черные платки. Во дела, а я и забыла об этом! У одной из коллег был еще один, она протянула его мне.
Внутри храма было довольно богатое убранство, иконы и золотые подсвечники слепили глаза. Я осталась стоять у самого входа. Служба началась, люди опустили головы и периодически крестились. Я лишь смотрела. Женщины в этом месте считались порочными, должны были прятать головы платками и каяться за то, что они могут воспроизвести на свет новую жизнь. Но ведь раньше их почитали. Почему же так вышло, когда мы свернули не туда? Спустя минут двадцать меня начало тошнить, воздуха не хватало несмотря на приоткрытую дверь. Пахло ладаном, в голове эхом отзывались слова молитвы. Я слабо понимала, что происходит, нужно выйти на воздух.
Как только ступила за дверь, осень тут же укутала живительной прохладой, позволяя вдохнуть полной грудью. Наверное, Алекс был прав, лучше уехать отсюда, как появится возможность. Я оглянулась и осмотрела большой величественный храм. Золотые купола отражали яркое, но холодное осеннее солнце, белые стены выглядели, словно обитель доброты и спокойствия. Рядом на зеленых лужайках прогуливались священники, на скамеечках сидели бабушки, молодые женщины, дети. Много было мам с колясками, а вот мужчин почти не наблюдалось. Очень красивое место, в котором мне душно. Ладно, отдышалась, пойду достою, почту память своих друзей и поеду с Александром обратно.
Внезапно на моем пути вырос Гром. Что? Откуда здесь пес Чуку? Он, не мигая, глядел на меня. Не заметила, как ко мне подбежал один из служителей храма.
— Ваша собака?
Гром оскалился и зарычал. Я положила ладонь на его голову, но пес продолжал проявлять агрессию.
— Уберите его, сюда с животными нельзя, — испуганно сказал мужчина.
— Угу, — кивнула и обратилась к псу, — нас из-за тебя выгонят.
Он завилял хвостом и двинулся в противоположную от главного входа сторону. Я шла рядом. Когда мы вышли за ограду, приказала собаке сидеть и ждать Александра, затем направилась обратно. Однако Гром стал лаять и снова подбежал ко мне. Да что с ним сегодня? И что теперь делать? Грозно глянула в глаза псу, собрав во взгляде всю суровость, которой обладала.
— Сиди тут. Я должна достоять службу и проститься.
Он крутил головой и смотрел на меня. Понимает или нет, что мне необходимо вернуться? Развернулась и быстрым шагом направилась назад. Пес рванул за мной и вцепился зубами в юбку платья. Вырвала из зубов кусок ткани, когда-то бывший частью моего платья, затем устало прислонилась к стене. Вокруг не было ни души, хотя я ушла относительно недалеко от основного входа. Чуть поодаль ютилась маленькая деревянная дверка.
— Ну, спасибо тебе, друг, — устало сказала я, — в драном платье и правда возвращаться нет смысла. Пойдем к выходу, посидим и подождем Алекса.
Но как только я отстранилась от стены, почувствовала мощную вибрацию под ногами и сзади. Что происходит? Пес нервно прыгал и скулил. Не успела обернуться, как меня накрыло чем-то мощным, неосязаемым, повалив на землю. По всему телу быстро распространилась страшная боль, перестала чувствовать ноги. Откуда-то сзади раздавались крики, плач. Вокруг стоял густой грязный дым. Я почувствовала запах гари и чего-то химического. В ушах стоял звон, в районе живота проявилась резкая боль, не дающая дышать. Так, руки пока работают, кое-как удалось пошевелить пальцами. Коснулась живота, ладони сразу стали влажными и теплыми. Что это? Я лежала на земле, не в силах даже сообразить, что происходит. Я… умираю? Во рту чувствовался вкус железа. Нет, это невозможно. Так просто не может быть!
Воздух словно куда-то пропал, по телу стал распространяться холод. Я чувствовала, как ледяная корка ползет, поглощая все тело от ног до головы. Постепенно мир вокруг удалялся, даже боль становилась меньше, пропали все мысли. Но внезапно чьи-то сильные руки подхватили меня и попытались поднять. Боль снова пронзила нижнюю часть тела, с губ сорвался крик. Холод не отступал, дышать становилось все тяжелее. Попыталась что-то сказать, но слова больше напоминали нечленораздельное бульканье. Во рту скапливалась кровь. Чужая рука жестким движением зафиксировала мою голову. Не хочу больше это чувствовать! Помогите! Боль становилась сильнее, ярче, не было сил открыть глаза или сделать вдох, а потом все провалилось во тьму.
После того, как изгнанник совершил первое за долгие годы убийство, ему требовался отдых. Обращаться к теням нужно аккуратно, человеческое тело не так сильно, как раньше. Каин отправил колдуна искать оставшихся упырей, ведь после смерти хозяина они могли создать неприятности. Ему было плевать, что они кого-то убьют или покалечат, но если эти существа попадут в поле зрения СМИ, то проблем потом не оберешься. Сидя в машине напротив своего клуба, он размышлял о том, почему не смог прочувствовать угрозу раньше. Сила возвращалась слишком поздно. Два противоречивых чувства терзали сердце. С одной стороны, Вуда сильно раздражал тот факт, что его милый щеночек сейчас живет под одной крышей с волхвом, а с другой он понимал, что только там ей нечего бояться.
Внутренние противоречия раздирали душу Каина изнутри и чем больше он думал об этой ситуации, чем сильнее хотел заполучить ведьму, тем быстрее терял контроль. Бессилие еще сильнее злило изгнанника. Он зашел в пустое здание «Венефики». Красивый, дорогой и совершенно бездушный клуб, повидавший слишком многое на своем веку, уже не так радовал своего владельца. Он взял ключи от бара и достал «Макаллан M MMXIХ».
Каин с силой сжал дорогую черную бутылку в руке. Ради денег люди готовы отнимать чужие жизни, врать и предавать. Тысячи лет они купаются в крови друг друга, оправдывая собственную алчность сомнительными ценностями. Этот никчемный старик посмел покуситься на его, Вуда, собственность, решил отнять жизнь молодой девушки несмотря на то, что самому ему осталось недолго. Зачем ему власть, зачем деньги? Ведь в Нави он все равно превратится в безвольную тень. Держа в руке бутылку ценой почти в полмиллиона рублей, изгнанник чувствовал растущий гнев. В один момент толстое стекло лопнуло, осколки вонзились в кожу, а янтарный напиток, смешиваясь с кровью Каина, стал расползаться по чистому полу. Неприятное жжение привело изгнанника в чувство, но он уже не мог остановить бушевавшую в нем ярость.
Схватив одно из кресел, он швырнул его в барный шкаф с алкоголем. Стекло со звоном разбилось и десятки бутылок рухнули вниз. Но этого было мало. Он взял второе кресло и швырнул туда же, полностью теряя контроль. Сорвав глазную повязку, сунул ее в карман, а сам принялся громить собственный
