— Это Чойка, так?
Воллен посмотрел на карту и кивнул:
— Да, сэр.
— Здесь — река. Здесь — переправа. — Стауэр просто провел ногтем по карте, он ничего не понимал в этих рисунках, но не желал демонстрировать свое невежество.
— Вот это — Линек, — сказал Воллен, указывая на карту, неграмотность капитана не была для него секретом, и он сознавал, что Стауэр часто использует его в качестве писаря. — А здесь — переправа. Примерно в лиге вверх по течению.
Капитан кивнул, с умным видом разглядывая карту, как будто в этом был какой-то смысл.
— У нас приказ к завтрашнему полудню присоединиться к маршалу Нейберу и копьеносцам Виссенланда, их лагерь севернее переправы. Это место называется Ждевка. Так, Ждевка… Ждевка…
— Вот здесь, сэр, — указал Воллен.
Стауэр расправил плечи, глубоко вздохнул и, поразмыслив, произнес:
— До наступления темноты еще несколько часов. Герлах, возьми трех лошадей и обследуй переправу. Осмотри там все внимательно, а на закате возвращайся.
— Слушаюсь, — ответил Герлах и натянул кожаные перчатки. — Сиболд! Йоханн! И ты, Карл.
Стауэр едва заметно поморщился. Он собирался разделить этих парней и дать каждому задание. Какого черта! Если они будут заняты делом, им будет не до препирательств.
К востоку от города простирались поля незрелой пшеницы и ячменя, а на севере — топи, камышовые заросли и разбухшие после весеннего половодья равнины. Небо затянуло облаками, и оно приобрело странный белесый оттенок, но все еще было светлым. Дорога шла вдоль реки, в воздухе, словно ожившие драгоценные камешки, кружила мошкара. Копья покоились в чехлах, четыре всадника не спеша проехали вдоль реки и, когда дорога стала шире, пустили коней галопом. Лансеры подтянули подпруги, так что, когда они вставали в стременах и наклонялись вперед, убыстряя шаг, они отрывались от седла на добрую ладонь. Герлах скакал впереди на своем сером Саксене, это был крупный, в семнадцать ладоней, трехгодовалый конь. В отряде предпочитали молодых горячих лошадей за их выносливость, хоть они и были норовисты, а Саксен был самым непокорным из них.
Воллен ехал позади, рядом с Сиболдом Траксом. Сиболд, двадцатидевятилетний мужчина с вытянутым лицом, был самым старшим, если не считать капитана, в отряде, и лансеры довольно часто полагались на его опыт. У него был гнедой мерин со звездочкой на лбу. Конь Воллена, Гэн, был вороной масти и бешеного нрава, еще норовистее, чем серый Саксен Герлаха.
Последним ехал Йоханн Фридел. Йоханну было девятнадцать, он был третьим сыном торговца баронета и имел такой же неспокойный характер, как и его вороная лошадка. Все они, за исключением Тракса, впервые принимали участие в военных действиях. В реальных военных действиях. До сих пор их военная практика сводилась к тренировкам, верховой езде, маневрам и участию в церемониях. Демилансеры рвались в бой и были напуганы предстоящим в равной мере, но демонстрировали только рвение.
Тракс четырежды принимал участие в боевых действиях: дважды в пограничных стычках и еще пару раз в кампаниях против всякой нечисти в Дрекволдских лесах. У него было много историй, все они были захватывающими, но, справедливости ради надо заметить, противоречивыми. Зачастую из его рассказов о боях, в которых он участвовал, становилось понятно, что не особо-то много он и видел. С крепостной стены, издалека, сквозь пелену дождя. Пограничный город, защищенный пушками Империи, с выгодной позиции на холме в трех лигах от противника. Неудачная атака и бесплодная погоня по лесу, оказавшемуся пустым.
Но четыре трупа и сухая земля, вспоротая ударами мечей, до сих пор заставляли Тракса по ночам просыпаться в холодном поту.
И все же его истории, пусть и приукрашенные, были хороши. Принимал он в них участие или не принимал, опыта у него было больше, чем у любого в отряде, не считая капитана, который однажды действительно воевал. Сиболд Тракс был бы рад этим летом, вместо того чтобы отправиться на север, остаться в спартанских стенах кавалерийской школы в Талабхейме и заниматься теорией и практикой верховой езды.
Дело в том, что об этом походе и развертывании сил на северных границах одно он знал наверняка — впереди их ждала настоящая война и времена монотонной муштры и тренировок навсегда миновали.
С реки сошел весенний лед, вода поднялась и ускорила бег. Звук стремительного течения напоминал звон рассыпанных монет. Дорога широкой дугой следовала изгибу реки, несущей свои воды на север. Лансеры подъехали к переправе, это был дощатый мост на пяти каменных опорах. Герлах не стал сбавлять шаг. Он направил своего коня вперед и сплюнул через плечо, чтобы отвести неудачу от подков, ступивших на дерево.
Трое его спутников сделали то же самое, правда, Воллен сплюнул не из суеверия, а скорее по привычке. Слюна Герлаха забрызгала кирасу Воллена. Знаменосец мог бы плюнуть в сторону, но не изволил. Воллен молча обтер доспехи.
Лансеры выехали с моста на заросший камышом берег и, привстав в стременах, погнали своих коней вверх по сырому склону. Перед ними лежали зеленые угодья, таких необъятных просторов Воллену еще не приходилось видеть. Под низким белесым небом луга походили на покрытое рябью серое море, стебли травы, словно волны, колыхались на ветру. В нескольких лигах к северо-западу на горизонте виднелся огромный холм, его зеленый изгиб, как оплодотворенное чрево, гордо вздымался над равниной.
Герлах потянул за удила и пустил своего фыркающего от возбуждения коня шагом. Остальные последовали его примеру.
— Ждевка? Это там? — спросил он.
— Она находится у подножия Холма Стариков, — сказал Воллен. — Да… я думаю, это там.
— Стариков? — переспросил Йоханн Фридел. — Ты имеешь в виду… Слабачков?
Он говорил об эльфах. Ну же, назови их своим именем, мысленно предложил Карл Райнер Воллен. В новые времена смешно, когда мужчина не решается произнести одно простое слово. Если назовешь эльфа эльфом, быть беде. Люди до сих пор верили в это, неисправимые глупцы.
— Нет, не эльфов, — ответил Воллен, и Йоханн при слове «эльфы» подпрыгнул в седле. — Имеются в виду скифы, воины-всадники далекого прошлого. Господаряне, а значит и кислевиты, ведут свой род от них. До прихода Святого Сигмара здесь правили скифы. Это были их земли. Они основали города, развалины которых, как говорят, поглотила степь. Именно скифы возводили курганы, могильные холмы древних времен.
— Курганы? — с тревогой переспросил Тракс. — Где? Где они, черт возьми? — Тракс нервно дернул за удила и развернул своего коня вокруг оси.
— Успокойся ты! — прикрикнул на него Герлах. — Речь не о курганцах! Карл тебя разыгрывает. Опять лезешь со своей образованностью, да, Карл?
