка к экрану повнимательнее.
Я сел на стул и внимательно присмотрелся к тускловатому зеленоватому изображению, потрогал кнопки клавиатуры, и, ощутив некоторое знакомое чувство, ввёл команду, выводящую на экран список команд.
— Да это же CP-M, ты ещё скажи, что тут процессор шестнадцатиразрядный да на микросхемах!
— А вот и скажу — шестнадцатиразрядный, угадал, но только не на микросхемах, а на макросхемах.
— На чём, на чём?
— Макросхемах! Вот, смотри…
Он протянул мне большую плату, испещренную какими-то непонятными значками и медными дорожками. Отдельных компонентов на ней практически не было видно, но что они были, не вызывало сомнений. Я повертел плату в руках, разглядывая чёткие ряды маленьких чёрных прямоугольников, судя по всему, пронизывающую плату насквозь.
— Это модуль памяти, как видишь, целых шестнадцать килобайт, межу прочим.
— Ого, это же более ста тридцати тысяч только элементов хранения, да плюс обвязка из активных элементов. А где она тут, не вижу. И это что, неужели транзисторы?
— Да, транзисторы. Вот, смотри повнимательнее, на эту плёнку, — он подвинул поближе ко мне лампу и я разглядел множество полупрозрачных элементов на поверхности платы. — Аморфный кремний, между прочим.
— Хочешь сказать, вы всё это здесь получили?
— Нет. По большей части притащили через портал, но это только потому, что тут получать все нужные элементы просто слишком долго будет. А сам текстолит основы тут пока вообще делать не из чего. Стеклоткань, конечно, имеется, но слишком грубая, да и качественные связующие компоненты отсутствуют. Всё с нуля делать придётся, но это не проблема, сделаем. Мы пока технологию на своих материалах отработаем, и потом на местную базу переходить станем. Да уже эта штука, — он легонько пнул ногой серый шкаф, — по параметрам превосходит любой здешний вычислительный центр. Шутка ли семьсот килогерц тактовой частоты, а в турбо режиме так вообще мегагерц, правда, не долго. А памяти пока всего полмегабайта будет, но по нынешним временам это и так много.
