— И так пришлось ждать шесть недель, чтобы получить номерок. Я знаю. У меня отмечено: три часа, доктор Шваб. Мне следовало заглянуть в ежедневник чуть раньше. — Лукас помолчал. — Может, ты все-таки съездишь со мной, а вернешься в понедельник утром?
— Конечно. Замечательно.
Все возбуждение, которое бурлило во мне минуту назад, ушло, когда я внезапно представила свое будущее, наполненное визитами к ортодонту, уроками рисования по утрам в субботу и родительскими собраниями, которые тянутся целую вечность.
Вслед за этой мыслью явилась другая. Как я смею жаловаться? Я сама взвалила на себя эту обязанность. Я хотела ее. Я сражалась за нее. Всего несколько месяцев назад мое будущее точно так же пронеслось перед моими глазами — и я была счастлива. Но теперь… Хотя я сильно любила Саванну, я не могла отрицать, что время от времени испытываю в ее адрес негодование.
— Я что-нибудь придумаю, — сказал Лукас. — А пока мне следует упомянуть, что я сегодня воспользовался коротким перерывом в слушаниях и отправился в не очень известные широкой публике магазины Чикаго, где обнаружил кое-что, что может тебя развеселить. Ожерелье.
— Амулет? — улыбнулась я.
— Нет. Насколько я знаю, это называется «кельтским узлом». Серебро. Дизайн простой, но вещица очень элегантная.
— Отлично. Великолепно.
— Лгунья.
— Нет, я… — Я замолчала. — Это не ожерелье?
— Как я слышал, причем из очень авторитетных источников, драгоценности прекрасно служат для демонстрации чувств. Должен признать, у меня имелись сомнения. Можно было бы поспорить, что ты предпочла бы редкий заговор или заклинание, но продавец в ювелирном магазине заверил меня, что все женщины предпочитают ожерелья заплесневевшим пергаментам.
Я перекатилась на живот и улыбнулась.
— Ты купил мне заклинание? Какое? Ведьминское? Колдовское?
— Это сюрприз.
— Что? — Я резко села. — Нет, так не пойдет! Как ты смеешь…
— Теперь ты будешь с нетерпением ждать моего возвращения.
— Отлично, Кортес, потому что до этого я его не ждала.
— Лгунья, — тихо засмеялся он.
Я снова рухнула на кровать.
— А как насчет сделки? Ты расскажешь мне, что это за заклинание, а я тебе скажу, что можешь предвкушать ты.
— Соблазнительно.
— Весьма соблазнительно.
— Не сомневаюсь.
— Хорошо. Я тебе — список мест для занятий любовью на выбор. Если тебе что-то понравится, ты сможешь этим воспользоваться, когда вернешься, если сейчас расскажешь мне про заклинание.
— Должен предупредить тебя, что намерен сохранить тайну. Заставить меня раскрыть ее сможет только очень интересный, творчески выполненный список. Очень важны детали.
— Ты там один? — улыбнулась я.
— Могла бы не спрашивать. Если интересуешься, где я, то я в гостиничном номере.
Я улыбнулась шире.
— В таком случае ты получишь самые подробные детали, не уверена только, что ты их вынесешь…
* * *Я так и не выяснила, о каком заклинании говорил Кортес, вероятно, потому, что через пять минут мы оба забыли, с чего начали, а когда я положила трубку, то забралась под одеяло, забыв даже почистить зубы, и тут же заснула. Осталось неудовлетворенным только мое любопытство.
Наступило утро. Я вскочила с постели, готовая идти покорять мир. Это было бы хорошим знаком, если бы одно и то же не повторялось каждое утро последние две недели. Проснувшись, я чувствовала себя отдохнувшей, уверенной, что именно сегодня одолею свой эмоциональный и энергетический упадок. Я сготовлю завтрак для Саванны. Я оставлю веселое послание на мобильном телефоне Кортеса. Я пробегу трусцой две мили. Я вплотную займусь работой, с полной головой идей, с фонтанирующим воображением. Днем отправлюсь на рынок за уже заканчивающимися помидорами. Я приготовлю столько соуса для спагетти, что кастрюля займет целую полку в нашем маленьком холодильнике. Список на этом не кончался, а вот настрой исчезал где-то между посланием Лукасу и началом работы… Часов в девять утра.
В это утро я отправилась на пробежку в еще приподнятом настроении. Я знала, что две мили мне не по силам, поскольку еще ни разу не одолела больше одной за всю мою беговую карьеру, которая продолжалась уже пятую неделю. За последние полтора года я не раз думала о том, что моя физическая форма никуда не годится. До недавнего времени самой большой моей физической активностью оставалась игра в бильярд. Если бы мне пришлось спасаться бегством, то меня ждал бы неизбежный сердечный приступ.
Сейчас я заново строила свою жизнь, и в новой жизни следовало предусмотреть что-то для улучшения спортивной формы. Лукас бегал по утрам, поэтому пробежки показались мне лучшим вариантом. Пока я ему ничего не говорила. Вот когда осилю две мили, тогда скажу: «О, кстати, я несколько дней назад начала бегать».
Я никогда не признаюсь, что не добилась успеха мгновенно, нет уж.
В то утро я, наконец, пробежала больше одной мили. Да, всего ярдов[3] на двадцать, но все равно это был мой личный рекорд, поэтому по дороге домой я побаловала себя чаем со льдом.
Завернув за последний угол, я заметила перед домом, в котором мы снимаем квартиру, двух подозрительных личностей. На обоих были костюмы, что в нашем районе выглядит настораживающе. Я не заметила у них ни библий, ни энциклопедий. Мужчины вообще пришли с пустыми руками. Один задрал голову и рассматривал здание, будто оценивая, подойдет ли оно для главного офиса корпорации.
Я достала из кармана ключи. Когда я подняла голову, то увидела, как мимо мужчин прошли две девочки. Я удивилась, что они не в школе — глупо, но я все еще не привыкла к особенностям этого района, — и поняла, что «девочкам» лет по сорок. Я ошиблась из-за разницы в росте. Мужчины оказались, по крайней мере, на фут[4] выше женщин.
У обоих мужчин были короткие темные волосы и чисто выбритые, словно мраморные лица. На обоих были темные очки. Размерами что один, что другой напоминали калифорнийское мамонтовое дерево. Если бы я не заметила разницы в росте примерно в дюйм[5], то поклялась бы, что это близнецы. Кроме роста, они различались цветом галстуков: у одного — темно-красный, у другого — нефритово-зеленый.
Когда я приблизилась, оба повернулись в мою сторону.
— Пейдж Винтербурн? — спросил Красный Галстук.
Я замедлила шаг и моментально приготовилась к заклинанию.
— Мы ищем Лукаса Кортеса, — объявил Зеленый Галстук. — Нас послал его отец.
