Я уставилась на волка, сидящего на расстоянии в несколько футов от меня. Самодовольный. Он выглядел самодовольным.
— Придурок, я могла справиться с ним! У меня всё было под контролем! Ты до сих пор не веришь, что я могу позаботиться о себе!
Он, вероятно, понял меня. Ему, вероятно, было всё равно.
— Как думаешь, что будет, когда полицейские найдут загрызенный труп возле моей квартиры? А? Ты думал об этом? Как я буду всё объяснять? «Простите, но он просто нарывался на убийство». Как это прозвучит?
Ти Джей смотрел на меня, не дёргаясь и не рыча. Просто наблюдая за мной с чрезвычайным спокойствием и терпением. Словно: «Ты утихомирилась? Готова идти домой как прилежная девочка?»
— Иди к чёрту, Ти Джей!
Забавно, но я посыпаю матом огромного волка.
Я подавила всхлип, поднялась на ноги и чуть не упала от головокружения. Сколько крови я потеряла? Много. Рука вся покрылась ею. Я поплелась к двери своей квартиры. Хочу в душ.
— Хватит пялиться на меня. Я не хочу с тобой говорить.
Я отвернулась от него.
Ти Джей убежал. Летя над бетоном как реактивный снаряд, он исчез в темноте.
Слишком поздно я осознала, что отчитала лучшего друга. Я нуждалась в нём. Как я выдержу эту ночь одна? Я не испытывала такой боли с первой ночи, когда Зан напал на меня и привёл в стаю.
Зан был не на много старше меня. Его волосы торчали вокруг головы точно ореол, пропитанный кровью, что текла по улице. Рот был открыт, глаза — нет. Он всё ещё пах стаей; знакомый тёплый аромат, что дисгармонировал с преобладающими струями крови. Неправильно, неправильно. Меня скрутил спазм, но не вырвало.
Мне удалось добраться до квартиры. Я села на кухонный стул и попыталась подумать. Мне было холодно, била дрожь. Оборотни быстро выздоравливают. Я просто должна подождать, когда начнётся исцеление. И войти в шоковое состояние тем временем.
Меня ранили сильнее, чем я хотела признать. Я нуждалась в помощи.
Я подумала, кому могу позвонить. Стая сразу отпадает. Один из членов стаи напал на меня, и я только что прогнала Ти Джея. Не стоит остальным решать, что со мной делать. Я подумала о Рике, но вспомнила, что он может сделать, когда увидит столько крови, пропитавшей всё. Уж точно его в тот момент будет заботить не моё здоровье.
Я позвонила Кормаку. И снова, когда любой нормальный человек вызовет полицию. И по той же причине: Как объяснить полиции, больничному персоналу, когда медсёстры увидят, как затянулись мои раны? Кормаку ничего объяснять не придётся.
Я набрала номер, и как обычно он не отвечал до окончания приблизительно полудюжины гудков.
— Да.
— Это Китти. Мне нужна твоя помощь.
— Где ты?
— Дома.
Я повесила трубку, доползла до раковины и сунула руку под струю. Вода окрасилась в кровавый розовый, и показались отверстия в коже. Если бы я стояла спокойно, то смогла бы понаблюдать, как они заживают, точно в покадровой съёмке; наблюдать, как формируются струпья, и стягиваются края, точно грязь, заполняющая могилу. Захватывающее зрелище.
И тут я поняла, что в комнате стоит он. Кормак. Я бросила на него косой взгляд. Возможно, он стоял здесь часами, наблюдая за мной.
— Как ты вошёл?
— Ты оставила дверь открытой.
— Блин.
— Что с тобой произошло?
— Просто подралась. Ерунда.
Он был спокоен как удав. Ничто не изменит его тона крутого парня. Он проверил кухонные шкафчики, пока не нашёл стакан. Склонился над раковиной, отвёл кран от моей руки, наполнил стакан водой и вручил мне. Я выпила и почувствовала себя лучше. Стакан воды. И почему я сама об этом не подумала.
— Ужасно выглядишь, — сказал он.
— А на душе ещё хуже.
— Рана не такая уж страшная. Похоже, ты вскоре исцелишься.
— Дело не в этом.
Волчица всё ещё грызла меня изнутри за то, что я посадила её на поводок.
— Это имеет отношение к искорёженному телу на дороге?
Блин. Он вызвал полицию?
— Да.
— Ты его убила?
— Нет, — резко выдала я.
— Это сделал твой знакомый? Или тот одиночка?
— Он, парень на дороге, тоже был оборотнем. Волчья ссора.
Он наблюдал за мной с непроницаемыми глазами, нахмурив лоб. Как полицейский на допросе, ожидающий, когда подозреваемый расколется. В горле тут же пересохло.
— Ты веришь мне?
— Почему ты позвала меня на помощь?
— Я не могу никому доверять, а ты сказал, что задолжал мне. Разве нет?
— Не двигайся.
Он прошёл к комоду на другом конце комнаты и стал искать что-то в ящиках. Я осталась на месте, облокачиваясь о стойку, пока Кормак не вернулся. Он нёс полотенце на плече и протянул мне рубашку.
Кормак отвернулся, уставившись на противоположную стену, пока я снимала измельчённую футболку и надевала майку.
— Можешь смотреть, — сказала я, переодевшись.
Он вернулся к раковине, намочил полотенце и выключил воду. Дом показался таким тихим без бегущей воды.
Кормак вручил мне полотенце.
Я села на стул и стала смывать кровь, а Кормак смотрел.
— Кормак — твоё настоящее имя?
— Вроде никто не жаловался.
Кровь не очищалась. Я просто продолжала её размазывать.
Тяжело вздохнув, Кормак отобрал у меня полотенце.
— Вот. Позволь мне.
Он обхватил моё запястье, вытянул руку и начал вытирать кровь с большим усердием и энергией, чем я.
Моя рука онемела, но теперь начала жалить. Я вяло попытался её отдёрнуть.
— Разве ты не боишься заразиться? Столько крови…
— Ликантропия не настолько заразна. Главным образом она проникает через открытые раны, и в основном передаётся от волка. Не помню, чтобы кто-то заражался от оборотня в человеческом облике.
— Откуда ты столько знаешь об оборотнях? Как ты решил заняться таким делом?
Он пожал плечами.
— Семейный бизнес.
Эффективно (словно у него было много практики) он очистил кровь, вымыл мою руку, плечо и шею. Он даже убрал кровь из-под ногтей. На обеих руках. Кровь Зана, на этот раз.
— Разве у тебя нет стаи? О тебе не должны позаботиться твои приятели?
— Прямо сейчас мы вроде как в ссоре.
Ощущения вернулись к руке, что было плохой новостью, потому что она ужасно болела, пульсируя от шеи до пальцев. Я начала дрожать.
— Боже, вот уж не думал, что у оборотней бывает шок.
Кормак бросил полотенце в раковину, прошёл к кровати и схватил одеяло. Он накинул его на мои плечи и встал передо мной, чтобы свести концы, укутывая меня в тёплый кокон. Я устроилась в этом импровизированном убежище, делая глубокий вдох и наконец, отпуская напряжение.
За сколько времени я впервые почувствовала себя в таком тепле и безопасности? И как нелепо, что подарил мне эти ощущения он. Охотник на оборотней. Он прав — я, должно быть, в шоке.
