Пусть сначала уйдет...— боязливо донеслось из-под стола.
Достали оба! Сейчас пойду спать дальше, и разбирайтесь между собой, как хотите. Сеньора, в последний раз вежливо спрашиваю: что надо?
Это я должна бы у вас спросить, что вам надо в моем доме.
А вы будто бы до сих пор не поняли. Мы тут полдня плескались, а вы как будто не видели. И не слышали, что мы собирались нынче ночью уходить. Уже, наверное, как раз пора. Хотела я прихватить вашу юбку на смену, но, раз вам так жалко, оставлю.
Да чего там, бери,— неожиданно смягчилась покойная ведьма.— Если тебе нравится ходить как пугало — на здоровье. Я тебе еще и книгу рецептов свою подарю, если окажешь мне одну услугу.
Какую?
Собери мои кости да похорони меня как человека.
Увы, рада бы помочь, но в эту пещеру, где меня саму едва не съели, я больше ни ногой.
А меня Мырра и не пустит...— донеслось из-под стола.— А если и получится вломиться силой — как я в этой куче костей разбираться стану? Где чьи?
Ты, пожиратель чужих коз, молчи,— строго сказала ведьма и опять обратилась к Ольге. На этот раз ее призрачный облик светился удивлением.— Разве книга не стоит того, чтобы вдохновить бестолкового тролля немного порыться в костях? Если боишься идти сама, пошли его.
—Да зачем мне ваша книга? — искренне удивилась Ольга в ответ.— Будь у меня возможность в самом деле вам помочь, я бы и даром помогла. Может, у меня еще получится сюда вернуться, тогда попробую. Но сейчас нет у меня времени на копание в костях, мне живых спасать надо.
Судя по долгой паузе, хозяйка была глубоко шокирована таким ответом и не сразу подобрала нужные слова:
Послушай, ты что, не только иностранка, а еще и неученая?
Ну это смотря чему. А что?
Нет, вы посмотрите на это необразованное недоразумение! Старшая коллега предлагает ей книгу рецептов, а она спрашивает «зачем?»! Да любая нормальная ведьма за чужую книгу не то что в кучу костей — дракону в пасть полезет, а эта спрашивает «зачем?»...
Так ведь я не ведьма.— Ольге уж даже жаль стало тетку, эк ее достало призрачное существование — даже такой явный факт разглядеть не может.— Я ни к какой разновидности магии не способна, и Силы у меня по нулям. С чего вы взяли?
—Да как же...— забеспокоилась ведьма и, дабы лучше видеть, приблизилась к девушке напролом сквозь стол.— Я же видела... Не могла же я... О горе мне! Как я могла спутать!
Она вдруг разразилась причитаниями, по-мистралийски бурными и цветистыми, и даже, кажется, сделала попытку рвать на себе волосы. Потом, слегка успокоившись, со слабой надеждой простонала:
Ну, может, хоть для дочери постараешься? Вырастет, выучится — спасибо скажет.
Да с чего вы вообще взяли, что это дочь, а не сын?
Ай, детка, мальчик ведьмой быть никак не может. Дочь у тебя будет, это ее Силу я почуяла, да не различила сразу, за твою приняла. А раз так, у тебя должны быть в роду старшие ведьмы: мать, или бабушка, или тетка. Странно, что ты о ремесле совсем ничего не знаешь.
Ага, щас... мама-бабушка...— До Ольги дошло наконец, что происходит.— А папа-дедушка не хотите? Это у Диего в роду мужики — маги неклассические. Может, мэтр Максимильяно вашу книжку заценит, я ему скажу, чтоб наведался. Или, если хотите, первую ведьму, какую встречу, к вам направлю. Если у них чужие книги так ценятся, пусть пойдет у Мырры в пещере пошарит. Хотите?
- И на том спасибо,— грустно прошелестела толстуха и, сразу подобрев, посоветовала: — Вон там, на полке, возьми желтую коробочку с мазью. От ушибов и растяжений. А вон там, в сундуке, платок себе найди. Не так в глаза бросаться будешь. А пока вы не ушли, хоть поговори со мной, что ли... Скучно призраком быть, сил нет...
Этот дворец и этот город все больше нравились Харгану. Хотя изначально планировалось сделать его резиденцией Лютецию, наместник был близок к тому, чтобы передумать. Пусть Даэн-Рисс несколько южнее центра, зато здесь приятно находиться. Даже правая рука бога может позволить себе маленькие житейские удовольствия. Например, выбрать дом, в котором будет жить, и женщин, которых желает на свое ложе.
Впрочем, женщиной он пока обходился одной и не испытывал желания ни убить ее, ни сменить на другую. Подобный тип отношений — с живой женщиной по ее добровольному согласию — все еще ошеломлял Харгана бесконечностью непознанных тонкостей и разнообразием ощущений. В первый вечер он еще сохранял привычный, годами отработанный контроль над нечеловеческой частью своей сущности. На второй красавица Камилла проникновенно мурлыкнула, нежно поглаживая основание хвоста: «Ты такой сдержанный, зажатый, словно на тебе две сотни стоун железных цепей намотано... А мне говорили, что демоны славятся неукротимым темпераментом и безудержной страстью...»
И сделала нечто такое, от чего «железные цепи» беспомощно осыпались мертвыми змеями, и ученик Повелителя впервые за много лет с непреодолимой ясностью ощутил, что он — демон, что он очень, очень молод, полон дикой, не поддающейся контролю силы и сейчас либо разрушит парочку миров в окрестностях, либо его самого порвет на дюжину маленьких демонят...
Либо просто обрушит на легкомысленную красотку ту самую «безудержную страсть», о которой ей так мечталось...
«А ты ее выдержишь, глупая женщина?» — торопливо спросил он больше для очистки совести, так как остановиться все равно не смог бы. Нечто подобное он уже испытывал пару раз в бою, и заканчивалось это плохо как для врагов, так и для попавшихся под руку своих.
Камилла уверенно и даже с некоторым оттенком снисходительности опустила ресницы.
На третий день Харган и сомневаться не стал. Томительно долгие часы до вечера он прожил в странном болезненном ожидании, которое, казалось, путешествует внутри тела и рвет его изнутри острыми звериными зубами. Разъяснения духа Генри о ста шестидесяти с хвостом поправках полностью ускользнули от внимания наместника, донесения верных соратников о ходе обращения он выслушал вполуха, отчет о ревизии в казне подписал не глядя, о Шелларе даже не вспомнил.
Весь этот день был прожит лишь ради того, чтобы вечером ворваться в знакомую комнату на третьем этаже, швырнув на пол алый с золотом плащ, одним рывком смахнуть со стульчика у зеркала вожделенную женщину и прямо здесь же, у ближайшей стены, выпустить на волю истосковавшегося в заточении демона...
Когда безумная вспышка сменилась невесомой пустотой прострации и настало время куда-нибудь упасть... да вот хотя бы на этот мягкий, как трава, ковер, если станет лень добираться до кровати... Харгана внезапно вернуло в реальность вежливое покашливание над ухом.
Встряхнувшись всем телом, чтобы окончательно прийти в чувство, он оглянулся и первым делом увидел свое отражение в зеркале. Этой похожей на помятую маску рожей в сочетании с прической, превратившейся из просто щетки в щетку растрепанную, можно было успешно пугать упорствующих неверных.
