- Твоё дело исполнять, не так ли?- сказал он грубовато, с таинственным блеском в глазах.
- Я служу Владыке, но не тебе,- хриплым, но решительным голосом, уточнила она.
- Да, но Владыка приказал прислуживать,- заявил он высокомерно и с какой-то не понятной насмешкой,- Прислуживать мне.
- Слушаюсь,- склонилась Одджит, понимая, что сама приняла решение служить этому человеку.
Старуха исчезла, а Сайг растянулся на кровати, что б получше обдумать дальнейшие действия,- Вот и проверим,- усмехнулся он, закрывая глаза,- Насколько ты вырос.
Около девяти вечера, за окном послышался топот копыт и ржанье лошадей.
- ?...- Иксчель подбежала к окну, прильнув к стеклу,- Прибыли,- тяжело вздохнула она, опустив голову.
Из кареты вышел Джетэн, одетый по простому,- в белой рубахе с кружевным воротом, заправленной в черные брюки. Он протянул руку Нове, помогая её выйти из кареты. «Она счастлива,- заметила девушка, идя открывать парадную дверь, что б встретить гостя».
- Какая прелестная леди,- не удержался Джетэн, увидев красавицу в бело-розовом платьице, украшенном лепестками цветов.
- Вот дочка и жених,- кокетничала Нова, держа гостя под руку, стоя на пороге дома.
- Иксчель поклонилась,- приветствуя Джетэна. (Знали бы они, чего стоит это приветствие для девушки, чьё сердечко трепетало лишь одно,- «Потерпи, потерпи»).
Проводив гостя внутрь дома, девушка усадила его за стол. Сам же стол, укрытый белой скатертью, которую сделала Иксчель своими руками, ломился от роскошный блюд, причём некоторые врятли найти в кулинарных книгах.
- Не уж то сама приготовила?- изумился Джетэн, осматривая яства, которые обеспечивали приличный приток слюны и аппетита.
- Сама, сама, она у меня очень хорошая,- льстила мать, усаживая дочь, справа от гостя.
- Уф, извините,- добавила она присев напротив Господина,- Слуг у нас нету, если что-то понадобиться, лишь скажите.
- Ну что Вы, что Вы,- бормотал Джетэн, разглядывая невесту, которая смущаясь, сжимала руки на коленях, не смея поднять глаза.
- У Вас так уютно,- начал гость, озираясь по сторонам,- Ей Богу мне ещё никогда не было так уютно.
- Это всё заслуги дочери,- нахваливала её мать, пододвигая ему жареного поросёнка,- Прошу, разрежьте.
Джетэн не стал разрезать поросёнка, он просто разломил его на куски, своими толстыми пальцами.
- Какой сильный,- заигрывала мать, в то время когда саму подташнивало от этой сцены.
…
Время пролетело быстро, глупые вопросы, глупые ответы, которые явно были выдумкой, что со стороны гостя, что со стороны матери. Лишь Иксчель была молчалива, периодически бегая на кухню то за вином, то за десертом, радуясь тому, что удалось ускользнуть, пусть даже на мгновенье, от этого окружения.
- А она хорошенькая,- нашёптывал Господин, на ухо женщины, когда девушка ушла за очередной бутылкой вина,- Решено, женюсь.
- Ах!- воскликнула Нова, чуть не потеряв сознание,- Само благородство.
- Через месяц,- уточнил Джетэн, утерев салфеткой рот,- В день её шестнадцатилетия.
Окрылённая мать не знала предела своей радости, когда Иксчель вернулась с вином. Нова вскочила из-за стола, что б расцеловать дочь.- Невеста, невестка ты моя,- приговаривала Нова, прижимая голову девушки к своей груди.
- «Потерпи, потерпи»,- напевало сердце девушки, которая и на ногах-то еле стояла. Выдавив из себя глупую улыбку, Иксчель поклонилась гостю,- что творилось в её нежном сердечке, одному Богу известно.
В ответ на поклон, Джетэн поднял бокал с вином,- За невесту!- крикнул он, осушив его несколькими глотками.- А сейчас простите,- добавил он, встав из-за стола,- Мне пора.
- Как уже?- огорчилась Нова,- Всего-то одиннадцать.
- Ещё раз простите,- чуть поклонился гость,- Дела, знаете ли, дела.
- Ах, Вы себя не щадите,- вздохнула женщина.
- Ну, есть немного,- согласился он, направляясь к выходу.
- До встречи,- уже у двери, Джетэн поцеловал руку невесты,- Жду не дождусь,- добавил он уходя.
Нова проводила гостя до кареты, кружась возле него словно мотылёк у огня.
- Милейший, милейший Вы человек,- слетали с её губ льстивые слова, даже тогда, когда карета направилась к особняку.
- Вот какой жених-то,- начала Нова, войдя в дом,- А ты не хочу, не хочу. Выйдешь за него, ни куда не денешься,- ворчала она, чуть качаясь от вина,- Я приму ванну и спать.
- Хорошо матушка,- еле живым голосом сказала девушка,- Я приберусь.
- Вот и отлично,- добавила Нова, захлопнув дверь ванной.
- «Потерпи, потерпи»,- напевало сердце девушки.
Джетэн зашёл в свой полуосвещенный кабинет, он остановился у вешалки, что была слева,- Ах, да,- задумался он, смотря куда-то в сторону,- Я же оставил пиджак в карете.
- Ну и как?
Джетэн подпрыгнул на месте, плюхнувшись на задницу,- Чёрт! Сайг, я тебя не заметил.
- Хм,- улыбнулся старик, сидя на любимом месте приятеля.
- Превосходно, просто замечательно,- продолжил Джетэн, отряхивая брюки.
- Ват как,- словно надсмехался Сайг.
- Что-то мне дурно,- зашатался Джетэн. Чуть ли не упав, он доковылял до кресла, расстегнув ворот рубахи, усевшись напротив старика.
- Неважно выглядишь,- сверлил старик приятеля глазами, оставляя в голосе некую таинственность,- Покраснел весь, дышишь тяжко.
- Жарка, мне жарко,- бормотал Джетэн, запрокинув голову,- Не уж то отравили, эти девки?
- Отравили, да,- уверил его Сайг,- Но не они.
- А?- он посмотрел на старика, который явно что-то знает,- О чём ты?
- Я, хи-хи,- признался он, тихо и спокойно,- Точнее моя слуга.
- Что? Когда?- Джетэн на глазах терял силы.
- Сегодня, когда пили вино,- он повернул то самое вино, что стояло на столе, этикеткой к приятелю.
- Верно, и я выпил яду,- опередил Сайг, вопросы задыхающегося Джетэна,- Но я выпил и противоядие. Хи-хи. Этот яд убивает медленно, но ведь ты уже не можешь двигаться, а вскоре не сможешь говорить и где-то, через час, ты умрёшь в страшной агонии.
- Ккак, ккак ты посмел?- хрипел Джетэн, пытаясь выдавить из себя нужные слова.
- Ой, да не смеши,- наслаждался старик его хрипами,- Сейчас мой человек едет к твоей бывшей невесте, хм, бывает же,- старик встал с места, направляясь к двери,- Я же говорил, столица тобой не довольна, я лишь исполнил приговор, вот и всё.
- Гггнида….
- Что, это всё? Что ж тогда прощай,- добавил Сайг, закрывая дверь.
Джетэн сидел в кресле, он уже был парализован, дыхания явно не хватало, а сердце колотилось так, что было готово вырваться из груди и плясать чечетку на столе. (После, его таким и найдут, молчаливым с открытыми глазами, которые передадут лишь страх тем, кто в них посмеет заглянуть).
