— Извини, я отвлеклась. Мне кажется, что то, что с тобой случилось можно как — то объяснить. Просто в момент опасности включились, какие — то спящие способности. Знаешь в минуты сильного страха, люди и не такое творят!
Всё верно. Это я и сам знаю, но ко мне это не подходит. Я — то, как раз, ничего не боялся! Я этого хотел! Это я ей и сказал.
— Ты действительно этого хотел? — Удивилась она, — по голосу не похоже, что ты меня обманываешь.
Странно это всё как — то, глупо. Я пришёл к незнакомому человеку и изливаю перед ней душу. А сам — то я о ней ничегошеньки не знаю. Кто она, чего от неё ждать? Но на душе у меня, как никогда, спокойно и уютно. Домой совсем не хочется. Отвык я от человеческого общения! Казалось бы, как такое может быть — живу в многоквартирном доме, вокруг толпы людей, а я совсем, как отшельник. И ведь не я один такой. В перенаселённом мире все мы, одиноки! Людей много, а поговорить не с кем. Никому ни до кого нет дела. Только затянутое тучами небо смотрит на нас сочувственно, только оно понимает, каково это быть никому не нужным, потому, что в небо сейчас никто не смотрит. Люди, наверное, уже забыли, как выглядят звёзды. Интересно, а кто — нибудь ещё загадывает желания на падающие звёзды?
— Да, я именно этого и хотел. Теперь понимая, что это — чудовищная глупость! Просто, понимаешь, ночью особенно остро чувствуется одиночество и собственная ущербность.
— Поэтому и говорят, что утро вечера мудренее. Ты теперь все сомнительные мероприятия откладывай на утро. Утром всё видится в ином свете.
Сам знаю, что в ином, но мне бы хотелось услышать от неё что — то более конкретное. Наверное, я слишком многого от неё хочу. В этой ситуации никто не разберётся. Я уже и сам не верю, что всё это было на самом деле.
А дождь всё лил и лил, самый обычный дождь. В мире ничего не изменилось. Мир не любит меняться. Существуют законы мироздания, и никто не собирается их отменять. Вот. И закон всемирного тяготения тоже по — прежнему действует. Мир прекрасен своей простотой и постоянством! Людям нравится стабильность и порядок и мир этот устроен для них. Таким он и должен быть. Бардак в этом мире творим только мы — люди, когда от стабильности и порядка начинает сносить крышу, и хочется попробовать что — нибудь иное. Но это иное очень быстро надоедает.
Она задумалась. Потом призналась:
— Со мной тоже иногда происходят странные вещи, но не настолько.
Я насторожился. Странные вещи стали моей навязчивой идеей. Что же такого странного происходит с ней?
— Иногда я вижу. Я не могу сознательно влиять на эту способность, это происходит всегда неожиданно, но я точно вижу. Не глазами, нет. Не знаю, как это объяснить. Это, как будто в голове у меня включается телевизор. Я вижу всё, что происходит вокруг. А потом этот экран исчезает, и я вновь остаюсь в темноте. Всегда после этого мне бывает так плохо! Больно! Как будто потеряла что — то очень важное. И всегда я боюсь, что это больше не повториться никогда. Но потом это вновь происходит.
Я слышал о таких вещах. Ко мне это не имеет никакого отношения. У меня другое.
— Скажи, а что твои родители думают по этому поводу? — Спросил я просто, чтобы заполнить образовавшуюся паузу.
— Они ничего не думают. У меня нет родителей. Они погибли, когда мне было всего два года, и я их совсем не помню. Меня воспитала бабушка.
— Извини, — смутился я.
— Да нет, ничего. Я же тебе говорю, что я их совсем не помню. А бабушка у меня замечательная!
Она смотрела куда — то в стену. Я подумал, как же это страшно — всю свою жизнь провести в непроглядной темноте! Я попытался себе это представить, но отказался от этого. Как я могу представить мир человека, который вообще никогда не видел?! Чем заполнен его мир? Мир этот лишён цвета и света. Мир этот можно пощупать и услышать, но разве этого достаточно?! Я закрыл глаза, но перед глазами возникали уже знакомые образы — всё это я уже видел! А вот каким кажется этот мир ей?
— Ярик, я пока ничего не могу сказать — надо подумать. Но мне кажется, что у всего есть объяснение. Я подумаю, а потом тебе скажу. Хорошо?
Я кивнул. Не думаю, что она сможет разобраться во всём этом, но, кто его знает…
— Дина, а когда это происходит?
— Что? — Не поняла она
— Когда ты начинаешь видеть?
Она задумалась.
— Когда мне очень плохо, — призналась она нехотя, — Это не так уж часто бывает. Я, вообще-то, оптимистка, хотя, наверное, звучит это странно, в моём-то положении.
— Я так и думал.
Глава 2
Чёрный волк и чёрный человек
Высокий темноволосый человек уже полтора часа, не отрываясь, смотрел в окно. У его ног устроилась большая чёрная собака. Собака эта была больше похожа на волка.
— Уп, как ты думаешь, когда он вернётся? — Спросил человек у собаки. — Да, этого парня будет трудно убить — сильная линия попалась. Я думал, что у меня с ним не будет проблем.
Пёс, или это был волк, молчал. А хозяин устало присел на стул. Что — то его мучило, что — то не давало ему покоя.
— Упуат, как ты думаешь, может нам не стоит торопиться? Надо со всем этим разобраться. Он ведь должен был погибнуть при пожаре! Поверь мне, я всё устроил, как надо, но он выжил! А вчера он сам хотел проститься с жизнью и выбросился из окна и что? Он по — прежнему жив! Кто же нам подложил такую свинью?
Хозяин, не мигая, смотрел на бесконечный дождь. Он кого — то ждал, и его уже стало раздражать это ожидание, хотя он умел ждать. Пёс был спокоен, он предано смотрел в глаза человека, и, казалось, что — то хотел сказать.
— Уп, поверь, мне и самому не нравится всё это, но это — моя работа. Я должен его убить и не моё это дело — разбираться за что. Парень должен умереть, чего бы мне это ни стоило!
Ему надоело пялиться в окно, и он отошёл. Сел на диван и задумался. Мысли у Анатолия Анатольевича, так звали темноволосого человека, были невесёлые. Его работа перестала доставлять ему удовольствие. Нет, даже не в этом дело, удовольствия от своей работы он никогда не получал, но и сомнения его тоже никогда особо не мучили. А теперь всё чаще его стали посещать мысли о том, что он что — то делает не так. Сомнения разъедали его душу, как кислота.
— Кто — то — сказал он зло — получает удовольствия, а кто — то потом должен расхлёбывать всю эту кашу! Нет, я разберусь, кто поучаствовал в этом безобразии! Линия слишком сильная. Я такого ещё не встречал. И, когда я это выясню, они у меня попрыгают!
Анатолий Анатольевич закурил. Пёс фыркнул недовольно. Волк, а это был именно волк, хотя и немного странноватый, не мог понять, зачем это люди курят? Вообще Уп многого не мог понять в поведении людей. Люди казались ему воплощением безумия. Их поступки не имели никакой логики, их эмоции дурно пахли, а слова были лживы. Только его хозяин был совершенным! Его хозяин — он другой! И Уп совсем не хотел, чтобы и хозяин стал таким же, как все остальные.
