Троллейбус подошел почти сразу, похожий на огромного, давно томящегося в рабстве жука. Усы ему выкрутили назад, словно руки пленного, и заставили бегать, ударяя током. Из открывшихся дверей пыхнуло жаром, но не чистым, солнечным, а человечьим. Лиза вскарабкалась по ступеням, ухватилась за поручень и задумалась: «Зачем я это делаю? Я ведь не хочу никуда ехать».
– Девушка, пробейте талончик!
Лиза обернулась и едва не вскрикнула: злое, оскаленное лицо. Смутно знакомое… Не чертами, скорее выражением.
– Талончик, – повторил мужчина, перестав улыбаться. – Пробейте, пожалуйста. Вон там.
В руке оказался кусочек картона. Лиза сумела вспомнить, что с ним нужно сделать – вставить в прорезь железного прибора и нажать. Исподлобья она огляделась. Лица, лица… Чем-то опасные. Куда она едет?
– Спасибо, – буркнул ее сосед, сам ударяя по компостеру и вытаскивая талон.
При этом он привалился к Лизе, и она вдруг, не успев ничего подумать, сильно ударила его локтем под ребро. Мужчина охнул, расступилась на миг удивленная толпа, и Лиза рванулась к дверям, назад. Что-то надо было понять, причем как можно быстрее – со всех сторон на нее дышала опасность.
По счастью, двери почти сразу открылись, и она выскочила, едва не сбив с ног пожилую женщину. Знакомые дома, улица… Лиза побежала, на ходу сбросив мешающие туфли. Горячий асфальт больно бил по пяткам, прохожие оборачивались. И все же нужно было бежать: с каждым шагом морок отступал. После него оставался кошмар чужих враждебных лиц, каменных улиц, грохочущих экипажей. Через этот кошмар можно было прорваться лишь одним способом – и она бежала.
Не помня себя, совершено выдохнувшаяся Лиза подбежала к знакомому серому зданию. Она трижды падала по пути, порвав платье и разбив в кровь лицо и руки, горло горело огнем. За стеклянной дверью какой-то мужчина протянул к ней руки, но Лиза кинулась в сторону, сильно ударившись об угол. Дальше, дальше! Она скакала по лестницам вверх, уже совершенно не понимая, где находится и куда спешит. Вокруг кричали, пытались схватить.
Потом был коридор, потом комната. Старуха в углу вскочила, заговорила грозно, но Лиза не разобрала слов. За большим окном расстилались широкие, напоенные солнцем луга. Кто-то скакал далеко, на самом горизонте. Лиза видела колышущиеся алые плюмажи. Это были друзья!
– Я здесь!!! – закричала она далеким всадникам, подпрыгивая и размахивая руками. – Здесь!
Толстое стекло не пропускало звуков. Будто зачарованное, как весь этот дом! Лиза обернулась в поисках оружия, сбила плечом назойливую старуху. На столе нашлось несколько связанных железных ящиков. Схватив ближайший, Лиза, выдернув мерзкую на ощупь веревку, швырнула его в стекло. Оно отозвалось хрустом, от подоконника вверх побежала трещина.
– Да остановите же ее! – завопила Наталия Игоревна, когда в распахнутую дверь заглянули возвращавшиеся из курилки кредитчики. – Вызовите «Скорую»!
Лиза дралась, царапалась, наконец ей удалось вырваться из рук бросившихся на нее мужчин с перекошенными лицами. Она вспрыгнула на стол, пробежала по нему до подоконника и с маху, будто птица, ударилась о зачарованное стекло.
– Я здесь!!! Я здесь!!!
Стекло выдержало. Лиза сползла на подоконник и лишь провожала глазами удаляющуюся кавалькаду. Они не заметили пленницы, этот замок невидим простым глазом… Ее снова схватили, усадили и принялись что-то говорить, но Лиза не понимала, да и не хотела понимать. Морок спал, но остались его порождения. Сколько лет провела она в плену?..
Потом зазвучали особенные шаги, уверенные, беспощадные. Лиза посмотрела в сторону двери и увидела Белых Рыцарей. Ими предводительствовала женщина с холодными глазами, которая сразу же достала длинную иглу.
– Все хорошо, – сказала женщина, поднося иглу к руке Лизы. – Держите ее крепче.
Сопротивляться Белым Рыцарям было бесполезно, Лиза и не пыталась. Если это смерть – пусть. Но игла оказалась доброй: гул вокруг стих, в глазах перестало рябить. Белые Рыцари прикрикнули на обитателей зачарованного дома, приказав им отойти.
– Ты помогаешь мне? – шепнула Лиза женщине, что пришла с Рыцарями.
– Да, – подмигнула она. – Разве не видишь? Сейчас поедем в одно очень славное место.
И Лиза заметила ее красоту. Ну конечно, это… Она не могла вспомнить. Пока не могла, но теперь была уверена, что память вот-вот вернется.
– Идем к карете.
– Ты – Сестра!
Рыцари хотели набросить на Лизу новую одежду, но Сестра приказала им остановиться. Значит, Лизе не стать одной из Сестер? Значит, ее помиловали, даровали свободу. Еще есть шанс увидеть ту кавалькаду! Под охраной молчаливых, исполненных достоинства Белых Рыцарей Лиза спускалась по лестнице. Обитатели серого дома не рисковали приближаться.
– Я чуть с ума не сошла. Вбежала вся в крови, грязная, босиком… Она вас ударила, Наталия Игоревна?
– Да, я сейчас отпрашиваться пойду. Даже сердце защемило… А силища-то какая! Верно говорят, что сумасшедшие – семижильные. Монитор как запустила через половину комнаты – я думала, окно высадит! Выброситься хотела, помоги ей Господи.
– И ведь кто бы мог подумать?..
В карете Лиза хотела поговорить с Сестрой, но та приложила палец к губам. Белый Рыцарь, сидевший рядом, хохотнул, празднуя удачное похищение жертвы из-под самого носа мертвецов. Да, в сером доме жили мертвецы, теперь Лиза это поняла. Она даже вспомнила лицо того колдуна, что заточил ее: костистый, орлиный нос, пышная грива волос, сливающаяся с бородой. Он похитил ее и держал в плену много лет… Но не добился самого главного, не сделал ее рабой своего морока.
– Он так ничего и не добился от меня! – гордо похвасталась уверенная теперь в своей правоте Лиза. – Ничего!
– Чего же он хотел? – спросила Сестра, расправляя на коленях белоснежную тунику.
– Хотел… Того, что я обещала другому.
Сестра мягко улыбнулась, а Белые Рыцари и кучер громко расхохотались над неудачей колдуна. Лиза тоже засмеялась: все его козни оказались напрасны! Перед каретой расстилались луга. Каменный град исчез, рассыпался.
Дорога до дворца Сестер вышла долгой. Лизу провели, бережно поддерживая под руки, по прекрасному залу. Здесь прохаживались другие Белые Рыцари и Сестры, а также их слуги. Пол украшала чудесная мозаика, ярко горели свечи. Лиза раскланивалась с равными себе, и они отвечали. По мраморной лестнице все вновь прибывшие поднялись на второй этаж, где Сестра отперла ключом сохранявшиеся все эти годы только для Лизы покои.
– Ах!.. – не сдержала Лиза восклицания, останавливаясь на пороге.
Это не было покоями. Солнце клонилось к западу, будто скатываясь по склону далекой горы. С другой стороны уже показалась боящаяся опоздать на смену луна – целая, чистая. По левую руку виднелся лес, а справа сияло первыми розовыми отблесками заката озеро. По воде плыли прекрасные птицы…
