— Во всех портовых харчевнях говорят, что на вашем корабле есть две дюжины роскошных девчонок. Я готов купить их у вас за хорошую цену, — с ходу взял быка за рога лысый.
— Это не рабыни, и они не продаются, — ответил Вадим раньше капитана.
— Сегодня не рабыни, а завтра вполне могут стать ими, — усмехнулся человек.
— Слушай, друг, забудь про этих девчонок, если не хочешь нажить себе неприятностей. Эти девушки не для продажи, — решительно продолжил разговор Вадим, не давая Свейну открыть рот.
— Что-то я не пойму, кто из вас капитан? — неожиданно усмехнулся лысый.
— Капитан я, но всё, что касается торговли, решает он, — вышел из положения Свейн.
— Как такое может быть? Я слышал, что ваши ярлы всегда всё решают сами, — не унимался купец.
— Решаем. Но он — книгочей, а значит, в таких делах разбирается лучше, — пожал плечами капитан. — И если он говорит, что не продаёт, значит, так и есть.
— Подумайте, я дам хорошую цену, — снова завёл свою волынку купец.
— Слушай меня внимательно, лысый, — ответил Вадим, теряя терпение, и схватил купца за шиворот. — Это девушки, а не рабыни, и они не продаются. Запомни это сам и передай другим. И если ко мне сунется кто-то ещё с таким предложением, сброшу его с пирса.
Чувствуя, что его ноги отрываются от досок, купец заметно побледнел и быстро ответил:
— Я понял тебя, отважный воин. Я всё понял. Девчонки не продаются. Поставь меня на землю, и я пойду своей дорогой.
Отпустив воротник шёлковой туники, Вадим мрачно посмотрел купцу в глаза неопределённого цвета и, поднеся к носу свой жилистый кулак с ороговевшими костяшками ударных пальцев, прошипел:
— Вздумаешь украсть их, найду и повешу на собственных кишках.
С уважением покосившись на кулак, купец судорожно сглотнул и, развернувшись, отправился восвояси. Проводив его долгим взглядом, Вадим задумчиво качнулся на каблуках, развернулся и поднялся на корабль. Первым, кто встретил его у сходней, был Свейн. Бросив быстрый взгляд на болтавших о чём-то девушек, он тихо спросил:
— Что ты собираешься с ними делать?
— Понятия не имею, — откровенно признался Вадим.
— Тогда зачем ты тащишь их с нами?
— Затем, что не знаю, куда их девать. Но продавать их я не позволю. Пойми, капитан, они сами, по своей воле отправились с нами только затем, чтобы спастись от мести своей королевы. И мы просто не можем обречь их на рабскую жизнь.
— Не ори, я не глухой, — вяло огрызнулся Свейн. — Я всё это знаю и могу тебя понять. Но и ты меня пойми. Девчонки молодые, красивые. А наши головорезы баб уже почти полгода не видели. Думаешь, я не вижу, как эти бандиты на них сморят. Всю палубу слюной залили. А не трогают только потому, что считают их твоими.
— Как моими? — растерялся Вадим.
— Вот так. В общем, думай, книгочей. Думай, куда их девать.
— Давай довезём до Византии, а там видно будет, — вздохнул Вадим.
— Думаешь, в Византии им будет проще? Поверь, нет. Там, их ещё быстрее сделают рабынями, — вздохнул в ответ Свейн.
— Думаю, пришло время поговорить с ними, — кивнул Вадим.
Махнув рукой, Свейн вернулся к своим делам, а Вадим, задумчиво посмотрев на весело щебечущих девчонок, решительно зашагал к ним. Увидев своего спасителя, девушки дружно притихли и вопросительно уставились на него огромными глазищами, чёрными, как африканская ночь.
Присев рядом с ними, Вадим тихо сказал:
— Сегодня вас пытались купить.
Девушки испуганно притихли, быстро переглядываясь между собой.
— И что вы им ответили? — осторожно спросила их негласный лидер.
Вадим припомнил, что девушку зовут Мгалата. Помолчав, он пожал плечами и ответил вопросом на вопрос:
— А что я мог ответить? Сказал, что вы не рабыни.
— Спасибо.
— Не за что. Но у нас есть одна большая сложность. Не знаю, куда вы собираетесь бежать дальше, но ваше присутствие на борту начинает напрягать всех наших воинов. Мы слишком долго были в плавании, а вы очень красивые девушки. Ну, в общем, вы сами понимаете, — замялся Вадим, смутившись.
— Мужчинам сложно прожить без женщин, — лукаво улыбнулась Мгалата. — Что ж, мы тоже обсуждали это и совсем не против, если ваши воины будут приходить к нам ночью. Но только не все сразу.
— Будет лучше, если вы подумаете, где вам будет удобнее жить, и отправитесь туда. Вся беда в том, что у нас нет дома, и мы будем скитаться по морям до тех пор, пока не соберём нужное количество золота или не найдём землю, где решим поселиться.
— Вы хотите прогнать нас? — насторожилась девушка.
— Не прогнать, — покачал головой Вадим, досадливо поморщившись. — Я хочу, чтобы вы сами нашли себе место для житья.
— Но мы хотим остаться с вами. Мы здоровы, сильны и можем родить вам сильных сыновей, — возразила Мгалата, и все девчонки дружно кивнули головами.
Растерянно оглядев их, Вадим схватился за голову.
— В экипаже полсотни воинов, а вас всего две дюжины. Как вы себе это представляете? — потрясенно спросил он.
— В наших деревнях, когда женщин не хватает, часто так поступают. Одна женщина рожает ребёнка каждому мужчине, сколько бы их ни досталось на её долю. Но все они заботятся обо всех детях.
— Каким образом? Дети на корабле викингов! Да это просто невозможно. Мы постоянно рискуем погибнуть в бою, утонуть и даже попасть на алтарь к какому-нибудь божеству. О каких детях тут может идти речь? Кроме того, я не совсем уверен, что эти воины захотят иметь от вас детей.
— Почему? — дружно спросили девчонки.
— Думаю, об этом вам лучше спросить у них, — ушёл от ответа Вадим.
Ему совсем не хотелось обижать девушек разговорами о расовых предрассудках. Задумчиво помолчав, Мгалата поднялась и, решительно подойдя к огромному Рольфу, тронула его за плечо. Оглушительно храпевший воин нехотя приоткрыл один глаз и, покосившись на девушку, хрипло спросил:
— Чего тебе?
— Ты хотел бы иметь сына от одной из нас? — решительно спросила она.
— Чего?! — разом проснувшись переспросил Рольф, приподнимаясь на локте.
— Ты хочешь иметь сына?
— Да.
— А если его матерью будет одна из нас?
— И что? Это же мой сын, — прогудел гигант, поднимаясь на ноги.
— Такой ребёнок будет иметь более светлую кожу, чем его мать, но на жителя Нордхейма походить не будет совсем, — решительно вступил в разговор Вадим. — Как думаешь, каково ему будет жить среди светлоголовых обитателей снегов?
— Почему ты так не хочешь иметь детей? — спросила Мгалата.
— Дело не в том, что я не хочу детей. Дело в том, что к полукровкам плохо относятся. Их никогда не будут считать равными себе. Так всегда было, — вздохнул Вадим.
