– А как же быть с Малфоями? Они ведь отдадут Гарри Сами-знаете-кому?... И как же они стали его опекунами? Ведь если бы Сириус не согласился, они бы не смогли... Значит и он... тоже?
Посетовав на то, что разум у Рона просыпается обычно именно тогда, когда ему лучше было бы поспать, Дамблдор ответил:
– Сириус печётся прежде всего о благополучии Гарри, так что я думаю, он знает, что делает. К тому же, насколько мне известно, Люциус и Нарцисса уже давно подумывают о том, чтобы уйти от Волдеморта. Я уверен, с Гарри всё будет хорошо. Сириус, насколько мне известно, собирается в ближайшее время навестить Гарри, он нам всё и расскажет...
...Сириус вышел из камина в холле Малфой-мэнора. Не успел он оглянуться, как на лестнице показался Люциус. Лицо его было озабоченное.
– Как Гарри? – спросил Сириус.
– Плохо, – ответил Малфой. – Его здорово потрепало, Иероним вообще не понимает, как он сам дошёл сюда.
– Могу я его увидеть?
– Увидеть – да, поговорить – нет, – заявил Люциус, но увидев настороженный взгляд Блэка, пояснил: – Сейчас он спит и проспит ещё пару дней.
У двери в комнату Гарри они встретили выходящих оттуда Нарциссу и Иеронима фон Гогенхайма, одного из магистров Гильдии Целителей.
– ...Если бы не редукция возраста, он бы не выдержал, – вещал великий целитель, – так что надо сказать спасибо тому, кто так хитро провёл всю процедуру.
– Хотела бы я поговорить с тем целителем, который решился на такое, – покачала головой Нарцисса.
– Пожалуйста, Цисси, – усмехнулся в бороду фон Гогенхайм и развернул Нарциссу к зеркалу.
– Герр Гогенхайм – выдохнула та. – Я уже неведомо сколько не брала жезл в руки!
– Ну так возьми! Хватит уже есть себя! – и уже абсолютно серьёзно добавил: – Я же прекрасно знаю, что ты делала во время войны с Волдемортом...
– Убивала невинных, учитель... – ответила Нарцисса.
– Давала им лёгкую смерть, Цисси. Иногда это является высшей милостью. А кроме этого? Скольких ты спасла, таких, к кому другие побоялись бы подойти? Ладно, ты подумай, а мне пора.
Когда великий целитель ушёл Сириус заглянул в комнату к крестнику. Тот лежал закрыв глаза, бледный, вытянув руки поверх одеяла. Сириусу показалось, что парень сильно подрос и раздался в плечах, но сейчас он выглядел осунувшимся и измождённым.
– А это что такое? – тихо спросил Блэк, указывая на уютно свернувшуюся рядом с Гарри крупную змею.
– Его питомец. Оттуда, – ответила Нарцисса.
– Ядовитый?
– Не то слово. Пойдём...
...Ближе к обеду, когда Хедвиг уже несла ответ Нарциссы, Блэк и Дамблдор сидели в кабинете последнего и вполне мирно попивали чай.
– Значит, защита, которой Лили снабдила своего сына, работает в любом принявшем его доме... – задумчиво произнёс великий белый маг.
– В доме, который он признал своим, – уточнил Сириус. – И Малфои уже успели освободиться от Метки.
– Лихо. Когда они собираются возвращать детей в школу? Как-никак, СОВ на носу.
– Когда Гарри поправится достаточно, чтобы за него можно было быть спокойным. Альбус, почему Вы пренебрегли предупреждением?
Дамблдор отвёл глаза:
– Я слишком увлёкся политической стороной вопроса. Когда можно будет поговорить с Гарри?
– Думаю, следует подождать до того момента, когда он появится здесь. И, Альбус, не надо говорить Снейпу про метку. Пусть это будет для кое-кого сюрпризом...
***
Ближе к полуночи всё было готово. Дети выведены из замка и укрыты за специально насыпанным бруствером, всё, что возможно укреплено, закреплено и защищено чарами неразбиваемости. Лили и её команда – Додж, Флитвик и Нарцисса, которая наотрез отказалась покидать подругу, расположились в небольшом окопе в непосредственной близости от злосчастной полянки. Рядом стояла клетка с Барти Краучем-младшим, тем самым Пожирателем Смерти, который едва не убил Невилла.
– Пустите! – кричал он, дергая прутья решётки. Пленный Пожиратель Смерти не знал, что ему уготовано, но справедливо догадывался, что ничего хорошего. – Я требую суда! Я готов сотрудничать! Я много знаю! Я буду полезен!
Неожиданно со стороны Хогвартса раздалось: "Силенцио!" и пленник замолчал. Через несколько секунд в окоп спрыгнул Френк Лонгботтом.
– Можно я? – спросил он. Лили вздохнула, оглядывая его с сомнением, но тут вмешалась Нарцисса:
– Думаю, ты слишком устала, да и Френк имеет право отомстить.
– Ладно, – махнула рукой миссис Поттер, и тут же вздохнула: – Как подумаю, что будет там... хоть на стенку лезь.
– Успокойся, Лили, – проговорил Флитвик, – мы сделали всё, что могли.
– Знаю... Надеюсь, никто не погибнет. Кроме Дамблдора.
– Экая ты кровожадная, – усмехнулся Додж.
– А я тебя понимаю, – сказал Френк. – Ладно, кажется, пора!
Он вылез из окопа, подошёл к клетке, в которой всё ещё бесновался Крауч, положил перед дверью клетки кривой бронзовый нож.
– Ну что, Барти, – обратился он к пленнику, – хочешь жить?
Тот усиленно закивал.
– А не будешь. За нападение на моего сына и другие преступления тебя приговорили к поцелую дементора. Но в связи с особыми обстоятельствами Министерство разрешило провести человеческое жертвоприношение. Поскольку тебя всё равно в расход, использовать для этого решили тебя.
Барти побледнел и попятился к противоположной стороне клетки. Френк же, усмехнувшись, продолжил:
– Проблема в том Барти, что тот, кто будет совершать ритуал, тоже погибнет. Поэтому придётся тебе всё делать самому.
Пленный Пожиратель был в панике. Страшна посмертная участь принесённых в жертву, о посмертной судьбе тех, кто принёс себя в жертву добровольно рассказывали много разного, но все сходились на том, что пойти на такой шаг можно только от полного отчаяния или ради поистине великой цели. Смерть, которой упивались Пожиратели, оказалась не такой уж романтичной, когда умирать приходилось самому, причём умирать так. А в глазах Френка теперь светилось только презрение. "Империо!" – жёстко сказал он и открыл клетку. Взгляд пленника стал бессмысленным, он послушно вышел из клетки, поднял с земли нож и направился в сторону вихря, который всё так же лениво кружился на полянке...
***
День выдался тяжёлым, поэтому Альбус Дамблдор лёг спать пораньше. Но только он заснул, как в камине полыхнуло зелёным, и из пламени раздался истошный вопль Элфиаса Доджа:
– Альбус! Срочно!
– Ну что тебе! – протирая глаза, директор Хогвартса подошёл к камину. – Ты хоть знаешь, который час?
– Альбус! Мы забыли одну вещь! Тот ритуал, что ты использовал...
– Да, я уже знаю, письмо Малфоев оказалось правдой.
– Этого мало! Я только что рассчитал! Канал...
В этот момент яркая вспышка осветила окна директорского кабинета, и через секунду словно гигантский молот ударил по стенам старого замка. Послышался звон чего-то бьющегося и грохот падающих вещей. Додж кубарем влетел в комнату Дамблдора.
– ...не закроется сам! – закончил он фразу. – А если его не закрыть нестабильность будет нарастать, и возможен разрыв в ткани реальности!
– Это оно? – спокойно полюбопытствовал хозяин спальни, указывая на выбитое окно.
Додж помотал головой:
– Это будет эквивалентно вспышке сверхновой. А что это было?
Оба подошли к окну. Полная луна освещала огромную воронку, образовавшуюся на месте той самой полянки, на которой совсем недавно вызывали Поттера.
– Похоже, кто-то позаботился о канале с той стороны, – пробормотал Дамблдор. – Извини, Эл, но у меня есть кое-какие неотложные дела.
Сказав это, он накинул мантию и вышел в коридор, откуда доносились крики, топот и хлопанье дверей...
***
Сидящие в окопе увидели, как стены замка осветила яркая вспышка. Через мгновение над их головами пронеслась похожая на стеклянную стену ударная волна. После этого сверху посыпались комья земли. Флитвик взмахнул палочкой, устанавливая над головами людей щит. Как только земляной дождь прекратился, люди вылезли из своего укрытия и направились в сторону воронки, в которую превратилась столь красивая недавно поляна.
