Светильники немного притухали, чтобы зрители могли насладиться красками, но не в ущерб зрению, поэтому все было прекрасно видно. А дополняли картину тянущиеся по коридорам немного фосфоресцирующие лианы.
Я специально сделал такой контраст, чтобы попадающие сюда дети могли забыть о тяготах мира снаружи и почувствовать себя в волшебной сказке… или истории. А судя по раскрытым от восторга глазам, мне это удалось на все сто десять процентов.
Собравшись под конец экскурсии в столовой и накрыв стол, меня ожидал сюрприз. Прежде чем взяться за еду, Мария сложила руки в молитвенном жесте, и лишь шевеление губ показывало, что она что-то говорит.
— Что вы делаете? — озвучила Люми витавший в воздухе вопрос. Мне, кстати, тоже интересно, чего это Мари на молитву пробило. Она же буквально вчера, строго между нами, поминала Ириску непечатными идиомами.
— Молюсь дракону, что хранит это место, — спокойно ответила она, и начала сначала, но громче: — Я благодарю, великого дракона за то, что он подарил мне шанс на лучшую жизнь. За заботу, которую он мне оказал, за тепло крыла, которым он меня согрел, за еду на столе и силу, дарованную мне, как его избраннице. Да укажет он мне путь, по которому пойду я без оглядки. И семью названную, дарованную им сохраню, — закончила она, и посмотрела на детей, а те в свою очередь на неё. И слава создателю, что не на меня, так как моя челюсть была слегка на полу, а лицо перекошено от удивления, и никакой самоконтроль тут не помогал. Да уж.
Вот только, дальше, я обратил внимание, что дети так же сложили руки и тихонько начала повторять слова. После этого начался, собственно, сам ужин, на протяжении которого я нет-нет, но косился на ученицу.
Когда тарелки были пусты, Люми посмотрела на меня и задала так интересующий всех пятерых вопрос.
— А что будет завтра?
— Завтра… — повторил я, словно пробуя слово на вкус. — Завтра мне нужно будет отойти по делам, так что вы останетесь с Марией. Ну а когда вернусь, я предложу вам выпить один напиток. — все пятеро тут же округлили от удивления глаза. Хорошо хоть не в ужасе. — Он позволит вам колдовать магией драконов, но кто не хочет, может не пить. Говорю сразу, ничего неприятного не будет, просто на вас сразу же накатит сонливость, и все, — Люми кивнула и начала со старшими объяснять младшим. Я же дернул Марию.
— И что это было?
— Учитель. Дети разбиты. Им нужна ниточка, в которую они могут поверить, а с этим и надежда. Я посчитала, что вы сможете дать им это, — вот жжешь. И ведь не оспоришь. Хотя, с другой стороны, все же молодец. — Но куда интересней, почему же вы решились дать им крови? Это же…
— Концентрация Мария. Концентрация. Кровь будет разбавлена в специальном эликсире, а этап поделен на три стадии, во время которых они частично обретут силу дракона. Так что, единственное, что они получат из недостатков, это слабость после пробуждения, когда человеческая энергоструктура принимала в себя чужую, более сильную.
— То есть, в конце они могут стать похожими на меня?
— Нет. Все зависит от степени драконизации. Если они захотят, я могу продолжить их изменения, и тогда да, они станут похожими на тебя. В ином случае — они останутся людьми с кровью дракона. Именно что людьми, а не драконами в теле людей. Лично ты, все-таки, уже ближе к нам, чем к людям.
— Я пон… — тут она осеклась и увидела, что дети уже закончили и теперь смотрели на нас. Мы же говорили еле-еле, на драконьем языке, и человеческий слух такое бы не уловил. Забавный казус — в определенный момент процесса драконизации любое существо начинает понимать наш язык на инстинктивном уровне, как свой родной.
— Ну что? Договорились?
— Нет. Мы обсуждали другое, — я вопросительно поднял бровь, подталкивая к развитию мысли.
— А где же живет дракон?
— Вы помните гигантскую печать на площади внутреннего двора? — уточнила Мария, а дети кивнули. — Он сейчас в ней, и через Ароса наблюдает за вами.
— О-о-о-о!
— Зря ты это сказала, — шепчу, прислонив руку к лицу.
И действительно, сразу после этих слов начался форменный балаган. Ребята просто засыпали Марию вопросами:
— Значит, вы с ним знакомы?
— Да.
— А мы, мы его увидим?
— Да, конечно.
— А у него большие клыки?
— Очень!
— О-о-о-о!
— А что он любит?
— Молоко. Он очень любит молоко.
— Пф-ф-ф, — поперхнулся я, как раз делая глоток. Немая сцена, я смотрю на детей, те на меня.
— А он летает? — как ни в чем не бывало спросил Май.
— Да, у него гигантские крылья, а при их взмахе рождается настоящий ураган!
— Пф, — фыркаю, вытираясь.
— А когти?
— И когти есть. У всех драконов есть когти. А у него они во-о-о-от такие, — растянула Мария руки в разные стороны. Хмыкнув, по новой наливаю из кувшина молока.
— О-о-о-о!
— Они прочные как сталь, и способны рвать крепости в клочья.
— Ого!
— А он кушает людей? — воскликнула Мия.
— Кх-кх-кх, — не опуская кружку, тихонько давлюсь.
— Эм… Нет. Людей он не ест.
— А почему? — спросил Ния, да таким тоном, словно это обвинение. — Драконы ведь обязательно должны есть людей. Мне так папа о них рассказывал! — важно подняла пальчик Мия.
— Кха-кха-кха.
— Просто… люди не вкусные. Поэтому Арраманарос их не ест.
— …
— Значит, он все-таки людей пробовал? — тут же спросила Люми.
— Э-э-э… — взглянула на меня Мария, но я, старательно сохраняя на лице невозмутимость и сосредоточенность, по новой наливал себе молоко. — Нет. Вовсе нет. Просто он слышал об этом и даже пробовать не хочет.
— Даже ручку?
— Даже ручку, — серьезно кивнула Мария, а я тихонько заскулил. Да уж… Ну и «деточки».
— Даже пальчик?
— Так, не ест он людей, вообще, даже кусочками. И точка! — отрезала Мария.
— А-а-а. Значит он какой-то не правильный дракон.
Бум! — соприкоснулся мой лоб со столом, а внутри пробило на «хи-хи».
— Арос, что с тобой? — подбежала ко мне Люми, взволнованно положив на спину ладошку.
— Ничего, Люми. Все хорошо.
— Правда?
— Да.
— Вы, если что, — начала шёпотом девочка, — не бойтесь, мы никому не расскажем! Кого-то ведь дракон кушает?
«Ох… дети», — мысленно закатываю глаза, снисходительно глядя на Люми.
— Не ест он людей.
— А кого он ест?
— Так… Мария, расскажи лучше о его характере, — заворачиваю тему, бросив стрелку на ученицу.
— С удовольствием! Арраманарос сам по себе замечательный дракон, — дети переключились на Марию, да и я с интересом посмотрел на ученицу. — Он добрый, сильный и невероятно заботливый, — хмыкнув, чуть улыбаюсь. Все-таки приятно, слушать о себе нечто подобное, тем более от члена стаи. — В конце концов, это ведь он построил это место. Построил для нас. Ну, вы и сами знаете.
— Ага!
— Но! Есть у него и пара недостатков.
Не понял. Это какие у меня недостатки? — удивленно вскидываю бровь, откинувшись назад.
— А?
— Какие? — заинтересовались мелкие.
— Ну, во-первых, он сибарит.
— Чего?
— Говоря иначе — тот еще лентяй.
Хм… Неужели она в обиде за те разы, когда я просто хотел полежать, и мне было лень даже шевелиться? Но я же всего пару раз так валял дурака! Хорошо, пару десятков раз. На несколько дней подряд. М-м-м, может и вправду обиделась?
— Во-вторых, наш дракон, очень хитрая жопка.
Точно обиделась!
— А еще у него шутки дурацкие.
Нет, ну сейчас обидно было. Вроде всегда мягко шутил, никого особо не подкалывал.
— И никогда не забывайте дети, что Арраманарос, он не человек, а дракон. А у каждого дракона, не только голова большая, но и тараканы в ней соответствующие.
— Ик!
— Тараканы? — не поняли малые.
— Ну… У него особые взгляды на обычные для нас вещи. Арос, сделай лицо попроще, что с тобой?
— Да так… Задумался.
Переняв эстафету у Марии, пока она еще чего не рассказала мелким, мы продолжили посиделки, пока дети уж совсем не начали клевать носом. Подобрав на руки Нию и Мию, мы с Марией сопроводили их до комнаты.
