Не знаю, почувствовал ли Страж сотую долю охватывающих меня чувств, по крайней мере, сидел он очень тихо. Ослепительно золотой диск солнца вставал за нашей спиной и я вдруг впервые поверил, что у нас все получится. Глупо, да? Отец любил повторять: "Вера в победу – половина успеха ". Вот и проверим.
Границу Ункерта мы миновали за полчаса. По нынешним картам как-то не сразу понятно, сколь малую часть от населенных в древности земель составляют нынешние государства Запада, но короткое путешествие все расставляет на свои места – от Обители Торна до руин Висмонта было более трех часов лету. Коричнево-багряная масса Пограничных лесов давно сменилась бурыми травянистыми равнинами, потом появились зловещие серые пятна запустения и вот уже Проклятые Земли простерлись от горизонта до горизонта – чуждый и враждебный мир.
Жак принялся колотить рукоятью меча по моей спине. Да, да, знаю – наша цель уже близка. Но снижаться все равно не буду: для драконьих глаз расстояние – не помеха, а вот если нас разглядят снизу, разговор пойдет иной. Меня-то магия Меча Лун защитит, а вот Стража – наврядли.
Спустя столько лет разыскать по карте руины города, даже такого крупного, каким был Висмонт, не слабый трюк. Весь расчет был на то, что твари не стали разрушать все до основания, а Хаос, пока еще, не властен над погодой. Дожди, принесенные ветрами с далекого Западного океана, исправно орошали бесплодные земли и стекали по изъеденным эрозией холмам в обмелевшие русла некогда величественных рек. И помоги Небо тому, кто напьется этой воды!
Город стоял в излучине двух рек – Лурьены и Сатры, после слияния образовывавших Великий Нарк, крупнейшую водную артерию тогдашнего Запада. В нашем замке хранилось древнее блюдо с изображением волшебного белого города лежащего меж двух лазурных потоков, может, таким и был когда-то Висмонт.
То, что я сейчас принимал за долину Лурьены, было похоже на вонючую гангренозную рану, истекающую желтоватой сукровицей. Над рекой висела ядовито-оранжевая дымка и я старался держаться подальше от подозрительных испарений.
Мутная речонка вилась среди отмелей, все дальше на запад. Если я ошибся, то дело дрянь. Придется обшаривать всю равнину кругами, тратя уйму сил, потому что отдыхать в здешних местах я не решусь, а возвращаться домой – не стану.
За пару минут полета речка расширилась до тридцати локтей и украсилась ошметками белой пены, взбиваемой многочисленными перекатами. Где-то я читал, что Лурьена славилась буйностью нрава.
Время было далеко за полдень, солнце теперь светило мне прямо в глаза и это дико затрудняло поиск. На горизонте вроде что-то заблестело. Вторая река?
Я удвоил бдительность, буравя взглядом каменистые холмы под нами. В итоге цель нашего путешествия первым обнаружил Жак, смотревший, преимущественно, вперед.
Страж снова принялся лупить меня по спине, я поднял голову и – вот он.
Город у слияния двух рек, но не белый, давно уже не белый. Желтоватые воды Лурьены смешивались с мутно-серыми водами Сарты и текли дальше одним, свинцово-тусклым потоком. Над местом, где сплетались первые струи, висела сизая мгла. Я медленно снизился и осторожно облетел руины.
Все, что могло сгнить – сгнило. Все, что могло рухнуть – рухнуло. Дожди и годы смыли без следа и яркие краски, и копоть пожаров. Над землей возвышались бесформенные груды обветренных камней и редкие уцелевшие фрагменты зданий, где – упрямая старая стена, где – одинокая колоннада. Утес над мутными водоворотами излучины был расколот почти до основания, и сквозь трещину виднелись пробитые в его чреве переходы.
С глубоким подозрением я рассматривал древние дороги, ведущие к центральной площади. Тремя из них явно пользовались – завалы были расчищены, мостовая в центре отремонтирована за счет краев. Да и уцелевшие мосты выглядели чересчур хорошо для своего возраста. А в южной гавани города раскачивалось на волнах совсем еще не старое судно.
Угадай, кто? Живым в Висмонте делать нечего. Жак тоже разглядел эти странности и опять принялся барабанить по бронированным чешуям. Должно быть, ему понравился звук. Пусть его, но в следующий раз надо будет договориться об условных знаках.
Поверхность огромной городской площади диаметром, наверно, локтей в полтысячи была удивительно ровной, словно огромное матовое зеркало. Я пригляделся – в самом центре над камнями вился крохотный смерч из мельчайших частичек пыли. До темноты оставалось часа три, от силы – четыре. Я не имел понятия, сколько времени займет ритуал открытия Тропы, но отлично понимал, что если сяду тут, снова подняться в воздух будет очень не просто. Даже при свете дня.
Жак выжидающе притих. Я глубоко вздохнул, прочистил глотку и решительно пошел на снижение.
С земли руины Висмонта выглядели иначе – жутко. Лабиринты завалов окружали площадь со всех сторон, в темных провалах под обломками способна была спрятаться целая армия монстров, а возможно и пряталась. Ночью город мог превратиться в смертельную ловушку, из которой не легко будет выбраться даже дракону.
Жак мрачно оглядел зловещий пейзаж и сплюнул.
– Пока все тихо, сэр, но долго это не продлится.
Я кивнул и сместил сознание в человеческое тело. Мир увеличился в размерах и стал еще более чужим и холодными. Собственно, холод исходил от камней мостовой, ступни сразу онемели, неприятная слабость поползла вверх по ногам.
– Жак, действовать надо быстро!
Страж хмуро кивнул и принялся потрошить наши узлы. Я прошелся взад-вперед по площади, чтобы разогнать противную дрожь и прислушался. Где-то далеко монотонно шумела река, среди руин же было удивительно тихо, в воздухе витал едва ощутимый затхлый запах, какой бывает на старых чердаках. Жак с грохотом вывалил на камни содержимое тюка с оружием. Я вздрогнул, бряцание и скрежет гулко разнеслись по площади и пошли гулять эхом в мрачных коридорах улиц. Магия, тут все было пропитано ей. Я начал помогать Жаку разбирать вещи, следовало поспешить – мы добрались сюда без приключений только потому, что нас никто не ждал. Но скоро Силы Тьмы опомнятся и у меня появится возможность узнать, какие сюрпризы они приберегли для владетеля Ин'Ктора.
Главным компонентом открывающего Тропу заклятия была обыкновенная соль – увесистый кулек мелких белых кристаллов правильной формы и одинакового размера, блестящих, как алмазная пыль. Самым же ценным снадобьем был порошок из черного янтаря в маленьком прозрачном пузырьке. Янтарь можно было заменить жженой костью, но при этом Крабат (мой главный магический консультант) не гарантировал, что Тропа пропустит двоих. Я осторожно развернул ветошь, предохраняющую от повреждений две стеклянные реторты и бутыль с ярко-зеленым раствором. Кажется, все на месте.
