— Что-что? — изумленно переспросила Артемида. — И зачем ты это сделал?
— Ну как же, она ведь умерла, — сказал Гермес.
— Умерла? Как она могла умереть? Черт побери! Я была так занята, что совсем забыла о ней! Конечно, можно было бы предположить, что, если за ней пристально не следить, может произойти нечто подобное! Но она показалась мне такой надежной! Вот глупая смертная! И куда ее угораздило влипнуть?
— Она ни в чем не виновата, — рассказал Гермес. — Ее убил Зевс — молнией. Это было в тот день, когда он вырвался.
— Зевс? — воскликнула Артемида. — Но как он о ней узнал? Я же запретила ей подниматься на верхний этаж!
— Она и не поднималась, — ответил Гермес. — Если хочешь знать мое мнение, во всем этом замешан Аполлон.
— Что-что?
— Ты знаешь, что она была на его телепрограмме?
— Правда?
— И Афродита попросила меня привести ее в дом.
— Афродита? — изумленно проговорила Артемида. — Вот уж кто всюду сует свой нос!
— Так вот, все то время, пока она была в доме, Аполлон увивался вокруг нее. А потом они поцеловались, и он попытался взять ее силой…
— Гермес, но откуда тебе все это известно?
— Это моя работа — все знать. Подумай еще вот о чем: в тот день, когда вырвался Зевс, Аполлон первым очутился на крыше. И в тот же самый день умерла Элис. Тебе все это не кажется несколько подозрительным?
— Аполлон никак не мог ее убить! — заявила Артемида.
— А он ее и не убивал, — заметил Гермес. — Очевидно, что Аполлон сделал это руками Зевса. Каким-то образом он уговорил старика пустить в нее молнию — хотя я не пойму, почему он не мог сделать это сам… Артемида, что с тобой? У тебя такой вид, словно кто-то попытался ущипнуть тебя за задницу!
— Он нашел лазейку, — проговорила Артемида.
— Какую еще лазейку?
Артемида оглянулась: здесь очень легко можно было их подслушать.
— Думаю, нам лучше продолжить этот разговор в саду, — сказала она.
— Артемида, я занят. У меня полно…
— В саду, — повторила Артемида тоном, ослушаться которого редко удавалось даже богам.
Она сжала руку Гермеса с силой, которой хватило бы, чтобы сломать ногу жеребцу, и потащила его в сад, захлопнув за собой дверь.
Когда они отошли от дома на достаточное расстояние и убедились, что их никто не слышит, Артемида рассказала Гермесу о клятве, которую дал Аполлон.
— И вот он не просто причинил вред смертному, а убил нашу уборщицу! — закончила Артемида.
— Подлый ублюдок! — с ноткой восхищения в голосе проговорил Гермес.
— Кто-нибудь еще в курсе, что Элис мертва? — спросила Артемида.
— Насколько я знаю, нет, — ответил Гермес. — По крайней мере, я ни с кем об этом не говорил. Хотя наверняка все обратили внимание на то, в какое состояние пришел дом. Тебе надо нанять другую уборщицу…
— Пока что не буду, — покачала головой Артемида. — Если кто-нибудь спросит, скажи, что Элис уехала в отпуск.
— Зачем это? — удивился Гермес. — Она ведь все равно не вернется.
— Пожалуйста, сделай, как я прошу!
— Артемида, я не могу понять, почему тебя это так задело. Элис — всего лишь уборщица, каких двенадцать на дюжину. Найди новую.
— Дело не в этом, — проговорила Артемида. — Ведь Аполлон поклялся Стикс. Стикс, черт возьми! И он нарушил клятву. Кроме того, эту уборщицу наняла я — он не имел права даже пальцем к ней прикасаться. Возможно, Аполлон действительно воспользовался лазейкой, но, что ни говори, он пошел против духа клятвы.
— Так пусть этим займется Стикс, — предложил Гермес.
— Похоже, эта чертова река не собирается ничего делать, — ответила Артемида. — Ты же знаешь ее? Для нее важна буква закона. Должно быть, Аполлону удалось обойти клятву, иначе или Элис была бы жива, или он лежал бы где-нибудь в бесчувствии.
— Ну тогда отомсти, — проговорил Гермес.
— Как раз это я и хочу сделать! Однако мне понадобится твоя помощь.
— Но ведь я не занимаюсь местью. Это по части Немезиды. Если хочешь, я могу ей позвонить.
— Не надо, — сказала Артемида. — Немезида не сможет сделать того, что под силу тебе.
— Ты имеешь в виду…
— Именно!
Гермес покачал головой:
— Так не пойдет. Ты же знаешь, что я не могу связываться с мертвыми. Должность не позволяет. Если Аид об этом узнает…
— Не узнает.
— Если мы начнем вмешиваться вдела нижнего мира, Аиду обязательно станет об этом известно, — сказал Гермес. — Артемида, не глупи! Неужели ты не можешь просто разбить гитары Аполлона или сделать еще что-нибудь в этом духе?
— Она моя уборщица, — упрямо повторила Артемида, — и она не должна была умереть. Неужели тебе нет дела до справедливости? Ты считаешь, что Элис заслужила смерть?
— Она была приятной девушкой, — со вздохом признал Гермес.
— То есть ты со мной согласен?
— Ничего я не согласен, — уперся Гермес.
— Мне все равно, — заявила Артемида. — В любом случае я это сделаю.
— Ты не сможешь! В то же мгновение, как только твоя нога ступит на землю нижнего мира, ты превратишься в добычу. Ты же богиня, Цербер тебя тут же унюхает.
— Тогда я пошлю туда героя, — сказала Артемида.
— Героев больше не осталось, — возразил Гермес.
— Я сотворю его собственными руками, — упорствовала Артемида. — Я знакома с несколькими смертными мужчинами.
Она стала перебирать в памяти владельцев выгуливаемых ею собак: «Может, мистер Саймон? Нет, он совсем уж хлюпик. Или Алекс Уотерс? Слишком ленив…»
— Ты знакома только с теми смертными, которые нанимают тебя для выгула собак? — спросил Гермес.
Артемида подумала об агентах по недвижимости, с которыми она виделась.
— Не только, — ответила она.
— У тебя ничего не выйдет! — заверил ее Гермес. — Герои ходят выгуливать своих собак сами.
— Придется использовать их.
За последние несколько тысяч лет у Гермеса было достаточно возможностей выяснить, что означает это решительное выражение на лице Артемиды.
— Похоже, тебе очень хочется сделать это, — заметил он. — Но почему?
— Аполлону слишком многое сходит с рук, — проговорила Артемида.
— Ну и что?
— А то, что эта уборщица была моей.
— И?
— И все, — сказала Артемида.
— Многие боги готовы на что угодно, лишь бы не попасть в нижний мир.
— Затронуты нравственные вопросы.
Как бы там ни было, Гермес не собирался обсуждать с Артемидой вопросы морали.
— Ладно, — сказал он. — Будем считать, что ты права. Мне нравилась эта девушка, и меня уже тошнит от этого бега по кругу. Слушай меня внимательно и пообещай, что никому не расскажешь — никому, слышишь? Иначе все сразу встанут в очередь… Так вот, я могу раздобыть тебе героя. Очень неплохого, такого, который и впрямь захочет помочь тебе. Я передам ему послание, вызову его, сделаю кое-что, чтобы его геройство не бросалось в глаза — но только один раз, и то лишь потому, что эта твоя Элис была милой девушкой. А еще потому, что я хочу макнуть Аполлона лицом в дерьмо. К тому же я считаю, что в том, что произошло с Элис, есть и толика моей вины.
