Захим тяжело вздохнул и махнул рукой.
— Да кто вас ограничивает-то? — не смог удержаться от вопроса Олег.
— Кто, говоришь?! — воскликнул Захим, не скрывая удивления. — Например, Нолд, которому не нужны соперники или даже просто сильные соседи. Или вот Светорожденные ублюдки, так и мечтающие вернуть свой Золотой век, когда гномы и людишки знали свое место, а высокомудрые эльфы постигали тайны мироздания... Длинноухие твари! Успели в свое время крошек с барского стола нахвататься, да нос и задрали.
— Извини, Наставник, но, по-моему, я не о том просил рассказать! История притеснений гномов, несомненно, интересна, вот только меня совсем другое волнует, — подбирая слова и тщательно скрывая раздражение, сказал Олег.
— Так я к тому и веду, — успокоил Захим. — Нас не устраивает такое положение, и вот уже больше столетия как мы шаг за шагом пытаемся возродить былое величие нашей расы. Стоящие у власти Старейшины популярны в народе и умело ведут гномов Орлиной гряды к цели. Жаль только, путь этот совсем неблизкий, и общество породило две группы... Одна из них — партия Возрождения, куда обычно входят гладко выбритые гномы. Мы переполнены энергией, желаем отринуть прочь все старое и ненужное. Даже освященные тысячелетиями традиции отбрасываем как ненужный хлам. Эта сила и напор весьма полезны, но... слишком многие исходят ненавистью к чужакам-угнетателям. Хорошо хоть у нас сложно встретить негнома, а иначе быть беде!
— Так что же, меня угробить хотят эти ваши безбородые?! — нахмурился Олег, косясь на Наставника и вспоминая других виденных раньше гномов с чисто выбритыми подбородками.
— Да нет, не они. Все гораздо печальнее, — грустно сообщил Захим. — Есть у нас еще и поборники всемирной справедливости. На каждом углу кричат о праведности старого пути, об искуплении грехов предков перед Отцом гор. Зубами и когтями готовы цепляться за нынешний мир, вываливая на окружающих порождения собственного воспаленного сознания. «Если возрождение нашего народа хоть в чем-то скажется на благополучии соседей с поверхности, то лучше гномам тогда и не возрождаться вовсе!»... «Нам следует влиться в единую семью народов, а не жить сказаниями былого!»... Они не видят, что мы лишние, что на свете маловато теплых мест и на всех их не хватит. Тьфу! — Наставник скривился и резко мотнул головой. — И вот эти болваны ради своих бредней готовы пойти на все, даже на убийства. Именно они стоят за бомбистами, именно они замазывают сладостью красивых словечек пролитую кровь! Когда же они пронюхали о планах, в которых тебе отводится центральное место...
— Нет человека — нет и проблемы, верно? — кисло пошутил Олег.
— Да, без тебя у нас ничего не выйдет, — мрачно сказал гном и эмоционально, как-то невпопад, добавил: — Знаешь, пусть твой Нолд тяжелый, не чурающийся грязи соперник, но он совсем не кажется омерзительным на фоне собственных негодяев-лицемеров.
Внезапно Искусник рассмеялся, чем вызвал у ученика недоуменную улыбку.
— А проклятущие эльфы хороши тем, что не дали Нолду подмять под себя всех остальных! Вот такой вот круговорот Сил в природе! — сообщил Наставник Захим и прищелкнул пальцами. — А насчет себя можешь не беспокоиться. До конца лета тебя будут охранять не хуже вашего Архимага, а там уже время для нашей маленькой освободительной войны подойдет!
Олег в ответ криво усмехнулся и вдруг поймал себя на мысли, что его беспокоит совсем не эта непонятная война. Где-то глубоко внутри засела заноза непонимания: а что будет потом, после войны?!
Трудно представить нечто более красивое, живое и величественное, чем лес. Если не спрашивать про то у гномов, конечно! Одни лишь горы милы сердцу суровых бородачей, горы, а не вечно шумящий, кишащий зверьми зеленый хаос. Ну да кто их собирается спрашивать?! Даже люди и то больше понимают, чем подземные коротышки. Но только эльфы способны оценить подлинное очарование одиноких рощиц, мрачную торжественность дремучей чащобы и хищность джунглей.
Варрек Минош, тенью скользящий меж деревьев, на понятные каждому эльфу красоты не обращал никакого внимания. Впрочем, и его Светорожденные собратья, за которыми он следил уже которую седмицу, не собирались тратить время на подобную ерунду. Шла охота на опасную дичь, которую следовало сначала выследить, а затем уничтожить одним мощным ударом. Жители Маллореана не собирались повторять прежних оплошностей и следовать уже отошедшим в прошлое традициям. Смертельных врагов просто убивают, не оставляя им шансов на победу.
Но не только Светлые сделали выводы из последних поражений, кое-что уяснил для себя и Минош. В Равесте, во время поединка с князем-магом, он сделал ошибку — позволил этому Эльниру сбежать. Нехорошо вышло, очень нехорошо. Дома за такое и на смех поднять не побоятся. Когда настанет время для новой схватки, он больше не станет устраивать дуэль магов, предпочтя ударить в спину...
Однажды еще совсем маленький Минош спросил у своего учителя о Светлых собратьях, и услышанное крепко запало в душу.
— Когда-то давно, маленький принц, тысячелетия назад, в едином народе эльфов произошел раскол. Брат пошел на брата, сын на отца... — Наставник Тверен всегда говорил тихо, скрывая эмоции, но ученик давно научился распознавать в его голосе нотки глубоко запрятанных чувств. — Случилось очень знакомое людям явление — гражданская война. Как часто это бывает, причиной вражды стало разное понимание идей свободы. То было время, когда уже ушли за грань небытия последние Владыки Мира, а их ближние слуги устроили кровавую свару за наследство.
— Наставник, а кто были эти слуги?
— Три великих народа, почти столь же великих, как и их ушедшие хозяева и учителя. Старшие... Ну да ладно, это совсем другая история, а потому не будем отвлекаться. Хорошо?
Терпеливо дождавшись ответа от насупившегося малыша, Тверен наконец заговорил красивым голосом сказителя:
— Именно тогда народ эльфов, приведенный на Торн из других миров и низведенный до уровня низших слуг, решил скинуть с шеи хозяйское ярмо. Вот только путей к свободе оказалось два, и эльфы разделились. Одни, их позже назовут Светлыми, восстали против агонизирующих Старших, так и не удержавшихся на троне Владык. Они получили вожделенную волю, разбив печати древних договоров, и... лишились чести. Так Светлые стали Предателями. Темные же остались верны клятвам и оказались единственными, кто поддержал Старших, кто был с ними у их смертного одра. Так они стали Предавшими братство эльфов.
Уже позже Минош понял, что где-нибудь в тихом и спокойном уголке Маллореана точно так же садятся в тени дерева Наставник и ученик и заводят разговор о Светлых и Темных — двух ветвях одного народа. И маленький светлый эльф, поблескивая глазенками и яростно сжав кулачки, так же представляет себя героем тех забытых времен, когда пролитая кровь уничтожила узы родства.
