— Скажи сыну Ролани-Барда, что ворота Талига будут открыты его войскам, а город будет лишен божественного благословения. Венус мне кое-чем обязан, а я должна Ролани. Он спел одну из самых правдивых песен обо мне…
Я вскинул бровь:
— Лорд Дэвид сын знаменитого Ролани — Барда, певшего богам? Но он же пропал около восьмиста лет назад! Это сколько ж ему лет!
Она хитро улыбнулась:
— А посчитай.
И исчезла.
Я задумчиво снял с гребешка два длинных золотистых волоса и дунул на них. Они рассыпались золотыми, тающими в воздухе искрами. Что ж, моя богиня всегда отличалась любовью к эффектным приемам.
Лорд Дэвид чуть-чуть подождет. Он этот город осаждает уже полгода. Подождать еще часик, ему не сложно. Я улыбнулся и занялся собственными волосами, длинные пряди которых могли соперничать по длине с косой Лорда Кэртиса.
— Отпечаток твоей ладони стоит на контракте, — холодно указал капитан на бумагу, лежащую перед ним. — Почему же командование темных готово пойти на конфликт с наемниками, что бы только выкупить твой контракт? Притом, что они заплатили нам золотом?
— Это Сделка. Моя и Лорда Дэвида, — спокойно отозвался лучник. — Мой контракт — это цена.
— Ты подписался на пять лет, — хмуро заметил капитан.
— Не я, — отозвался тот. — Вербовщик приложил мою ладонь к бумаге. Я бы поставил роспись. И Вы, капитан, это знаете.
Старый воин промолчал. Этот парень пробыл у них несколько месяцев. И капитан до сих пор не мог понять, как он очутился в его отряде.
Его лук и мастерство им владеть, вызывали настоящую зависть среди остальных. Владение двуручным мечом… это было что-то вообще выходящее за рамки обыденного. И в то же время он никак не мог освоиться с копьем и строевой подготовкой. А его манеры…
Капитан прекрасно был осведомлен, почему несколько его подчиненных пропустили несколько увольнительных. Драки между товарищами были запрещены Кодексом наемников, но никто и не жаловался. Потому что попытка изнасилования товарища наказывалась не простым изгнанием из рядов отряда, а пропуском через строй.
Но этот Лиан разобрался с проблемой сам. А по виду так и не скажешь. Не высокий, гибкий, почти худой. В полном облачении, с луком да еще мечом за спиной, он казался невесомым. Однако, как показала практика у парня недюжинная сила. И где только прячется? Ко всему прочему ходили слухи, что он со странностями. С какой-то мистической заморочкой.
Воин вздохнул. ЭТОГО ему не удержать, да и стоило ли? Одна сплошная ходячая проблема. Рядовой из него никакой.
— Как ты так промахнулся с вербовщиком? — уже спокойно поинтересовался он.
— Пьян был сильно, — отозвался лучник. — Не каждый день тебя от семьи по полному ритуалу отлучают.
Наемник кивнул. Это многое объясняло. Он взял бумагу в руки и порвал её на несколько частей, демонстрируя собеседнику.
— Запомни, теперь тебе нет пути в мой, или какой другой отряд. Наемники не примут того, чей контракт выкуплен.
Тот пожал плечами:
— Ничего страшного, капитан. У меня другой путь. Наемники и армии — это не то, что ждет меня.
— Подашься к Темным?
— Нет, — отрицательно качает головой. — Не поверите, но меня зовет религия.
Воин вскинул бровь:
— Религия? Тебе действительно не с нами…
— Именно религиозная Сделка освободила меня от контракта, — улыбнулся лучник. — И связала с Лордом Дэвидом, — он помолчал и внезапно добавил. — Капитан, готовьте людей. Завтра Темные возьмут Талиг.
С этими словами он развернулся и вышел. А капитан поворошил обрывки бумаги на своем столе:
— Боги, которым мы служим, бываю разными…
Он не секунды не сомневался, что увидит своего бывшего подчиненного в завтрашней битве.
Лилиан… Лиан… Ли… пела моя богиня в моей крови, когда меч опускался и поднимался обагренный кровью. Каждый убитый мной лишался своей предначертанной судьбы. Его душу забирала себе в чертоги Лейла, богиня Ночи и Охот. В следующем своем перерождении ни один из них не сможет быть человеком. Лейла отпускала своих пленниц в Ночь, создавая или возрождая легендарных прекрасных или ужасающих чудовищ или просто животных. Она не очень любила людей, но и не ненавидела. Ею всегда двигало чувство парадокса. Поэтому я и стал её жрецом. Внук и правнук тех, кто почти полностью уничтожил её культ на Эмире.
Я же собирался этот культ возродить.
Не из чувства справедливости, нет. Просто я любил свою богиню. Эту девочку, и ту, что пока спала, затаившись на время под этой обманчивой оболочкой.
Она стала моей семьей и моим единственным другом.
И она пела, когда я убивал во имя её и для неё.
Город пал, как я и обещал Повелителю Черной Ложи. Город, который оскорбил Лорда Дэвида, надеясь на божественную защиту. А упрямый колдун все же решился объявить войну. Он и раньше славился тем, что совершал невозможное. Сегодня о нем сложат новые песни и легенды.
И вряд ли мы с Лейлой будем там упомянуты. Наш путь только начинался. И мы с моей богиней были не против. После шестидесяти лет почти полного забвения, тщеславие Лейлы изрядно поубавилось в размере. Она выжила и собиралась возродиться в своем новом виде, новом блеске и славе. Она получила хороший урок.
Я отбил удар меча и развернулся, позволяя лезвию собственного упасть вниз. Кровь забрызгала мне рубашку и лицо. Я облизал губы, чувствуя солоноватый привкус. Никогда раньше мне не доводилось принимать участия в таких битвах. Принцу не положено, а принцу Лилиану и вовсе. Его тошнило при одном упоминании крови. У наемников все это время я был на обучении.
Так что на самом деле этот поток крови был первой моей настоящей данью Лейле.
Я моргнул, стряхивая капли крови с ресниц, и встретился взглядом с зелеными кошачьими глазами. Пронзительными и ясными глазами настоящего хищника.
— Глаза судьбы… — мурлыкнула Лейла. — Лента связала вас… и не вернуть ничего. Так как лента у меня в волосах. Она уже не принадлежит никому из вас.
— Что?
— Потом поймешь, Ли, — рассмеялась она. — Потом…
Кэртис смотрел на гибкую фигуру, облаченную в черные одежды, украшенную странным синим узором. Один размер лука наталкивал на мысль о силе его хозяина, но то, что видел сейчас оборотень, даже пугало.
Орудующих двуручным мечом, одной рукой, командующий Темных мог пересчитать по пальцам одной руки. И все они отличались довольно крупной комплекцией. Юноша впереди развернулся, и меч упал, разрубая нападавшего пополам. Мечник поднял голову, и Кэртису показалось, что его затягивает в эти сапфировые омуты эмоций, магии, силы и… тоски.
