Малгер посмотрел на Силка долгим суровым взглядом, но оставил сказанное без замечаний.
– Удачи вам во всем, что бы вы ни делали, – ворчливо сказал он больше из учтивости, нежели побуждаемый искренними, добрыми чувствами.
– Мы в долгу перед вами, достопочтенный Малгер, – добавил Силк с насмешливой любезностью. – Ваше гостеприимство было поистине исключительным!
Малгер снова вперил взгляд в Силка.
– Вы мне действительно не нравитесь, Эмбар! – резко сказал он.
– Это ужасно! – осклабился Силк.
– Перестань! – оборвал его Белгарат.
– Я делал все, чтобы он полюбил меня, – запротестовал Силк.
Белгарат повернулся к нему спиной.
– Я серьезно, – сказал Силк, обращаясь к Гариону, но глаза его таили насмешку.
– Я тоже не верю тебе, – ответил Гарион. Силк вздохнул.
– Никто меня не понимает, – пожаловался он. Затем рассмеялся и поехал вверх по дороге, удовлетворенно насвистывая.
Выехав из ущелья, они покинули Малгера и через завалы из валунов и упавших деревьев стали пробираться влево от караванной дороги. На гребне нагромождений камня остановились, чтобы поглядеть, как медленно идут мулы Малгера, и стояли так, пока те не скрылись из виду.
– Куда же мы направляемся? – спросил Силк, искоса взглядывая вверх на гонимые ветром облака. – Я думал, мы едем в Яр Горак.
– Ну да, – ответил Белгарат, поглаживая бороду. – Но мы обогнем город и въедем в него с другой стороны. Точки зрения, высказанные Малгером, делают путешествие с ним несколько рискованным. Он может не вовремя ляпнуть что-нибудь. Кроме того, нам с Гарионом следует кое о чем позаботиться, прежде чем мы попадем туда. – Старик поглядел вокруг. – Вон там нам нужно кое-что сделать, – сказал он, указывая на узкую зеленую долину у дальнего склона хребта. Указав путь в долину, Белгарат спешился.
Силк, ведя в поводу единственную вьючную лошадь, остановился около небольшого родника и привязал лошадей к засохшей коряге.
– Что же мы должны сделать, дедушка? – спросил Гарион, соскакивая с седла.
– Твой меч слишком бросается в глаза, – заметил ему старик. – Если мы не хотим всю дорогу отвечать на вопросы, нужно с ним что-нибудь сделать.
– Ты собираешься сделать его невидимым? – с надеждой спросил Силк.
– Что-то вроде этого, – сказал Белгарат Гариону. – Открой свой разум Оку и дай ему просто поговорить с тобой.
– Не понимаю, – нахмурился Гарион.
– Просто расслабься. Око сделает все остальное. Оно очень волнуется за тебя, поэтому не обращай особого внимания, если оно начнет тебе что-нибудь предлагать. У него крайне ограниченное понимание реального мира. Расслабься же, и пусть твои мысли текут спокойно. Мне нужно поговорить с Оком, а я могу сделать это только через тебя. Око не станет слушать никого больше.
Гарион прислонился к дереву и через мгновение обнаружил, что его мозг наполнился какими-то странными образами. Мир, который представился ему, был окутан слабым голубым туманом, и все представлялось каким то угловатым, как бы построенным из плоскостей и острых кристаллических граней. Гариону представилось видение самого себя с пламенеющим мечом в руках, во весь опор скачущего против целой орды безликих людей, убегающих с его пути.
И тогда в мозгу резко прозвучал голос Белгарата: «Перестань!» Эти слова, как понимал Гарион, были сказаны не ему, а Оку. Затем голос старика перешел в шепот, наставляющий, объясняющий что-то. Реакция того, другого, кристаллического сознания, казалось, таит в себе раздражение, но в конце концов, по-видимому, было достигнуто какое-то согласие, и тогда рассудок Гариона прояснился.
Белгарат с унылым видом тряс головой.
– Это иногда походит на разговор с ребенком, – сказал он. – У него нет никакого представления о числах, и он даже не может понять значение слова «опасность».
– Он все еще там, – несколько разочарованно заметил Силк. – Я все еще вижу меч.
– Это потому, что ты знаешь, что он там, – сказал ему Белгарат. – Другие люди не увидят его.
– Как же можно не увидеть такое огромное? – возразил Силк.
– Это очень сложно объяснить, – ответил Белгарат. – Око просто не даст людям видеть это, то есть меч. Если они станут присматриваться вблизи, то увидят только, что Гарион носит на своей спине что-то, но они не будут настолько любопытны, чтобы пытаться выяснить, что же это такое. По сути дела, лишь немногие люди заметят самого Гариона.
– Ты хочешь сказать, что Гарион сам будет невидим?
– Нет. Просто он окажется незаметным. Но давайте же поспешим: в этих горах ночь наступает очень быстро.
Яр Горак был, вероятно, самым безобразным городом, который приходилось когда либо видеть Гариону. Он протянулся по обе стороны мутного желтого потока, и его пыльные немощеные улицы подымались по крутым склонам длинного оврага, который поток проложил среди холмов. Склоны оврага за пределами города были лишены всякой растительности, а ближе к холмам темнели штольни и большие глубокие котлованы. Пробивавшиеся в них ключи несли по склонам свои мутные воды к широкому грязному ручью. Город казался построенным на скорую руку, и все его постройки отличались неказистостью. В качестве строительного материала по большей части использовались бревна и необработанные камни, а некоторые дома достраивались даже с помощью парусины.
Улицы кишели высокими темнолицыми недраками, многие из которых были явно пьяны. Когда путники появились в городе, около дверей таверны возникла отвратительная драка. Им пришлось остановиться, пока, наверное, дюжины две недраков барахтались в грязи, пытаясь изувечить друг друга.
Солнце уже склонялось к закату, когда в конце грязной улицы они нашли гостиницу. Она представляла собой большое квадратное здание, первый этаж которого был возведен из камня, а второй построен из бревен, причем сзади были установлены подпорки. Путники расседлали лошадей, сняли комнату на ночь и затем спустились в общую залу, похожую скорее на амбар. Скамьи в ней были расшатанными, а скатерти засаленные, все в крошках и пятнах. Сверху на цепях свисали коптящие масляные светильники, а над всем господствовал запах подгоревшей капусты. В зале ужинало много купцов из разных стран света – людей с настороженными глазами, сбившимися в небольшие тесные кучки.
Белгарат, Силк и Гарион уселись за свободный столик и принялись есть тушеное мясо, которое принес им в деревянных чашках подвыпивший слуга в грязном фартуке. Когда они кончили трапезу, Силк бросил взгляд в открытую дверь, которая вела в шумную пивную, и вопросительно посмотрел на Белгарата. Старик покачал головой.
– Лучше воздержаться, – сказал он. – Недраки очень нервные люди, а их отношения с Западом именно сейчас несколько напряжены. Нет смысла нарываться на неприятности.
