Перепрыгнув на соседнюю крышу, он пожелал удачи напарнику и, перебежав на соседнюю, он уже был готов спрыгнуть вниз и по-человечески добраться до небольшой комнаты, в которой он все это время жил, как злодейка судьба уже все решила за него. Послышался треск и шуршание и он, не успев даже вскрикнуть, с глухим грохотом провалился на чей-то чердак в объятия старого полусгнившего хлама, пыли и лохмотьев паутины. Вся эта мерзость припорошила его ровным сероватым слоем. Гормах протяжно застонал, даже не пытаясь подняться.
«Создатель, какой позор для Высшего вампира!»
В последнее время, каждый раз выбираясь за территорию УВМА, меня не покидает ощущения пристального взгляда в спину. У меня и раньше такое бывало, но там очень четко ощущалась негативная энергия, так и хлеставшая из обладателя того взгляда. Обычно это были уголовники мелкого и среднего полета, поэтому моя компания, с которой я не расстаюсь вот уже два месяца (тьегр, Мрак, Кармий и Этьен) не откладывая в долгий ящик, вставала на защиту моей «поруганной чести», демонстрируя всей улице внушительный набор колюще-режущих предметов, простых, но эффективных заклинаний и когтей-клыков. После этой «показухи» весь негатив увядал на корню. Взгляд же преследующий меня сейчас, был скорее любопытствующим и заинтересованным. Он то ослабевал, то опять усиливался, но не оставлял меня ни на минуту пока я гуляла по городу или за его пределами. Медленно, но неотвратимо, это стало раздражать, и я принялась выглядывать своих наблюдателей. Почему-то все время представлялись то снайперы на крышах, то субъекты в длинных плащах и надвинутых на глаза шляпах, как в старых фильмах про шпионов и частных сыщиков.
Сегодня мне невероятно повезло. Перед тем как заехать в ворота УВМА я резко обернулась и осмотрела, подчиняясь настойчивому шепотку внутреннего голоса, ближайшие крыши. На угловом доме, у ближайшего перекреста, мелькнула на крыше неясная тень, быстро скрывшаяся за печной трубой. Такое же неясное серое мельтешение уловил уголок правого глаза, и когда я развернулась в ту сторону, на той крыше все уже было пристойно и спокойно. Вот и гадай, теперь — показалось или нет! Списать на ухудшение зрения, на прогрессирующую манию преследования или на отвратную погоду?
Мне на нос шлепнулась увесистая капля дождя, намекая на то, что подумать над странностями бытия можно и в более пригодном для этого месте — теплом и сухом. Поэтому, более не отвлекаясь, я направила Мрака в сторону конюшен, куда он охотно зарысил, тоже весьма недовольный тем, что его хозяйка вознамерилась помечтать неизвестно о чем в таком неподходящем месте.
К слову, о конюшнях. Это было огромное одноэтажное сооружение, рассчитанное на несколько сотен верховых животных. И не всегда это были лошади. В период расцвета империи тут можно было встретить множество верховой скотины, самых разных форм и размеров — совместных разработок темных и светлых химерологов — используемых представителями знатных фамилий в качестве ездовых животных. После развала империи и активных гонений на черных магов большая часть темных химерологов в виду прискорбной неспособности защититься самостоятельно была истреблена, а те, кто выжил, зарылись в такие глубокие норы, что найти их не представлялось возможным. Поэтому без должного присмотра солидная часть экспериментальных особей, неизбежно загнулась, так и не принеся жизнеспособного потомства — у одних светлых категорически ничего не получалось. По той же причине многие проекты, связанные с усовершенствованием живых организмов (по слухам и человеческих существ в том числе) были поспешно свернуты, заморожены или уничтожены. Но и сейчас, спустя полтора столетия с Падения империи, в конюшнях Университета можно встретить пусть и лошадей, но самого высокого качества, с ветвистыми родословными и со всех концов Аманты. Главное не обращать внимания на то, что занято только не больше половины стойл. Мой милый Мрак среди всех этих коней — гнедых и песочно-золотых, снежно-белых и угольно-черных; тонконогих и хрупких или мощных, почти тяжеловозов — смотрелся весьма достойно, являясь идеальным сочетанием силы, выносливости, красоты и скрытых возможностей. И я надеялась, что они останутся таковыми как можно дольше.
Обустроив одного из своих питомцев, я твердо решила переговорить с ректором о возможности пристроить второго в Университет. Каких процедур требует оформление легального проживания на территории УВМА потенциально опасного животного, я не знала и поэтому решила обратиться за консультацией к опытному специалисту.
Этьен открыл только тогда, когда я уже отчаялась до него достучаться и начала барабанить в его дверь и ногами и руками, крича при этом «Этьен, открывай! Я знаю, что ты занят, но мне срочно!». Выскочивший растрепанный дроу, в наспех натянутых штанах и расхристанной рубашке злобно зыркнул на толпу студентов привлеченных моими криками и те молниеносно поняв намек, быстренько рассосались. Я одобрительно хмыкнула.
— Привет! Сильно отвлекла?
— А что не видно?! — злобно прошипел эльф.
Я с улыбкой пожала плечами, одновременно пытаясь заглянуть за придерживаемую Этьеном дверь, что бы разглядеть которой же повезло на этот раз. Друг понятливо хмыкнул и, сделав шаг вперед, вышел в коридор и закрыл за собой дверь как раз в тот момент, когда из его апартаментов раздалось тихое шуршание и плохо видимый в полумраке, но явно женский силуэт, скользнул от постели в сторону к креслу, на которое эльф обычно сваливал свою одежду (да и приходящие к нему в гости поступали аналогично). Я скорчила притворно недовольную гримаску.
— Жмот!
Квартерон одарил меня самой яркой и привлекательной улыбкой из своего арсенала (надеюсь упоминать о том, сколько девичьих сердец она уже покорила за последний месяц мне не стоит?) и, перейдя на интимный шепот, замурлыкал мне на ухо:
— Моя драгоценная…моя хъессэ[2], стоит тебе только пожелать, и ты увидишь и узнаешь все, что захочешь…
По телу пробежала дрожь, но я постаралась взять себя в руки. Засранец, этот Этьен! Знает ведь как на девушек воздействовать. Он в этом деле можно сказать мастер. За те несчастные два месяца, что мы проучились в УВМА, в его постели перебывали почти все девушки с первого и второго курсов. Исключений можно пересчитать по пальцам. Лично я уверена только в девушках из нашей группы. Аладрина находит себе развлечение сама — молодые люди ходят за ней целыми табунами и готовы разбивать лица соперников, доставать звезды с неба и совершать прочий героический бред только за одобрительный или благодарный взгляд снисходительных карих глаз. Похоже, как я и предполагала в самом начале, у них с Этьеном что-то в виде соревнования. К Умии этот очаровательный прохвост в последнее время начал старательно подбивать клинья и судя по ее иногда мечтательному взгляду, направленного на квартерона, ждать победы на этом фронте ему осталось недолго. К Енаре он относиться как к младшей сестре, буквально не воспринимая ее как девушку, но в любой момент готовый открутить голову тому, кто хотя бы косо на нее посмотрит. Что-то в этом, несомненно, было, но вот что я так до конца и не определилась. А что же касается меня…то тут вообще темный лес. Его попытки затащить меня к себе носили какой-то периодический характер — то он задаривал меня цветами и всевозможными безделушками и конфетами (откуда в этом мире шоколад для меня тайна за семью печатями!), то резко терял интерес и общался как с обычным другом. С чем связаны его подобные приступы выяснить не удавалось, поэтому иногда рядом с ним я чувствовала себя загнанной мышью, находящуюся в лапах кота.
