1425 год после Раскола.
- Ааа-аа-а!!! - Ужасный в своей обреченности предсмертный вопль смешался со звоном мечей и треском жадно вгрызающегося в сухое дерево пламени. Отчаянно сжимавшие в своих мозолистых руках мечи мужчины и испуганно метавшиеся женщины, заливистый плач нескольких младенцев.
И яростно размахивавшая самым разнообразным оружием толпа. В воздухе мелькали обычные сучковатые дубины и колья вперемешку со сверкающими на солнце двуручными мечами из самой лучшей стали. Одетая в рваные лохмотья толпа беспорядочно наступала, безжалостно топча своих падающих соратников. Разбойники никогда не имели жалости. Даже к своим товарищам.
Разбойничья ватага атаковала небольшую скрытую в лесах деревушку.
- Не отобьемся! - Могучим ударом топора один из защищающихся свалил на землю бородатого разбойника с горящими яростным огнем глазами. - Якуб, уводи детей!
Широкоплечий Якуб-кузнец, увернувшись от удара копьем, отскочил в сторону и, поймав за руку одного из испуганно плачущих в крапиве возле дома детишек, а другого подхватив за пояс, помчался в сторону леса, сопровождаемый недовольным ревом разбойников.
В воздухе со свистом проносились стрелы, собирая свой безжалостный урожай. От их стальных наконечников гибли и разбойники, и жители деревни - лучники с обеих сторон старались вовсю. На земле уже лежали не меньше трех десятков убитых и раненых, но окровавленное оружие снова и снова вздымалось в воздух. Смерть собирала здесь свой ужасный урожай.
Шестилетний мальчишка, укрывшись под крылечком одного из домишек, огромными глазами испуганно смотрел на это побоище. Падали на землю, орошая истоптанную траву своей кровью, убитые. Оглушительно ревела жаждущая крови толпа.
Вернувшийся Якуб, подхватил на руки еще двоих малолетних ребятишек и, подталкивая перед собой того, что постарше, снова исчез в лесу.
Кровь, кровь, кровь.
Затаившийся в своем убежище мальчишка видел, как упал на землю его отец, насквозь пронзенный уродливым копьем с зазубренным ржавым наконечником. От его предсмертного крика у мальчишки на мгновение потемнело в глазах, а руки судорожно скомкали подол грязной и рваной рубашки.
В нескольких шагах от него продолжали погибать люди. Селяне бились неумело, но отчаянно, дорого продавая каждый дюйм политой своей кровью земли. Но разбойников больше. Раз в шесть-семь больше. И если бы они были хоть немного организованнее, то давно бы уже смяли жалкую цепочку защитников. Но когда же это разбойники могли организоваться? Размахивая оружием и яростно рыча, они кидались вперед, не обращая внимания на действия своих товарищей.
Бой шел уже возле самого крылечка, под которым затаился мальчишка. Последние пять защитников, встав спиной к спине, устало размахивали оружием, с превеликим трудом отбиваясь от накатывающейся на них разбойничьей орды.
Звенела сталь.
Последний из защитников деревни упал с распоротым животом, пытаясь ладонью подхватить вываливающиеся кишки. Разбойники, одолев последний островок сопротивления, с радостным ревом кинулись во все стороны, круша все на своем пути и ловя за косы испуганно мечущихся женщин.
Один из лесных бандитов вскочил на крыльцо. Мальчишка, вздрогнув, испуганно вынырнул из своего убежища и со всех ног помчался к лесу. Заметивший его разбойник, кровожадно усмехнувшись, бросился в погоню.
- Мама, мама!!
Навстречу бандиту метнулась молодая женщина неумело держащая в руках меч.
- Оставь моего сына!
Звон стали. И меч вылетел из руки женщины, выбитый могучим ударом булавы. Разбойник безумно рассмеялся, глядя на заслоняющую своего сына женщину, которая выхватила из-за пояса кухонный нож и отчаянно озиралась по сторонам, ища путь к спасению.
- Радан, беги! - Женщина подтолкнула своего сына в сторону леса. Мальчишка, отчаянно мотая головой, только крепче вцепился в ее юбку. - Беги в лес!
Но спасения нет. Вылетевшая откуда-то стрела с чмоканьем выставила свой стальной наконечник между лопатками женщины. Она медленно опустилась на колени, а потом с тихим вздохом упала на грязную землю. Мальчишка со слезами на глазах упал вместе с ней, вцепившись в окровавленную юбку своими грязными ручонками.
Из-за дома, небрежно помахивая луком, вышел молодой разбойник в лихой шапочке с пером.
- Зря ты ее так, - недовольно пробормотал бандит с булавой.
Лучник небрежно отмахнулся:
- Ерунда, нам и так хватит. Пленниц еще много.
Проследив за его взглядом, разбойник удовлетворительно кивнул.
- А что же до этого мелкого...
Внезапно вскочивший на ноги мальчишка изо всех сил устремился в лес. Вслед ему летел громкий переливчатый свист. Разбойник с луком неспешно достал стрелу с грозным трехгранным наконечником.
- Да, оставь ты его. Не стоит стрелу портить. Все равно этого недоростка лесная нечисть сожрет. Мертвая Трясина всего в трех десятках миль отсюда...
При упоминании о лесных чудовищах стрелок заметно поежился и неохотно кивнул.
- Пошли веселиться. - Бандит небрежно засунул булаву за пояс и, насвистывая, направился к центру захваченной деревни, откуда, прорываясь сквозь рев пожирающего дома пламени, уже доносились отчаянные крики насилуемых женщин.
* * *
1440 год после Раскола.
- Эй, Радан, ты где!?
Разбойничий лагерь, медленно просыпался. Небритые лохматые лесные удальцы лениво бродили между стволами старых поросших мхом деревьев. С соседнего дуба нехотя слез отчаянно зевающий часовой. Людей в этих лесах практически не было, а лесные твари попадались крайне редко, предпочитая сухим дубовым рощицам густые северные леса и болота, но все же... Ведь всего в полусотне миль к северо-западу находилась Мертвая Трясина - излюбленное место Вал-Накинской нечисти. Ходили слухи, что там все еще иногда встречаются ходячие деревья. В них мало кто верил, а атаман под угрозой жесточайшей порки запретил пустые басни о раздающихся в ночном тумане заунывных голосах оборотней и неспешно пробирающихся сквозь чащу зубастых деревьях, но слухи не переводились. Их негромко рассказывали возле костров, коротая долгие ночи, рассказывали во время длительных переходов, когда ватага отступала в густые непролазные чащобы, скрываясь от преследующих ее королевских отрядов, рассказывали, когда отправившийся в лес по своим делам человек вдруг бесследно исчезал, а предпринятые поиски не давали никаких результатов. Хотя "никаких" - не совсем верное слово. Человека больше никто не видел, но кровавые пятна на земле или истоптанная трава давали знать о случившейся здесь трагедии. А самым страшным было то, что все эти исчезновения проходили абсолютно беззвучно. Отошел человек в сторону от лагеря - раз и нет человека.
