Лей Бардуго - Портниха

Мне хотелось избежать встречи с Гришами в главном зале, потому я воспользовалась входом, ведущим прямо в военный зал. Как только я передала свою просьбу опричнику, стоящему на страже, то тут же пожалела об этом. Дарклинг подарил меня королеве. Сейчас он либо прогонит меня, либо сделает что похуже…

Но, вернувшись, опричник просто велел мне следовать за ним по коридору. Зайдя в военный зал, я увидела, как уходит группа Гриш — Иван и несколько высокопоставленных Этереалок с Сердечниками, которых я не знала.

Я сказала себе, что буду вести себя достойно. Я буду просить о помощи, используя логику и аргументы. Но стоило Ивану закрыть дверь, как я заплакала. Дарклинг мог наказать или отвернуться от меня. Вместо этого он приобнял меня и посадил за стол. Затем налил стакан воды и подождал, пока я достаточно успокоюсь, чтобы сделать глоток.

— Не позволяй им унижать себя, — тихо сказал он.

Я подготовила целую речь с сотней пунктов, которые мне хотелось высказать. Но все они вылетели из головы, и я выпалила первое, что пришло на ум:

— Я больше не хочу ее носить, — взмолилась я. — Это униформа прислуги!

— Это униформа солдата.

Я покачала головой, давясь очередным всхлипом. Он наклонился и вытер слезы с моих щек рукавом кафтана.

— Если скажешь, что больше не можешь этого терпеть, я отошлю тебя отсюда, и тебе больше никогда не придется носить эти цвета или ходить по коридорам Большого дворца. Обещаю, ты будешь в безопасности.

Я взглянула на него, не веря собственным ушам.

— В безопасности?

— Да. Но я могу тебе предложить и нечто иное: ты — солдат. Ты могла бы стать моим величайшим воином. Если останешься, если сможешь это вынести, то однажды все узнают о твоей доблести, — он поднял меня пальцем за подбородок. — Ты знала, что как-то раз король порезался о собственный меч?

Я тихо хихикнула.

— Правда?

Дарклинг кивнул с легкой улыбкой на губах.

— Он всегда его с собой носит, но это всего лишь показуха. Он забывает, что в его руках не игрушка, а оружие, — его лицо стало серьезным. — Я могу пообещать тебе безопасность. Или же то, что все твои страдания окупятся в тысячекратном размере, — он вытер большим пальцем предательскую слезинку, скатившуюся по моей щеке. — Тебе решать, Женя.

Тот выбор был тяжелым, но этот? Неимоверно легкий.

Я выравниваю строй бутылочек и закрываю дверцу шкафа. Затем подхожу к окну. Прижавшись лицом к стеклу, я вижу сияющие фонари вдоль территории дворца и различаю звуки музыки, играющей в одном из бальных залов — высокий, почти человеческий вой скрипок. Если бы я могла видеть сквозь деревья, сквозь тьму, то заметила бы деревянный туннель, а за ним, если пройти по пологому склону — золотые купола Малого дворца.

Я вспоминаю тощие пальцы Алины, сжимающие края простыни; надежду, которую она не может скрыть на своем бледном, чересчур живом лице, пока выводит имя следопыта.

Я открываю черную коробку и сжигаю письма, одно за другим. Мне больно, но я смогу это вынести. Потому что я кукла и служанка. Потому что я красавица и воин.