Аргумент был неопровержимым, и я перестала задавать глупые вопросы, к тому же в комнате находился и третий жилец, которого, я надеялась, не будет — черноволосый Тим. Я его терпеть не могла, и сейчас, встретившись с холодным взглядом льдистых глаз, поежилась.
— Три года прошло, а ничего не меняется, — хмыкнул он, обращаясь к нам, но смотрел почему-то исключительно на меня. — Хотя… — Он холодно ухмыльнулся. — Меняется. Крис пошел по рукам. Като, ты следующая?
Като неожиданно порозовела. Вот это поворот! Оказывается, ей нравился Крис? Вот уж не знала, а Тим, видимо, заметил. Он подмечал все, даже то, на что другие не обращали внимания. Предположение не оставило равнодушной не только Като. Рокси зашипела:
— Поговори у меня, ворона! Следи за своим поганым языком!
— Молчу, — примирительно улыбнулся Тим и снова обратил внимание на меня. — Как это — лишиться самого лучшего, Мира, а?
Его слова были настолько правильными и попали в цель, что я не сразу нашлась с ответом. Тим, вероятнее всего, имел в виду мой разрыв с Крисом. Но кто знает? Заминка была секундной, но он ее заметил.
— Не понимаю, о чем ты, — ровно ответила я, осознавая, что веселиться расхотелось, и у меня появился первый подозреваемый.
Тим открыл рот, намереваясь еще что-то сказать, но в этот момент дверь в комнату резко распахнулась. Я отпрыгнула в сторону, а вот Михаэль не успел и получил по спине. Пролетел вперед, сгреб меня в охапку, и мы рухнули на сидящего на кровати, Тима.
— Не ждали нас?! — знакомо и пьяненько донеслось от входа.
— Да вот, представьте! — пыхтел Михаэль, пытаясь подняться.
— Ну, простите… — Дрон в студенческие годы занимал соседнюю комнату. И именно он завалился в гости. Его голос звучал немого обиженно. — Мы к вам — с чистой душой, а у вас тут оргия! И ведь не позвали никого, паршивцы!
— Какая, к шушелям, оргия?! — возмутилась я, отпихивая руки Тима, уже облапившие меня за талию. — Осторожнее дверь нужно открывать!
— Ну прости, Мирочка. — Дрон был уже пьян и обнимал двух хихикающих близняшек, поговаривали, что одна из них стала его женой. Вопрос, какая именно и знает ли это сам Дрон.
Через полчаса в небольшой комнатке стало тесно и жарко от дружеских объятий, улыбок и осознания того, что кто-то их этих людей, ставших бесконечно родными за период обучения, наслал на меня проклятие, которое три года отравляло мне жизнь. Да и сейчас никуда не исчезло, а только взяло короткую передышку.
Сначала я вела себя скованно, пила что-то обжигающе-крепкое маленькими глоточками, по чуть-чуть и приглядывалась, пытаясь отыскать виновника, но постепенно расслабилась и забылась. И вот через полчаса на коленях вечного бабника Дрона сидела я, а не близняшка, глупо хихикала и пыталась сфокусировать взгляд на мелькающем горлышке бутылки, прикидывая, кого придется целовать следующим.
Като сидела рядом, привалившись к моему плечу горячей щекой, и бросала хитрые улыбки Алексу — он был ее неудавшейся любовью — холодный, неприступный, слегка отстраненный и поэтому загадочный. Раньше он не обращал внимания на Като, зато сейчас я постоянно ловила в его глазах все возрастающий интерес.
Мой бывший был мрачен, видимо, ему стало не очень удобно в цепких объятиях Рокси. Я испытала эгоистичное удовлетворение. А он думал, что, сбежав от меня к ней, попадет в рай? Крис то и дело косился в мою сторону, и я намеренно прижималась ближе к Дрону, желая позлить. Впрочем, я не учла одного, сам Дрон расценивал мое поведение иначе. Его руки переместились на мою талию и сжали по-хозяйски, а вырваться было нельзя — не так поймут, да и Крис подумает, что из-за него.
Когда горлышко бутылочки остановилось, я почти не удивилась — оно показывало на Криса. По комнате пронеслось улюлюанье. О нашем романе и некрасивом расставании сразу же после выпуска знали все. И предвкушали. Не знаю, что больше — нашу стычку с Рокси или поцелуй с Крисом.
Наверное, я могла бы отказаться. Наверное, все бы это поняли, но я не захотела. Решила отомстить и ему, и Рокси, которая молчала с начала вечера, но от ее взгляда мне становилось не по себе — эта точно могла не только проклясть, но и убить.
Я помнила о своем проклятии, но оно молчало уже достаточно давно. В голове шумел алкоголь, и я, вывернувшись из объятий Дрона, медленно скользнула вперед, чтобы на глазах у всех обвить руками шею своего бывшего, вдохнуть такой знакомый, но давно забытый запах, и поцеловать — медленно, нежно, поддразнивая, и сразу же сделать вид, будто приличия соблюдены, и я отстраняюсь.
Он не выдержал. Крис никогда не отличался терпением. Притянул к себе сам и жадно поцеловал. Странно, но я не испытала ничего, кроме удовлетворения, — месть удалась. Его губы были жадными и теплыми, поцелуй — умелым, но стоило признаться — за три года я охладела. Крис перестал меня волновать.
Его стоило поцеловать хотя бы для того, чтобы убедиться в этом окончательно. Вообще, я думала, что первой не выдержит Рокси и закатит безобразный скандал. Стыдно признаться, но его я тоже предвкушала, но когда это судьба оказывалась на моей стороне?
Я не заметила, как открылась дверь, да и, по большому счету, всем было без разницы — одним человеком в комнате больше, одним меньше. Зато голос узнала сразу же.
— И что это у вас тут, недоуправленцы, за безобразие творится в комнате? А? Отбой вроде как был, а вы, паршивцы, мало того что безобразно предаетесь пьянству и развратной игре в бутылочку, так еще какой-то упырь целует мою невесту!
Я икнула и отскочила. Крис попытался возмутиться, но быстро стух, так как Арион фон Расс в гневе являл собой впечатляющее зрелище. Глаза горели красным, а из-под верхней губы показались удлинившиеся клыки. Упс. Я и не знала, что они у него есть. Похоже, придется несладко.
Дрон, который обнимал меня незадолго этого, проворно отполз в сторону и дрожащей рукой усадил себе на колени одну из сестричек. Предатель.
А ректор подошел ко мне, бесцеремонно поднял с пола и закинул себе на плечо со словами: «А теперь мы идем спать, пьянь. Вот скажи, почему тебя нельзя оставить без присмотра ни на минуту?» Что ответить, я не нашла.
— Ну почему-у-у? — ныла я, свисая вниз головой за спиной ректора. Пол покачивался, и это мне совершенно не нравилось. Я обладала слабым вестибулярным аппаратом. — Я еще не наотдыхалась! Мы столько лет не виделись, а вы! Пришли и забрали меня оттуда! Вот как вам только не стыдно?
— Мира! — Арион фон Расс вздохнул, я почувствовала, как расправились его плечи. — Вот иногда ты мне очень напоминаешь мою семнадцатилетнюю дочь, хотя, казалось бы, должна уже немного поумнеть. За последние несколько часов ты наделала целый ряд глупостей. Я просто не позволил тебе в них погрязнуть. Поэтому не стоит меня обвинять.
