Пока я убирала рюкзак в подпол, в дверь позвонили.
— Я открою, — крикнула Саванна и бросилась в прихожую, создавая столько шума, сколько мог бы человек в три раза тяжелее ее.
Когда я через несколько минут вышла в гостиную, Саванна стояла в дверном проеме, ведущем из прихожей, подняв письмо на уровень глаз и, прищурившись, смотрела на него.
— Проверяешь свои экстрасенсорные способности? — спросила я. — Нож для открывания писем работает гораздо быстрее.
Она подпрыгнула, резко опустила письмо вниз, колебалась мгновение, потом протянула его мне.
— А-а, это мне, — я взяла письмо у нее из руки. — В таком случае я посоветовала бы открывать его над паром. Заказное? В таком случае к чтению чужих писем добавляется еще и подделка подписи. Надеюсь, ты не используешь этот навык для подделки моей подписи на каких-либо документах в школе?
— А стоит? — хмыкнула Саванна, направляясь назад в кухню. — Какой смысл прогуливать школу в этом городе? Нет ни парка нормального, ни «Старбакса»,[5] даже стереокино нет!
— Могла бы с остальными ребятами постоять перед скобяной лавкой.
Она фыркнула и исчезла в кухне.
Конверт оказался стандартного размера, как для обычных писем, я не увидела на нем никакой особой маркировки. Моя фамилия и адрес были написаны от руки четким ровным почерком, в левом верхнем углу значился заранее отпечатанный обратный адрес. Так, кто его мне прислал? Какая-то юридическая контора из Калифорнии.
Я разорвала конверт и сразу же взглянула на первую строку. Меня просили — нет, от меня требовали — завтра утром явиться на некую встречу. Первая мысль была: «О, дерьмо!» Думаю, это нормальная реакция любого человека, получающего неожиданный вызов от юристов.
Я предполагала, что вызов касается моей трудовой деятельности. Я создаю и обслуживаю сайты в Интернете для компаний, возглавляемых женщинами, которые устали от создателей сайтов-мужчин, считающих, что женщинам не нужно ничего сложнее дизайна типа обоев в цветочек. Когда дело касается Интернета, вопрос авторского права оказывается туманным и крайне запутанным, поэтому, увидев письмо, наполненное юридическими терминами, я предположила, что какая-то моя работа непреднамеренно получилась отдаленно похожей на чей-то сайт, например, в Заире.
Затем я прочитала следующую строку, «Целью этой встречи является обсуждение заявления нашего клиента о передаче на воспитание несовершеннолетней Саванны Левин…»
Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Да, я знала, что это может случиться. Единственной родственницей Саванны была одна из Старейшин Шабаша, но я всегда предполагала, что у матери Саванны могли остаться друзья, которые раздумывают о случившемся с Евой и ее несовершеннолетней дочерью. Когда они обнаружили, что ее взяла двоюродная бабушка, а потом передала на воспитание мне, то захотели получить ответы на возникшие вопросы. И они вполне могут захотеть получить Саванну.
Естественно, я буду бороться. Проблема заключалась в том, что двоюродная бабушка Саванны Маргарет была самой слабой из трех Старейшин, и если Виктория потребует, чтобы Маргарет отказалась от опекунства, то она откажется. Старейшины ненавидят проблемы и начинают гудеть как растревоженный улей только при одной мысли, что что-то может привлечь внимание к Шабашу. Для обеспечения их поддержки мне потребуется убедить их, что они столкнутся с гораздо более серьезной опасностью, если отдадут Саванну, чем, если оставят ее. Со Старейшинами вопрос всегда сводится к одному — нужно делать то, что лучше для них, что безопаснее для них.
Я просмотрела письмо до конца, отметая юридический жаргон, и, наконец, добралась до имени подавшего заявление. Когда я увидела его, внутри у меня все опустилось. Я не могла в это поверить. Нет, вычеркните это — я сразу же поверила. И ругала себя за то, что не предусмотрела это раньше.
Я уже рассказала, как умерла моя мать? В прошлом году небольшая группа людей узнала о мире сверхъестественного и захотела обуздать наши силы, поэтому они выкрали нескольких могучих представителей мира сверхъестественного. Одной из жертв стала мать Саванны, Ева. Саванне в тот день не повезло — она не пошла в школу, поэтому забрали и ее.
Однако Ева вскоре доказала, что гораздо более опасна, чем предполагали захватчики, поэтому они ее убили. На замену они наметили мою мать, престарелую Главную Ведьму Шабаша. Ее взяли вместе с Еленой Майкле, оборотнем. В плену они встретились с еще одной представительницей нашего мира, полудемоном, которая в дальнейшем убила мою мать и обвинила в этом Саванну. Все действия полудемона являлись частью хитрого и сложного плана, целью которого было взять под контроль Саванну и получить доступ к молодой, а значит, поддающейся влиянию и очень сильной новообращенной ведьме.
Как звали полудемона? Лия О'Доннелл. И то же самое имя смотрело теперь на меня с письма, в котором говорилось о подаче заявления на опекунство.
Лия была очень сильным полудемоном-телекинетиком. Полудемон — это отпрыск демона и человека. Полудемоны всегда выглядят как люди, наследуя внешность матери. Наследуемое от отца зависит от того, к какому типу демонов он относится. Лия унаследовала способность к телекинезу. Это означает, что усилием мысли она может передвигать предметы в пространстве. Только не думайте о ней как о способной лишь гнуть ложки. Представьте женщину, способную усилием мысли бросить металлический письменный стол в стену, буквально в стену, с такой силой, что стол входит в штукатурку, застревает там, да еще и сметает все на своем пути, пока летит.
Поэтому неудивительно, что после прочтения письма я первым делом попыталась защитить наш дом. Я проверила замки на дверях и опустила шторы, затем перешла к менее традиционным средствам. У каждой двери я произнесла защитный заговор, благодаря которому они теперь останутся закрытыми, даже если замки будут сломаны. Затем я прошлась по периметру всего дома, останавливаясь у каждого окна, и там тоже произносила слова защитного заговора. Таким образом, в мире сверхъестественного обеспечивается безопасность. Теперь никто не сможет войти в дом. Как минимум, без моего ведома.
Все произносимые мною заговоры относились к санкционированным Шабашем, хотя несколько месяцев назад одна ведьма посчитала своим долгом указать, что защитный заговор может использоваться во зло, если мы пытаемся запереть кого-то в помещении, вместо того чтобы не впускать его туда. Верите или нет, но Шабаш на самом деле созвал особое совещание Старейшин для обсуждения этого вопроса. И что еще хуже, проголосовав две против одной, Старейшины запретили защитный заговор второго уровня, оставив только заговор первого уровня, который может потерять силу после сильного поворота дверной ручки. К счастью, мой голос имел дополнительное значение, поэтому все осталось по-прежнему.
